Пангея ультима

Белоярский Павел Николаевич

– о Максимка, привет!
– доброжелательно улыбнулся сосед.

– опять курите.
– недовольно буркнул молодой человек.

– запрещено же у подъезда.
–

– вы что ли на меня заявите?
– хихикнул старик.

– а с участковым мы старые Кенты.
–

– ничего вас курильщиков не останавливает.
– буркнул Макс.

– самая дешёвая пачка стоит 250 рублей, денег не жалко о здоровье бы хоть подумали.
–

– кто на тему здоровья заморачивается.
– поучительно сказал дядя Толя.

– тот все на свете болячки

и хватает. я вот курю с шести лет, а если брошу, так копыта в миг откину, а так еще лет двадцать небо прокопчу.
– дед закашлялся.

– да ты садись, в ногах правды нет.
– Макс аккуратно присел на лавочку, она еще не совсем просохла после сегодняшнего дождя, но заботливый дядя Толя подстелил ему под зад газетку.

– видел, какой сегодня уроганище был?
– спросил он.

– да уж.
– кивнул Максим.

– светопреставление знатное.
–

– Карсун жалко.
– тяжко вздохнул пенсионер.

– хозяйство у них сильно пострадало. вот знаешь, прям какое-то проклятие на них: молодежь в селе оставаться не хочет, дома продают, в город бегут, то Батурина все совхозы скупила, теперь натуральное молоко с мясом в Москву, а сами отравой на пальмовом масле питаются, как у них с восемнадцатого года началось, так и житья совсем не стало.
–

– а что было в восемнадцатом году?
– спросил Макс.

– а прошло там Чапанное восстание.
– шепнул дед.

– когда большевики начали осваивать Поволжье, они очень сильно зверствовали, местные крестьяне были мягко говоря не в восторге, а среди них между прочим было не мало демобилизованных солдат, которые недавно вернулись с первой мировой войны, они то и подняли мятеж. на скорую руку собрали ополчение, и со стороны Соплевки, со стороны Вешкаймы, начали подходить к Карсуну. тамошние большевики со стороны Таволжанки установили пулемет и открыли по крестьянам огонь, а те то что, кто с вилами, кто с граблями, оружия то особо не было, ну и разбежались понемногу. мне об этом бабка покойная рассказывала, она там жила, на тот момент ей было девятнадцать лет. потом большевики вошли в те села, из которых предположительно и вышли мятежники, а были там и Белозерские, и Беловодские, и Погореловские, и Соплевские. вывели всех мужиков и каждого пятого расстреляли.
–

– ничего себе.
– прошептал Макс.

– всех поголовно отстреливали.
– продолжал старик.

– богаты, бедный не разбирались, а занимались этим местные большевики, свои же друзья соседи. бабка рассказывала, председатель их, эх и зверем был, прод. налогами задушил все село. правда деда своего он спас от расстрела. большевики расстреливали по какому принципу: выводили мужиков в чисто поле, считали по головам: раз, два, три, четыре, а пятого к стенке. вышел значит председатель считать и на деда своего показывает, потом говорит, "нет неправильно", и на другого показал, на соседа своего. по неофициальным данным погибло в ту пору около 150000 человек.
–

– тихий дон какой-то.
– скривился Максим.

– тихий дон.
– передразнил его дед.

–

просто тихий дон Шолохов описал, а у нас не нашлось такого умельца. тихий дон этот по всей России прошелся. у нас тут много чего интересного было, Гая знаешь?
– парень согласно кивнул.

– он отходил от Сызрани, но прежде чем добраться до Инзы и сформировать там "железную дивизию", его так встретили в Охотничьем, что он оттуда еле ноги унес, но распространяться об этом не принято, родина Ленина и все такое.
–

– да уж.
– сказал Макс.

– кстати у нас тут либералы снова оживились, хотят собирать референдум, чтобы переименовать Ульяновск в Симбирск.
–

– тю.
– прыснул дядя Толя.

– это еще с восьмидесятых, как бабки начали судачить, что пока город обратно не переименуют, и Ульянова не закопают, так и будем жить плохо, а по мне, как ты говно не назови, оно все ровно не потонет и вонять будет. не названием город славится, а людьми, а люди тут, ну ты понял.
–

– вас бы в губернаторы.
– хихикнул Макс.

– вот еще.
– отмахнулся старик.

– я чай пока жить хочу. кстати куда пропал Сережка Капитанов, че то я его давно не видел, а ты вроде к нему бегаешь периодически.
– сердце Макса съежилось в груди.

– да вроде в Москву уехал.
– быстро соврал Макс.

– гастроли у него с тамошними спелеологами.
–

– делается, он, когда ни будь.
– проворчал дядя Толя.

– или завалит его к чертовой бабушке или КГБ башку отстрелят.
–

– так нет уж КГБ никакого.
– поправил соседа Макс.

– ФСБ уж лет эдак тридцать.
–

– а тут принцип тот же, что и с названием нашего областного центра.
– заявил старик.

– названия разные, а организация под ними прячется одна: охранка, ЧК, НКВД, КГБ, ФСБ, все это одна зараза, и владеют они такими секретами, о которых ты даже вообразить не можешь.
– Макса снова бросило в дрожь. во что же они с братвой ввязались, не жилось им спокойно.

– ну будь здоров.
– сказал дядя Толя, поднимаясь и отстреливая бычок в урну. Макс остался один на скамейке, ноги были ватными и не слушались его.

– долазился уже Капитанов.
– еле слышно прошептал он....

**?*

на обеде все вели себя по разному. кто то был воодушевлен своим сегодняшним выступлением, а кто то пережевывал очередное фиаско. воспитатели успокаивали тех ребят, которые не справились с заданием, говорили, что ничего страшного, ведь все они еще учатся. как и предсказывал Алеша, Мисти и Семен сегодня были героями дня, все с восхищением смотрели на них, а вот Семену было ни до того, ему не терпелось поскорее дождаться вечера, отправиться в параллельную вселенную и рассказать Гене о тех чудесах, которые творила мисс Темплтон. после увиденного сегодня амбициозный молодой человек понял, что ему еще учиться и учиться, но Виктория будет рядом с ним, хочет она этого или не хочет. в столовую вошел Иван Карлович.