Пандемоний
Шрифт:
По мере того как я поднимался выше, плач делался все громче. Поднявшись на последнюю лестничную площадку, я увидел его источник: белокожую девочку лет восьми-девяти, одетую в ночную рубашку. Блестящие каштановые локоны ниспадали ей на плечи. Девочка сидела на ступеньке перед выходом третьего этажа и безутешно плакала, уткнувшись в руки, лежавшие на коленях. Худенькие плечики содрогались от рыданий. Ноги девочки были босы и грязны до щиколоток, как будто она несколько дней бродила по полям.
Я застыл
Девочка подняла голову и посмотрела на меня сверху вниз. Ее глаза блестели от слез, щеки были мокры.
— Никто не поможет мне! — зарыдала она.
Я положил руку на перила и поднялся на одну ступеньку. Говорят, что Ангелочек убивает одним лишь прикосновением.
— Мне нужно проникнуть внутрь, а он не пускает меня. Я все время пытаюсь, но он такой большой и сильный, а я всего лишь маленькая девочка. — Она вытерла рукой нос. — Никто меня даже слушать не хочет. И ты не поможешь мне, ведь ты всего лишь мальчишка, который никогда никого не слушает. Ты постоянно затеваешь всяческие шалости.
— Я не такой! — возразил я. — Во всяком случае, теперь… не такой.
Чуть сгорбившись, я поднялся еще на одну ступеньку.
— Я хочу помочь тебе, — сказал я. — Пропусти меня туда, там находится мой друг, женщина без волос. Я боюсь, что с ней случилась беда.
Девочка закатила глаза.
— Лысая женщина? Разве могут быть такие уродливые создания? — Она презрительно фыркнула. — Эта женщина обещала помочь мне, но от нее не было никакой пользы.
— Что случилось? — шепотом спросил я.
Ангелочек встряхнула головой.
— Сам увидишь.
Она встала, вытерла щеки и потянула на себя тяжелую дверь. Та открылась. Я последовал за ней.
Длинный коридор был пуст, правда, в самом конце, на пересечении с другим коридором, стоял, скрестив на груди руки, какой-то человек. На нем были красная футболка и красное трико, на плечах белая накидка. На полу возле его ног лежало чье-то неподвижное тело.
Я подошел.
Это была О'Коннел. Она лежала навзничь. Одна рука на груди, другая вытянута в том направлении, откуда подошел я. Глаза закрыты. Изо рта, собираясь в лужицу на полу, текла кровь.
Человек в белой накидке с улыбкой посмотрел на меня. У него было квадратное лицо, довольно красивое, и иссиня-черные волосы, блестевшие так, будто их намазали вазелином.
— Привет! — произнес он.
Я решил, что это Марвел Бой. Правда, в обличье взрослого мужчины, каким его рисуют в комиксах.
Я медленно двинулся вперед.
— Я всего лишь хочу забрать ее отсюда, — пояснил я ему.
Ангелочек повернулась ко мне лицом и сжала маленькие кулачки.
— Что ты сказал?
— Я хочу забрать ее, — заявил я и шагнул вперед.
Он повернулся слишком резко, и я не успел уловить его движение. Только что руки были скрещены на груди, и вот он резко выбросил их вперед. Я отлетел назад и упал, больно ударившись плечом и грудью о пол. На мгновение у меня перехватило
— Никто не смеет пройти к мальчишке мимо меня, — произнес человек в красном трико.
Его голос прозвучал красиво и плавно, как у актера, нагнувшегося над микрофоном радиостудии.
Хватая ртом воздух, я перевернулся на бок. В пяти-шести ярдах от меня, в дальнем от Марвела Боя краю коридора появился Правдолюб, чье лицо было скрыто тенью, отбрасываемой полами шляпы. Рядом стоял седовласый мужчина в одних пижамных штанах. Его грудь и массивный живот поросли седыми волосами. Старик несколько секунд смотрел на меня, затем разжал пальцы и показал столовый серебряный нож, каким обычно намазывают масло на хлеб.
Я оперся на локоть и принял сидячее положение. Что, черт побери, это значит?
Старик сжал пальцы и, повернувшись к стене, вонзил в нее кончик ножа, а затем повел им вниз. Прочертив вертикальную линию, изменил направление лезвия и повел его параллельно полу. Три новые линии — и получилось очертание коридора и двери. Старик обернулся и подмигнул мне.
Значит, Художник. Отлично. По крайней мере останется свидетельство об этой ночи.
Помочь мне демон не сможет, но не будет и мешать. Это не его дело. Да и Правдолюб не станет мешать, если, разумеется, не произойдет никаких нарушений — в его представлении — кодекса справедливости.
Я поднялся на ноги и повернулся к Марвелу Бою. Между нами, целомудренно сложив на груди руки, застыла Ангелочек.
— Но ведь он хочет, чтобы я вошла, — обратилась она к человеку в красном трико. — Ты сам это знаешь. Сколько мне ждать?
— Что вы сделали с Мариэттой? — спросил я.
— Я никогда не бью женщин, особенно приличных, — ответил Марвел Бой. Нагнувшись, он поднял с пола пистолет. — Эта не была приличной. — Супермен сжал пистолет обеими руками и сосредоточенно нахмурился. В эти мгновения он был похож на Джорджа Ривза [5] . Ствол отделился от рукоятки и со звоном упал на каменный пол.
5
Джордж Ривз (1914–1959) — американский актер, прославившийся участием в телесериале 1950-х годов «Приключения Супермена». — Примеч. пер.
Марвел Бой пожал плечами и ногой отправил железки ко мне. Из рукоятки вылетел магазин, и из него по всему полу разлетелись патроны.
О'Коннел солгала. Она не выбросила отцовский кольт, а оставила его себе, скорее всего в качестве защиты от меня.
— Здесь никто никому не угрожает, — повернулся я к Марвелу Бою. — Я вовсе не пытаюсь прошмыгнуть мимо тебя. Я всего лишь…
— Нет! — воскликнула Ангелочек, стиснув кулачки и пытаясь испепелить меня взглядом. — Ты обещал! Говорил, что поможешь!