Панельный хорей. Книга 2
Шрифт:
В любом случае вероятность опасности высока и маленькая глупость не способна решить маленькую судьбу. Комбинации. Бесчисленные цифры странностей и обстоятельств. Человек – спортсмен, который умирает от жары. Ребёнок, который отравился котлетой и скончался. Или пьяница, наркоман, который прожил девяносто лет.
Никогда не угадаешь, да я думаю, что и не стоит. Вот простейшая истина – живи так, чтобы в уме твоём было солнце, а всё остальное уже оставь случайности. Но помни, что не стоит наглеть, этого вселенная тоже не любит, но также она брезгует и робкими.
Ну а я уже успел забить себе плотненькую сигаретку, выйти в эту спокойную зимнюю ночь на улицу и в своё удовольствие
10 декабря
День полный лени после вчерашней ночи. Что же такого особенного можно подчеркнуть? Собственно не так, чтобы что-то да было. Просто за долгое время посмотрел фильм, просмотр которого я откладывал на протяжении трёх лет. И вот, наконец, свершилось.
Получил ли я удовольствие? Определенно. Закат хорошего сценария случился у киноиндустрии после двух тысячи пятого года. Не могу назвать причину, всё же это не моя компетенция, но что-то у них случилось. Не сказать, что новые технологии стали всему виной (ещё до начала нулевых крупные копании умудрялись делать отличную картинку), но и сказать, что они никак не повлияли – тоже нельзя.
Фильм две тысячи третьего года, Корея. Да, он культовый. Кто догадался, тот молодец. Корейцы обладают отдельным культурным сегментом во всём, некая экзотика присутствует в их образах для любого, кто не они. Ну, разве что Сербы уже перепробовали всё и выпустили потом свой жесткач, но речь сейчас не о них.
Поражает сам масштаб мысли и вся эта доскональная структурированность. А весь лоск тех лет в настоящее время смотрится ещё лучше и интереснее.
Меня поразила большая цепочка опорных точек, которые понатыкались между пунктами «А» и «Б», где многослойная идея мести переходит в метаморфозу главного героя, как часть продолжения пути, которое могло быть у антагониста картины. Здесь зритель сталкивается с отличной моделью, которая показывает всю ту прозрачную границу между противоположностями. Проще говоря: одно порождает другое с последующей цепочкой, по итогу замыкаясь в самом себе. Появляется кольцо из змеи, которая кусает собственный хвост в надежде насытить желудок, но тем самым подписывая себе смертный приговор. Не это ли первородный грех человека? Или же высшая юридическая уловка для пополнения казны?
Я стою под струями горячей воды и чувствую, как тело благодарит меня за это мудрое решение. Мышцы потягивает, но это добрый знак.
Когда я говорю родителям, что у меня болят мышцы, отец сразу интересуется, что же я такого делал? Но для такого ломкого состояния ничего делать и не нужно. Да. Это удел всех людей, которые выбирают малоподвижный образ жизни. Но такие доводы ну очень уж слабые и никак меня не оправдывают, поэтому приходится валить свою мышечную боль на неудобность некоторой мебели. Например: плоские подушки. Вообще непонятно для кого выводили этих мебельных дискусов, но они заполонили все магазины, а мы их покупаем!
Продолжая тему о современном кинематографе, мне хочется лишь закончить тему о современном кинематографе. И на это есть две причины. Первая причина: люди, имеющие доступ к интернету (а он есть абсолютно у всех) и немножечко серого вещества, и так понимают проблемы всех этих ярких картинок, в которых катастрофично урезали бюджет на сценариста. Вторая причина: есть вероятность того, что моё мнение – всего лишь (вау, как неожиданно) моё мнение. Поэтому не стоит верить людям на слово. Я не помню, говорил я это уже, или нет? Ну да ладно.
В кинематографе нет проблем хотя бы по той причине, что зритель всегда будет разделен толстейшей нитью одиночества своего мнения. Как и во всех аспектах жизни,
Бывает, что я могу начать высказывать какое-то своё суждение публично, даже начать спорить с кем-то, но всё это один большой фарс. Ведь я занимаюсь всем этим ради хохмы. Люди такие милые, когда искренне пытаются злиться на чужие пиксели, отображённые в их китайских мониторах.
Ясно одно: вне зависимости от времени, технологий, сюжета, бюджета и так далее – кино всегда будет самим собой. А всё остальное, никого не волнующие реакции и личные переживания, за которыми ничего не будет стоять для производителя, кроме главного вопроса: сколько на этом можно срубить.
Все эти доллары, рубли, гривны, евро и прочие красивые бумажки – самые главные идолы человечества. И без исключений. Есть, конечно, сумасшедшие вроде Перельмана – гений, аскет. Но даже этому бескорыстному персонажу (который, к слову, отказался от баснословных денег и живёт на пенсию матери) нужно периодически купить молока и хлеба.
Если раньше ещё можно было пропитаться охотой, то сейчас, в наше весёлое время заката, каждый клочок земли и каждое деревце уже имеет своего хозяина. А хозяину нужны «песо», всё идёт в производство. Ничего не должно пропасть зазря. Чтобы насладиться мясом, фермеру нужно сначала продать достаточно скота, а потом уже купить его замороженный труп в магазине по акции. Пример условный и я приврал, но воспринять это стоит как метафору, а не как фактическое действие.
Мифический эквивалент измерения ценности товаров и лучшей жизни – самый настоящий и религиозный. Они нами правят. Они высасывают силу из нас, они заставляют хотеть их. В головах всех нас, народа, деньги являются главной целью и главным синонимом к слову счастье. Эти славные бумажки заставляют многих совершать то, что они никогда бы не сделали по природе богобоязненности, но и тут есть свои оправдательные фишки. Не стоит даже и пытаться обыграть этих охотников за личным счастьем, тем более что я никогда не умел зарабатывать.
На улице, какой уже день подряд, стоит просто чудесная погода. Такого на севере нет. Много снега, мороз без ветра и тишина опустевших дворов. Красота. Мой личный сорт стационара, только без геолокационных ограничений. Мой личный дурдом.
Молодёжь тут своеобразная, но как везде. Скорее они больше похожи на снимок с выдержкой. Когда в столице молодёжь уже перешла на «скорость», то здесь ещё виднеются следы более пагубных наркотиков. Широкие штаны только начинают входить в моду, в столице эта мода пошла дальше, и теперь основная масса все этих «не таких как все» перешли на уровень «онли овер сайз». В общем, у всех этих подростков один путь, просто мода уж больно долго распространяется по округе, словно жмень растекающегося мёда.
В шестнадцать лет я думал, что контекст взрослого стиля зависит от предпосылки моды каждого времени. Я свято верил, что взрослый я так и будет гонять в узких джинсах, просто ближе к тридцати годам эти «узкачи» будут более спокойного цвета, ближе к тёмной охре. Потом наступил период, когда я одевался «как попало», но всё равно выглядело симпатично. Как бы человек не старался делать что-то случайно, его математически устроенный мозг (а точнее математика, которую вывели из логической работы мозга) всё равно будет искать на подкорке мозга логические пути для решения таких задач. Поэтому и моё «невпопад» смотрелось очень стильно, всё-таки себе не поднас…. Короче выглядел я сносно. И думалось мне тогда (не так давно), что так всё и останется.