Пангаториум. Контрабанда

Берк Арси

Шапиро посмотрела вверх. Серые тяжёлые облака быстро бежали высоко в небе. Даже слишком высоко для таких тяжёлых туч. На земле ветер почти не ощущался. Сосны лениво шуршали зелёной хвоей и стонали могучими стволами где-то вверху.Снова эхом по всему лесу разлетелся хруст сухой ветки. Наталья с трудом посмотрела по сторонам, высматривая источник звука, в надежде увидеть спасателей, а не хищника. Между стволами сосен мелькнули две человеческие фигуры.

«Сюда! Я здесь!» - хотела закричать девушка, но сил хватило только на глухой хрип.- Сюда! – прохрипела она, что было сил.

Получилось слишком тихо чтобы её услышали. Махнуть рукой чтобы её заметили тоже не вышло. Но люди заметили её и без лишних потуг девушки. Один из них указал рукой на бело-оранжевый парашют, который безнадёжно запутался в верхушке громадного дерева, потом увидели и человека под деревом в белом скафандре. К ней подбежали мужчины в камуфляжной военной форме. На ногах тяжёлые армейские ботинки, мужчины в разгрузках с какими-то боеприпасами, стволы оружия торчат за спинами обоих. Тактические перчатки, наколенники и налокотники, поверх гнутых козырьков кепок тактические очки или не тактические, а просто затемнённые она не поняла. Немного озадачил цвет камуфляжа,

не зелёный, а какой-то серо-коричневый. На бедре у каждого по кобуре, из них торчат рукояти пистолетов. Шапиро достаточно хорошо разбиралась в военной экипировке, но понять что за бойцы пришли ей на помощь не смогла. Хотя в данный момент не имело значения кто эти люди, и из каких родов войск. Главное её нашли, а значит ей помогут, и она будет жить. Почему на поиски отправили бойцов спецподразделений, а не привычных поисковиков сейчас не очень и важно. Сейчас вообще ничего не важно кроме того, что поможет понять, почему она умирает.

Первым подбежал высокий крепкий парень. Наталия с мольбой и надеждой посмотрела в его голубые глаза, большие и такие светлые, что казались прозрачными. Судя по светлой щетине на его скуластом лице, в лесу её ищут уже не первый день, что само по себе не реально. На вид бойцу не больше тридцати лет.Парень разглядел девушку широко улыбнулся.- Укшана патак?
– спросил боец.- Чего? –хрипло выдавила Шапиро, - Это на каком? Где я приземлилась? Наталия шевельнулась и тут же поморщилась от боли. В момент пробуждения ей показалось, что её состояние улучшилось. После того как увидела военных она даже ощутила небольшой прилив сил, но теперь снова становилось хуже. Наталия поняла, что сознание опять куда-то ускользает, всё становится не важным, безразличным, ненужным, пресным и пустым. Реальность стала тягучей и чуждой к восприятию. По телу прошёл озноб. Резкий спазм вырвал из её горла глухое - "Ёп!" Парень молча вытянул из разгрузки небольшую прямоугольную коробочку. Шапиро увидела своё размазанное отражение на хромированной поверхности крышки. Она не узнала собственное лицо, таким бледным и безжизненным оно было. Пустые, лишённые жизни глаза безразлично смотрели на неё большими зелёными зрачками. Она видела свой собственный труп и это её не пугало, не вызвало ни единой реакции или эмоции в умирающем мозге. Боец сдвинул хромированную крышку и отражение мёртвого лица исчезло. Парень двумя пальцами что-то выудил из коробки. Наталия не видела, что это, теперь ей это совершенно безразлично, она вот-вот умрёт или уже умерла. Её глаза беспомощно закрылись.- Помогите, - прохрипела она. По крайней мере ей показалось, что у неё получилось прохрипеть разборчиво.Боец не обращал внимание на хриплые звуки, которые пыталась издать девушка, он засунул ей в рот два белых шарика. Закинул ей голову назад. Шапиро потребовалось усилие, чтобы проглотить их. Лучше не стало. Она задыхалась ещё больше. Воздух больше не выходил на выдохе, он оставался в лёгких застывшим бетоном. Внутренности скрутились в канат и натянулись.

«Вот что такое ужасная боль», - пролезла мысль в умирающий мозг.

Один глаз Наталии приоткрылся, чтобы ещё раз взглянуть на этот свет и отправиться уже на тот, другой. Последнее, что она увидела, маленький хромированный пистолет с очень короткой иглой, в который боец поспешно заряжал прозрачные ампулы. Теперь Наталия точно знала, это не поможет. Она умрёт. Умрёт здесь и сейчас не смотря все усилия спасателей.

Сердце перестало биться, уколов она уже не чувствовала. Мысли исчезли вместе со звуками, глаза закрылись, ватная тьма приняла её в свои холодные объятия.«Странное ощущение эта смерть, - подумала Наталия, - Подумала? Выходит, я ещё мыслю. Мозг пока не умер. Осталось немного, минут десять, может и меньше и я шагну в вечность».

