Панельный ямб. Книга 1
Шрифт:
Вероятность такого же конца для человека – велика, но также вероятность существования аналогичных планет велика до бесконечности. Абсолютно всё умирает, и в тоже время самовоспроизводит себя заново. Зацикленная форма тайны, где есть мгновение для каждого подумать над этой загадкой, немного побыв счастливым или нет.
В любом случае, бесконечные комбинации вопросов, ответов, догадок и мнений будут одновременно правильными и неправильными. Во всей этой космической одиссеи не может существовать одного ответа, который имел бы статус Абсолюта. Трёп людей, развитие технологий, спортзалы, правильное питание, стихи, влюбленность – всё это является формой развлечения перед неминуемым
Дорогие присяжные, вам может показаться, что я окончательно ebnulsya, и вы будете отчасти правы.
Пока сижу в своей комнате, занимаясь «типа писательством», мама куда-то уходит. Не теряя времени, выключаю внутреннего интеллектуала, врубаю первую попавшуюся pornushku. Мне не очень везёт. Девушка на видео переигрывает, а у парня слишком большая pipi: выглядит карикатурно. В придачу ещё и момент эякуляции отсутствует, только предлагают перейти по ссылке для продолжения. Blyat`! Приходиться активировать фантазию, допиливая финал. Отлично, теперь я снова чувствую себя ничтожеством. Остаётся сесть за компьютер и просто поиграть, ни о чем не думая. Так проходит мой сегодняшний день.
Новый день не сулит ничего нового. Хотя, если присмотреться, погодка на улице славная. Солнце не светит ожесточенно и нагло. Принимаю это как знак прогуляться. Чем ближе мой уезд, тем больше становлюсь сентиментальным к этому городу. Приходится периодически давать себе пощёчины, а то вдруг ещё взбредёт остаться и тогда всё, конец игре.
Очень плотно завтракаю. После того, как матушка приняла факт моего уезда – она инстинктивно пытается меня откормить и затискать; её сердце потихоньку начинает скучать по мне и это взаимно. Вливаю в себя холодный гороховый суп-пюре, поглощаю четыре бутерброда с колбасой, одно пирожное. Шлифуется всё это крепким горячим чаем. В желудке полная неразбериха, но я доволен. Сытость – путь к спокойствию.
Вываливаюсь на улицу. Лёгкий ветер приятно обдувает лицо. Щелчок зажигалки. Огонёк тлеет чуть ниже уровня глаз. Эта машинальная привычка закуривать, когда только вышел – страшная вещь. Иногда, как сейчас, это происходит действительно на подсознательном уровне.
У меня нет конкретного плана. Идти в целом некуда, но всё же ностальгическое чувство берёт свое, и я невольно начинаю выискивать в пространстве места, с которыми у меня связаны воспоминания из прошлого. Целый калейдоскоп открывается моему взору.
Вот передо мной, в метрах сорока, стоит школа. Я в ней не учился, но зато помню, как ходил на тренировки по баскетболу. Подрастающий малец, ещё ребёнок. Тренера мы звали ГЭСом. Золотое время, когда я мечтал стать баскетболистом. В этот период у меня появился первый кореш: ушастая касатка.
Далее прохожу на саму территорию этой школы. Справа целая рассада баскетбольных колец. На одной из них, та, что правее всех, один местный маргинал периодически приносил ворох всевозможных проводов и жег их прямо в центре поля. Я помню, как мы с мальчишками дразнили его, а он находил камни и кидался ими. Однажды такой камень попал касатке в ногу, ещё бы чуть левее и не любить ему девушек.
Если пройти за угол школы, то можно увидеть густые заросли кустов, где я с парнями впервые пытался привыкнуть к сигаретам. Их доставал парнишка из моей команды, уже не помню его имени. Зато отчётливо вижу, как мы неумело затягивались, откашливаясь vtish, а никотин, из-за своего первичного влияния, заставлял наши маленькие отросточки приходить в состояние эрекции. Мы делились эти друг с другом, смеялись без зазрения стыда и совести.
