Пандора (сборник)
Шрифт:
— И в результате мы, возможно, узнаем, куда отправились наши данные, — сказал Тимберлейк. — Да. Точно.
— Ты уверен? — спросил Флэттери.
— Вообще-то, подход правильный, — подтвердила Пруденс.
Работая как можно спокойнее и проверяя каждый шаг трижды, Бикель набросал необходимую программу. Едва переведя дух, тут же отправил по цепям первые элементы диагностического цикла, следя за тем, чтобы тестирование носило независимый характер, и постоянно контролируя происходящее.
Наконец стали поступать результаты. Он выводил их на принтер — распечатывал данные каждого
Неожиданно он почувствовал чье-то дыхание за спиной, поднял голову и увидел Пруденс, которая покинула койку и теперь стояла на коленях чуть позади него, внимательно изучая распечатки.
— Данные были просто перемещены, а не потеряны, — наконец прошептала она.
— Да, похоже на то, — подтвердил Бикель.
— А какая, собственно, разница! — воскликнул Тимберлейк.
— Большая, — отозвался Бикель. — Компьютер работает в полную силу до тех нор, пока мы пропускаем всю информацию через «Быка».
— А почему тогда не работает ППУ? — не унимался Тимберлейк.
— Да будет тебе, Тим, — заметил Бикель. — Ты же сам помогал мне составлять диагностические программы.
— Входящие сообщения проходили через ППУ дважды, — сказал Тимберлейк. — Ну, конечно же!
— И части сообщения взаимозаменяли друг друга по ходу дела, — подхватил Бикель. — Скорее всего, мы не получили и пятой части сообщения.
— Ну, слишком коротким оно не казалось, — заметила Пруденс.
— Это сообщение — единственное, что мы по-настоящему потеряли, — сказал Бикель. — Я попрошу повторить…
— Погоди! — воскликнул Флэттери.
— Да? — вопросительно взглянул на него Бикель.
— Как ты, интересно, объяснишь Лунной базе, что именно произошло с их посланием? — спросил Флэттери. Он оторвался от центрального пульта и встретился взглядом с Бикелем. — А вдруг они как раз сообщали нам, чтобы мы все бросили и возвращались?
— Но ведь начало и конец послания Хэмпстеда, похоже, вовсе не были искажены, — возразил Тимберлейк.
— Обычные позывные и конец передачи, — согласился Бикель. — Их можно распознать практически в любом виде.
— Но ведь послание было совершенно понятным в начале, — продолжал Тимберлейк. — И как раз это может явиться объяснением. Отмены будут минимальными. И, возможно, нам удастся восстановить значительную часть послания… особенно начало, до того, как дешифратор начал давать сбои.
«Тимберлейк ведет себя необычайно осторожно, — подумал Флэттери. — Уж не собирается ли он встать на точку зрения Бикеля?»
Бикель вдруг осознал, что ведет себя крайне неуверенно, причем никак не мог понять почему. Тем не менее в словах Тимберлейка сквозила более чем убедительная логика. Он вынул распечатку послания из принтера и сунул ее в сканирующее устройство.
«Самое главное, — подумал он, — чтобы распечатка оказалась первоначальной дешифровкой, а не последующими вариантами». Он включил сканер, считал текст, а потом отправил информацию непосредственно в «Быка», а затем в ППУ. На экране начал появляться текст.
Все уставились на оригинал послания Хэмпстеда.
«Да, вот это уже похоже на правду», — подумал Бикель.
ВЫБЕРИТЕ СРЕДИ НАХОДЯЩИХСЯ В ГИБЕРНАЦИИ КОЛОНИСТОВ
7
Флэттери только что передал вахту Пруденс. Он бросил взгляд на Тимберлейка, сидящего на краю койки и просматривающего блокнот с последними данными о состоянии систем корабля. Тонкая бумага едва слышно шуршала, когда он переворачивал листы.
Долгая вахта здорово вымотала Флэттери. Он чувствовал себя выжатым, как лимон… и в то же время ощущал какой-то нервный подъем. Возбуждение. Он чувствовал, как вокруг него собираются силы, управлять которыми он не в состоянии. Они так и не нашли никакого решения проблемы связи. Да и всех остальных проблем тоже. Может быть, таких решений попросту и не существовало.
Флэттери взглянул на экран монитора и увидел, что тот совершенно пуст.
Какое-то мгновение он просто не в состоянии был понять, что произошло. Он взглянул на пульт перед Пруденс, и убедился, что главный переключатель находится в положении «включено». Тем не менее экран оставался пустым.
«Ведь он должен работать! — сказал себе Флэттери. — Но почему же он тогда пуст?»
Как будто прочитав его мысли, Пруденс объяснила:
— Джон установил блок контроля управляющими цепями. Случайно не знаешь, зачем?
— Ты что, сама не видела, где он был? — вопросом на вопрос ответил Тимберлейк. — Он торчал в мастерской. Пытался привести в чувство «Быка»!
Тимберлейк отстегнул фиксаторы койки и почти мгновенно ринулся к люку, ведущему в компьютерную мастерскую. Он попытался открыть запоры, но люк был задраен изнутри.
— Он заперся там, — объяснил Тимберлейк. — А вдруг он испортит коми…
— Заметили, да? Что ж, тогда вам остается только наблюдать.
Это был голос Бикеля.
Они подняли головы и увидели на экране помещение мастерской. Бикель стоял, окруженный блоками того, чему вскоре предстояло стать «Быком» — свисающими проводами, приборами, нейронными блоками, причем все это было разложено подальше от компьютерной стены.
— Бикель, послушай, не делай глупостей, — сказал Тимберлейк. — Не можешь же ты вот так запросто влезть…
Заткнись, а то я вас отключу, — оборвал его Бикель.
Он опустился на колени и принялся подсоединять запасной нейронный блок к компьютерной стенке.
— Ну пожалуйста, Джон, — взмолилась Пруденс. — Может быть…
— Думаю, никакими уговорами его уже не остановишь, — заметил Флэттери.
— Послушай лучше Раджа, — согласился Бикель.
Он взял еще одни блок и занялся его подключением.