Пандемониум. (Трилогия)
Шрифт:
Конечно, ничего абсолютного во Вселенной не существует, и даже в долине Безмолвия можно было услышать кое-какие звуки, но только находясь от их источника на расстоянии, не превышающем одного метра. Благодаря этим особенностям долины Безмолвия, как жители Эллезара, так и пришельцы из других миров, знавшие о ее существовании, то и дело избирали ее местом для конфиденциальных бесед.
Любопытно, что здесь отказывали любые способы дальнослышания и магической прослушки. Да и технические средства, если бы кто-нибудь додумался их здесь применить, скорее всего спасовали бы перед этой магической аномалией. Также немало нашлось охотников испытать здесь свое маги-зрение. Но все они ушли разочарованными:
Но у тех двоих, что беседовали в тени гигантских деревьев на берегу озера, такая необходимость, очевидно, была. Оба выглядели как люди. Именно выглядели, потому что в магических мирах было в порядке вещей изменять свой облик до неузнаваемости, вплоть до изменения расовой принадлежности. Оба разговаривали на всеобщем языке Пандемониума.
Один из них – пожилой коренастый мужчина, одетый в джинсовый костюм и кроссовки, которые хоть и входили в диссонанс с его интеллигентной и благообразной внешностью, но как нельзя лучше подходили для прогулок на природе. Говорил он с французским акцентом. Это был никто иной как Серж Фонтэн, адепт и бывший наблюдатель ордена Безликих. Его собеседником был высокий темноволосый щеголь лет сорока пяти. Седые пряди, нет-нет да и проблескивающие в его пышной шевелюре, добавляли его облику благородства. Одежда его была под стать внешности – шикарный костюм-тройка, белая рубашка, галстук и черные лакированные туфли. Неуместность этого наряда на берегу лесного озера, по-видимому, нисколько не смущала его, и это говорило о том, что он, скорее всего, переместился сюда магическим способом и так же собирается убыть. Образ сибаритствующего аристократа был любимым обличьем инфера Маурезена для путешествий в человеческие миры.
На эту встречу он прибыл уже в качестве сатана, верховного правителя Нижнего мира. Таким образом, круг знакомств Сержа Фонтэна теперь стал чрезвычайно широк – в него входили представители практически всех Высших Сил Множества Миров. Впрочем, судя по разговору, жестикуляции и выражению лиц собеседников, встречались они явно не впервые.
– Значит, он поверил, что вы из наблюдателей Безликого Черного… – с задумчивой усмешкой проговорил Маурезен. – Признаться, я был более высокого мнения о спецслужбах эдемитов.
– Но мы же с вами неплохо поработали, чтобы ввести их в заблуждение, – возразил его собеседник. – К тому же, вычислить, на кого именно из Ордена работал тот или иной наблюдатель – задача не из легких: мы ведь иногда поставляли информацию и другим Безликим, помимо своего куратора. Я, кстати, пару раз добывал сведения и для Черного. Так что мои слова не были абсолютной ложью.
– Но если бы Пириэл дознался, что вашим куратором был Синий, которого он сам отправил в Бездну, то вряд ли стал вербовать вас.
– Пириэл находится в цейтноте. Долго проверять меня ему не с руки. Да и не было у него другой кандидатуры… – Фонтэн усмехнулся. – Так что он сделал единственный возможный в данной ситуации ход.
– Что же, очень хорошо. Приятно, когда враг сам лезет в расставленную для него ловушку! Первую ошибку он уже совершил. Теперь дело за малым: завершить начатую комбинацию. Ваша задача – как можно скорее спровоцировать крупное сражение эдемитов с Темным и его слугами. Естественно, крайне желательным будет и участие носителя Каладборга. Такое возможно?
– Пожалуй, весьма скоро может подвернуться случай. Все пока очень неопределенно… Но если выгорит, хотел бы я оказаться в этот момент как можно
– Ну, думаю, в этом вам моя помощь не нужна, – проронил Маурезен. – Что вы хотите за свои услуги?
– Ничего. Вы меня, возможно, не поймете, но я очень уважал и ценил своего куратора. Для Безликого он был очень даже неплох. Работа на него в свое время вывела меня из тяжелейшего духовного и финансового кризиса. Мне есть за что быть ему благодарным. Если я смогу хотя бы отправить в Бездну его убийц, мне этого будет достаточно.
– Месть… – задумчиво произнес инфер, словно пробуя это слово на вкус. – Понимаю и уважаю. Но все же… неужели вы ничего не хотите для себя лично? Ведь вы рискуете и рискуете изрядно.
– Мне ли этого не знать, – пробормотал Фонтэн.
– Так вот, вы вполне можете требовать компенсации за риск. Даже сейчас я многое могу сделать для вас, а если наш план сработает, то мои возможности весьма существенно возрастут.
– Не верите в бескорыстие, да? – с печальной улыбкой произнес адепт. – Что же, это естественно – у вашей расы другая психология, и вы кое-чего не в состоянии понять. А те, чьи мотивы вам непонятны, по вашему мнению не заслуживают доверия… Тогда я могу сказать вам следующее. Мне нравится Пандемониум, и я хотел бы в будущем жить в этом мире. Если в результате наших действий Пандемониум не будет уничтожен, то в нем непременно сменится правящий режим, не так ли?
– Вы все правильно понимаете.
– Так вот, полагаю, для меня будет невредно, если персона, занимающая такое положение, как вы, будет мне кое-чем обязана. Я, пожалуй, оставлю за собой право попросить эту самую персону в будущем об ответной услуге, так как сейчас мне не приходит в голову ничего такого, что было бы адекватной оплатой моих трудов. Как вам такая постановка вопроса?
Тонкие губы Маурезена сложились в понимающую улыбку:
– Достойная позиция. Я согласен. Если что, вам известно, как выйти со мной на контакт. Надеюсь, вы своевременно известите меня о начавшемся сражении?
– Не извольте сомневаться, Ваше Величество.
Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор
Ночная тьма уже сменилась предрассветным сумраком, а Дмитрий все не возвращался. Женщины продолжали ждать его в той самой комнате, откуда четыре часа назад наблюдали его исчезновение, иногда механически поглядывая в окно, хоть и понимали бессмысленность этого действия: он мог появиться откуда угодно.
Они молчали. Все слова были уже давно сказаны, и не имело смысла и далее переливать из пустого в порожнее. Аллерия испытывала нечто схожее с тем, что творилось у нее в душе после безумной экспедиции в Московский мегаполис, когда она успела уже мысленно похоронить своих друзей. Сейчас, вроде бы, все было по-другому – Дмитрий ушел сам, по доброй воле, но дурное предчувствие удавом душило эльфийку…
Они не ощутили никакого магического всплеска. Просто вдруг стало холоднее, и подул ветер. Дмитрий и раньше демонстрировал им перемещение с помощью воздушных стихийников, но редко прибегал к нему, ибо Аллерия и Селена владели более простыми и экономичными способами перемещения на далекие расстояния. Таким же образом он перемещался только когда путешествовал один.
Переглянувшись, женщины вскочили с места и кинулись во двор. Дмитрий был там и выглядел, мягко говоря, неважно. Запавшие глаза молодого человека лихорадочно блестели, а весь его вид отражал крайнюю степень усталости. В его руках был странный округлый сверток размером с… человеческую голову. От этого сравнения, почему-то пришедшего в голову, Аллерия вздрогнула и тут же мысленно обругала себя: лезет же в голову всякий бред!