Огибаю здание по кругу, возвращаюсь на площадку. Теперь взгляд цепляется за ближайшее баскетбольное кольцо. Моё любимое и самое удобное, между прочим. Это единственное кольцо, щит которого не перекрасили в зелёный цвет. На нём происходили ожесточенные батлы.
Летом я всегда выходил спозаранку, начиная тренироваться. Однажды пришла местная gopota, настояв на том, что покидает мяч со мной. Всё бы ничего, но перед уходом один высокий detina запульнул мяч с середины поля; тот сильно отскочил от угла и улетел за деревья. Я побежал за ним, а когда вернулся, то обнаружил, что мой мобильник-раскладушку spizdil один из этих pidarasov. Тогда я соврал родителям и сказал, что впервые видел этих ребят. Не хотел быть крысой, боялся, что мне отомстят.
А вот прямо перед носом старинная лазалка: две металлические палки. Её так больше никто и не красил, вся облезлая. Как-то я прыгал на неё с ушастой касаткой на спор, на каждом подходе увеличивая расстояние до перекладины. В какой-то момент я смог зацепиться только кончиками пальцев. По инерции тело повлекло вперед и я сорвался, приземлившись на правую руку. Тогда ваш покорный слуга заработал двойной осложненный перелом, и целый сезон не мог ничего делать.
В отдалении расположилось футбольное поле с жалкими воротами без сетки. Пинать мяч мне не очень нравилось, зато здесь собирались на стрелки. В нескольких я участвовал, даже разбивали губу, а ветки раздирали кожу на ногах и лице. Тогда эти драки казались чем-то важным и обязательным. Думаю, мы все тогда пересмотрели модные бандитские сериалы.
Ноги несут меня прочь из двора. Вот я на главной (если её вообще так можно назвать) улице, шагаю ровно прямо. Здесь за кустами стоит одинокая лавка: любимое место местных алкоголиков. Но самое примечательное – это рядом стоящие берёзы. Не раз я становился свидетелем, как эти упыри усаживались под берёзку, затем начиная обильно испражняться. Местная фауна в естественных условиях удивительна.
Стоит поднять голову, и я вижу очень популярную шестнадцатиэтажку, или как принято её называть «шаха». Здесь много разбивают голов, кто-то периодически (накинув himki) выпрыгивал с общих балконов. Я часто здесь выпивал будучи подростком. Зимой больше негде было спрятаться посторонних глаз. Но запомнится мне этот дом другим.
Как-то ушастая касатка взял погулять меня и своего koreha со школы. К слову, непутевый malec. В этой шахе жил сам ушастый. Мы решили зависнуть у него на этаже. Мы сидели на общем балконе, просто угорали, курили. Друг ушастого периодически выслеживал людей снизу и плевал им на головы. На тот момент это казалось смешным.
Захотелось пить, жара стояла страшная. Попросили касатку вытащить воды, да побольше. Было ещё рано, а день большой. Ещё злобные родители могли и не выпустить из дома на очередном заходе. Его ушастый профиль исчез на пять минут, а потом вернулся с тремя бутылками. Друг ушастого посчитал, что третья бутылка лишняя, он решил позабавиться, скинув эти полтора литра в сторону сидящих на лавке людей. Бутылка чудом не убила ребёнка в открытой коляске; Она проскользнула прямо по краю этой розовой hreni, а выбитая от удара крышка – пробила колесо. Тогда мы сразу увидели, как отец ребёнка засек нас. Его друг тотчас же ринулся в подъезд, а сам отец решил нас выждать внизу. Мы, как малолетние недоучки, сразу же помчались вниз. На пятом этаже был открыт пожарный выход. По итогу нас все равно поймали и дали таких pizdyuley, что мы ещё надолго их запомнили.