Нет боли, нет, звуков, нет запахов, ничего нет, тьма перестала быть холодной и больше не пугала. Пустота тоже исчезала, она заполнялась чувством абсолютного покоя. Всё что было с ней при жизни больше не волновало и не тревожило. Была ли с ней вообще жизнь или это был сон? Она ощущала поток событий собственной жизни от рождения до последнего вздоха, так же как смотрят фильм в кинотеатре. Этот поток неожиданно развернулся и превратился из киноплёнки в единую картину. Теперь она видела всю свою жизнь одной картиной, опять же не видела, а ощущала. Да это были именно ощущения жизни, а не зрительные образы. Она чувствовала свою память как нечто живое, и ей не казалось это странным. Она не видела своего тела, зависнув над ним. Собственное тело больше совершенно не интересовало её. Смерть совсем не такая, как она читала в книжках. Нет света в конце туннеля, и нет самого туннеля. Никакой костлявой смерти в чёрном балахоне и косой в руках не появилось, нет ангелов, нет бесов. Как же могла она что-то видеть если её глаза теперь мертвы вместе с телом. Она не слышала ангельских песен или слов страшного суда, потому что слушать больше нечем, органы слуха не работали в мёртвом теле. Она ничего не могла сказать, теперь говорить было нечем. Есть только блаженный покой и картина всей жизни, с первой секунды рождения, до последнего мгновения. Все её фразы, все поступки, все знания, все действия жили в её ощущении, а она жила в них. Вот её рождение и боль в лёгких от первого вздоха, лицо матери светло и спокойно. Сны пока ничем не отличаются от яви, мозг ещё слишком юн и не умеет отличить одно от другого. Голод и беспомощность, колики в животе, первые зубы режутся сквозь дёсны, кости растут и всё это через боль. Боль, которую от сознания спрятала память. Сколько боли в младенчестве! Но есть любовь родителей, колыбельная матери, сильные руки отца качают её. Она переживала всё заново. Всё! Все эмоции и все чувства и ощущения. Радость, злость, счастье, огорчения, любовь, ненависть. Иногда лёгкость души сменялась волнениями и тяжестью, но после боли переживаний снова становилось легко. Детский сад, школа, институт, первая любовь, первый поцелуй, первое предательство. Теперь она живёт тем, что нажила. Это невероятно, она проживет свою жизнь всю сразу и ощущает всё сразу, единым массивом, одним пластом! Теперь она суть прошедшей жизни. Образы, лица, события всё стало уплывать, прятаться, обволакиваться пеленой тумана. Всё перемешалось и закружилось, в жутком вихре. Унеслось, исчезло. Стало немного страшно. Она осталась одна в нигде. И кто теперь она и что такое «нигде»? Холодный

ужас от неизвестности обнял своими когтистыми лапами и нет здесь никакой защиты, никакого спасения. Наталия никогда не была верующей, но вот именно сейчас вспомнила молитву, единственную молитву которую её заставила выучить бабушка, ещё в далёком детстве."Отче наш.." Молитва потека из ниоткуда без звука, без слов, без знаков. Как живая тёплая материя она растекалась по осознанности собственного бытия, возвращала порядок в потоке восприятий и памяти, защищала от нахлынувшего хауса, вернула чувство покоя. Девушка увидела саму себя, только не ту, которую привыкла видеть в зеркале. Она видела совершенно другую себя, не похожую и тем не менее она точно знала, что это она. С ней и прежде случалось такое, правда во сне. Но сейчас же она не во сне. Нет, это совершенно определённо не сон. Вот та жизнь, которая случилась с ней на Земле была сном, а теперь она просыпается и начинает всё видеть и чувствовать по-настоящему. Только сейчас она начинает жить. Она чувствовала себя маленькой крупицей чего-то колоссального, невообразимого и прекрасного. Настолько прекрасного, что человеческий разум не в состоянии ни описать, ни принять. Сейчас она словно маленькая капелька дождя, которая летит с неба в огромный океан. Маленький сгусток энергии, который летит во что-то невообразимо мощное, великое, таинственное и прекрасное. Ещё немного и она станет с ним одним целым, она станет с ним единым, она станет этим самым океаном, она вернётся домой! Пусть сейчас она всего лишь маленькая капелька, пылинка, частица, но она его часть, она его образ и подобие. От блаженного спокойствия не осталось и следа, её захлестнула волна неведомой прежде радости. Эта радость нарастала превращалась в громадную лавину неописуемого чувства блаженства. Она улетала туда, где её ждёт бесконечное чистое счастье! Это… Это… Это… Это прекрасно! Это божественно!

Её сильно тряхнуло, словно через тело прошёл мощный электрический заряд. Ещё раз тряхнуло. Яркий луч света врезался прямо в мозг через открытое веко. Полёт в бесконечное блаженство и счастье мгновенно прекратился.

