Пандемониум. (Трилогия)
Шрифт:
– Впервые слышу. А с чего вы взяли, что мне о них должно быть что-то известно?
– Просто возможно, что в этом деле фигурирует именно такое оружие.
В голосе Дмитрия зазвучала сдержанная ярость:
– И из этого вы заключили, что я должен что-то знать? Великолепно! По-видимому, я до сих пор для вас – преступник. Вы, наверное, думаете, что раз тогда у меня было запрещенное огнестрельное оружие, то потом я пошел дальше и раздобыл еще более строго запрещенное оружие – магическое? Так сказать, в знак протеста. У вас
– Не стуит так реагировать, господин Рогожин, – успокаивающе сказал Долохов. – Вас ведь никто и ни в чем не обвиняет.
– Правда? А по вашим «наводящим вопросам» мне так не показалось!
– Очень жаль, что у вас создалось такое впечатление, – с легкой досадой произнесла Аллерия. – И жаль, что не получилось конструктивного диалога.
– Это скорее ваша вина, чем моя, – холодно заметил Дмитрий. – Ваши «тонкие» намеки могли бы отвратить от сотрудничества и более лояльного гражданина, чем я. Я не знаю, чего вы ожидали от нашего разговора, но все, что мне известно по этому делу, я уже рассказал. Больше мне добавить нечего. Можете поверить: я бы не стал скрывать информацию. Если у вас все, надеюсь, вы позволите мне откланяться, – меня ждут дела.
– Разумеется, вы свободны, – сказал Долохов. – До свидания.
Попрощавшись, Дмитрий проследовал в том же направлении, куда пару минут назад ушла Алина.
– В нем много злости, – заметила Аллерия, когда они с Долоховым ненадолго остались одни.
– В этом нет ничего удивительного, – ответил он. – В последнее время жизнь все время наносит ему удары. Не знаю, каким бы на его месте стал я… Однако, нам пора. Побеседуем на улице. А вот, кстати, и наш провожатый.
Когда Дмитрий вошел в комнату, лица Алины и Баркова были напряженными. Очевидно, разговор, который здесь состоялся в его отсутствие, был не более приятным, чем беседа Дмитрия с усмирителями. Взгляд отца Алины, которым он сверлил молодого человека, был откровенно враждебным. Что же, он сам напросился. Щадить его Дмитрий не собирался. Разговор с Аллерией и ее напарником здорово испортил парню настроение, так что если до этого у него и были угрызения совести по поводу того, что он собирался сейчас сделать, то теперь Дмитрий загнал их глубоко-глубоко.
– Что бы вы ни собирались мне сказать, молодой человек, – раздраженно начал Барков, – делайте это побыстрее: у меня мало времени!
– Как мне убедить вас в отсутствии у меня меркантильного интереса? – спросил Дмитрий. – Неужели вы столь низко цените свою дочь, что считаете деньги единственной причиной, по которой я могу желать вступить с ней в брак? Возможно, вам и встречались ранее охотники за приданым, но это не значит, что все поклонники Алины таковы. Вы меня совсем не знаете…
– И не стремлюсь узнать! Вы наговорили тут полно высокопарной ерунды.
– Папа! – возмущенно вскричала Алина.
– А с тобой мы поговорим позже! – отрезал Барков. – Ну, чего вы ждете?! Я, кажется, ясно выразился!
– Только один вопрос напоследок, – очень спокойно произнес Дмитрий. – Андрей Сергеевич, у вас в последнее время не было проблем с Нижним миром?
Если бы он ударил Баркова дубиной по голове, вряд ли это произвело бы больший эффект. Взгляд миллиардера остановился, и лицо на мгновение залила восковая бледность. Чтобы овладеть собой ему потребовалось несколько секунд.
– Что?!
– С Нижним миром. Ну, знаете, там еще инферы живут… Время от времени они и Пандемониум посещают. Иногда люди их даже нанимают, чтобы решить некоторые свои проблемы. Правда, говорят, они заламывают бешеные цены за свои услуги. Вы ничего про это не слышали?
– Что ты несешь?!
– Я просто говорю, что цены у них высокие. Иногда наниматели не хотят платить. И тогда возникают проблемы… Большие проблемы.
– И к чему ты клонишь? – напряженно спросил Барков.
– Да ни к чему. Я вам рассказываю, что обычно с теми, кто нанимает инферов на работу, а потом не хочет им платить, происходят всякие неприятности.
– И при чем здесь я?
– Так у вас не было проблем с инферами?
– Нет.
– Ну, слава Богу! А я-то подумал… Тогда вам, наверное, совсем неинтересно знать, что инферийка, которую на днях пытался убить ее наниматель, осталась жива, и, вероятно, скоро нанесет ему визит.
У Баркова пересохло в горле:
– Откуда ты знаешь?
– Так вам все-таки интересно?
– Не играй со мной, молокосос! – процедил сквозь зубы Барков. – Скажи прямо, чего ты добиваешься?
– Мне кажется, я уже неоднократно об этом говорил. Я добиваюсь вашей дочери и только ее. Ни ваши деньги, ни что-либо еще меня не интересуют.
– И ты собираешься достичь своей цели грязным шантажом?
– При чем здесь шантаж? Я просто предупреждаю вас об опасности: инферы – весьма злопамятные существа.
– Да ты прямо святой! – Голос Баркова просто источал яд. – Только нимба над головой не хватает! Но ты не с тем связался, юноша! У меня есть средства для решения подобных проблем, и боюсь, тебе они не понравятся.
– А вот угрожать мне не следует, – ледяным тоном посоветовал Дмитрий. – Я подстраховался, и случись что со мной – уже через час все, что я знаю (а знаю я, как вы убедились, немало) попадет в письменном виде к усмирителям.
– Ты блефуешь!