Кто-то приподнял веко Натальи и направил яркий луч в зрачок. Свет обжигал сознание, вместо былой радости вернулась боль в лёгких. Шапиро хотела закрыть веко, и вернуться обратно в свой «океан счастья», но чей-то вредный палец упорно продолжал удерживать веко открытым, чтобы сверлить лучом света самый центр мозга. Это чертовски неприятно!

«Тело? Я вернулась в своё тело? А разве я его покидала?» - слабые проблески сознания постепенно возвращали её в реальность.

– Я умерла? – прошептала она с трудом двигая губами.
– Тар дай мерла...
– прогремел низкий бас. Именно прогремел, как гром во время грозы с раскатистым эхом.- Я могу слышать, могу говорить?
– снова прохрипела она.- Тай дай ворю... – прогремел бас в ответ.

«Кто это говорит? Или это я говорю сама себе? Что это было?» - вопросы всплывали в затуманенном сознании сами собой.- Двигай на свет!
– прозвенело трёхкратным эхом в сознании.Шапиро глубоко вздохнула.- Обрати всё своё внимание на свет! Давай борись! Ну, иди же! Не тупи!
– гремел голос. Теперь она точно осознавала, что это не она отвечает сама себе, а кто-то другой даёт ей абсолютно нужный, но как кажется кому-то, дельный совет. Наталии не хотелось снова отрываться от океана бесконечного счастья, превращаться в капельку и лететь, не понятно зачем, в чёрное хмурое небо, но проявить волю и лететь туда где было хорошо не получилось. Яркий радужный свет на секунду ослепил её и заставил глубоко вздохнуть.- Ну вот! Умничка! – отзывались звонким эхом слова в сознании, - сейчас отпустит.Наталия открыла второй глаз, луч фонарика сразу переместился в него. Шапиро прищурилась.- Всё нормально! Вытащили, - радовался голос, - дыхание восстановилось.

Эхо пропало, слова стали однозвучными. Луч фонарика скользнул куда-то в сторону от глаз. Белые яркие пятна «зайчиков» продолжали свою пляску и не позволяли толком разглядеть где она находиться. Белые блики от яркого света постепенно становились всё меньше и меньше, пока совсем не исчезли. Наталия смотрела в серое небо подпёртое стволами сосен.- С возвращением милая! Лёгких лет на Панге!Над ней склонилось лицо бойца, которого она видела перед смертью. Только теперь это была не озабоченная морда, а вполне себе симпатичное и, не понятно от чего, счастливое лицо.- Я умерла? – снова прошептала Шапиро. На этот раз губы её шевелились гораздо увереннее. Сила начала наполнять её тело.- А как же. Ещё как умерла. Так уж здесь принято, не сможешь жить, пока не умрёшь. Скоро уже пройдёт всё. Потерпи.- Что всё?- Всё и значит всё. Потом поймёшь. Добро пожаловать на Пангаториум!- Это латынь? Что-то знакомое - слабым голосом пробубнила девушка не глядя на бойца.- Это планета, - кратко пояснил парень и крикнул куда-то в сторону, - Бор сделал носилки? Чего так долго? Она теперь с нами. Успели.Парень снова посмотрел на девушку не скрывая радостной ухмылки.- Ты с какой луны свалилась, сокровище?- С какой? Луна одна, - не поняла Шапиро, говорить было тяжело, мысли путались, но она сразу уточнила, - я Наталия Шапиро, астронавт-инженер с малой МКС-5. Совершила экстренную эвакуацию по причине вывода из строя оборудования и угрозе жизни астронавту, согласно протоколу. На станции произошла нештатная и необъяснимая ситуация с вмешательством внешних сил.

– Хорошо, хорошо, - попытался успокоить её боец и погладил по голове, - не нервничай так. Теперь уже всё в прошлом. Станции, космос, модули. Здесь это не нужно. Набирайся сил. Тебе поспать надо.

– В спасательном модуле есть журнал, там записи, - не унималась девушка.

– Здесь они никому не нужны. Ты с Земли?

Шапиро не поняла вопроса и решила повторить всё заново.

– Я Наталия Шапиро, астронавт-инженер с малой МКС-5, - почти задыхаясь начала она, - совершила экстренную эвакуацию по причине…

– Я понял. Понял, - не дал он договорить девушке, - Всё нормально. Нормально. Поверь. Бор, где тебя черти носят? Это Землянка, землячка наша, Ланай был прав.Подошёл второй боец с двумя шестами.- Эти подойдут?
– спросил он товарища.- Вполне. Натягивай брезент. В лагерь её потащим. Опять мы Отсева обскакали с его птичкой. Пусть тренируется.Боец номер один радостно засмеялся. Наталия закрыла глаза. Боли в её теле утихли. Дышать стало легко. Она снова чувствовала свежесть и чистоту воздуха, наполненного хвойным запахом леса. Правда голова всё ещё отказывалась работать, ей просто хотелось спать. И она уснула.Часть 2