Панкрат
Шрифт:
— Я знаю.
— Прекрасно, — резюмировал чеченец. — Что ж, пойдемте.
Охранник, стоявший все это время молча, словно статуя мальчика с автоматом, осмелился вдруг подать голос:
— Может быть, лучше связать ему руки? Предложение прозвучало робко и неуверенно — так третьеклассник в первый раз предлагает соседке по парте помочь поднести портфель.
— Аллах убережет меня, — смиренно ответил Рашид, сверкнув глазами в сторону часового так, что тот едва не подавился собственной инициативой. — Сомневаешься, Русен?
Гигант что-то невнятно пробормотал, но Рашид, по-видимому, услышал,
— Пойдемте, — еще раз пригласил он, улыбаясь вполне дружелюбно.
— Куда? — осматриваясь, спросил Панкрат.
— В бункер, — просто ответил Усманов. — Вы ведь именно туда хотели попасть?
Они сидели за простым столом, сколоченным на скорую руку из плохо обструганных досок.
— Вот вы и здесь, — констатировал Рашид, доставая бутыль темного стекла из ящика, стоявшего у изголовья лежака, мало чем отличавшегося от того, который был у Панкрата в его пещере.
Находясь под впечатлением от действия охранных систем бункера (усыпляющий газ в коридоре, надо же!), Суворин рассчитывал увидеть внутри роскошную обстановку, варварское, так сказать, великолепие — в общем, все то, что так любят представители малоцивилизованных народов. Он, однако же, обманулся в своих ожиданиях — интерьер бункера оказался больше похожим на обстановку в походной палатке или обычном солдатском бараке: серые бетонные стены, примитивная деревянная мебель, сбитая на скорую, очень скорую руку, лампочка, свешивающаяся с потолка на голом проводе.
Откуда-то на столе появились стаканы, которые Рашид быстро наполнил содержимым бутылки.
— Это хорошее вино, — предупредил он, заметив подозрительный взгляд, брошенный Панкратом на бутылку в его руке. — бургундское, если не ошибаюсь.
Суворин отрицательно покачал головой и отодвинул стакан.
— Прошу меня извинить, — произнес он. — Но я не пью с бандитами. Тем более бургундское.
В глазах Усманова вспыхнул на мгновение злой огонь, но тут же погас — чеченец отлично владел собой, что было совершенно нетипично для представителей его народа.
— Вы считаете меня бандитом? — усмехнувшись, он откинулся на спинку стула, такого же топорного, как и все остальное в бункере. — Да, кстати, вы так и не представились. Это невежливо, — он быстро сменил тему разговора.
— Панкрат Суворин, — проговорил Седой, чуть-чуть наклонив голову. — Рядовой. Много денег за меня не выручишь.
Усманов недоуменно приподнял брови, потом разразился хохотом. Отсмеявшись, вытер слезящиеся глаза:
— Ну, во-первых, ваше командование и за рядовых иногда платит неплохой выкуп. Это когда телевизионщики раскопают что-нибудь и надо сделать вид, что Россия заботится о своих героях.
Скривив губы, он сплюнул прямо на пол.
— Во-вторых, нам вы нужны не для этого, — он снова улыбнулся. — От вас требуется совсем другое — всего лишь добровольное сотрудничество, кратковременное и ни к чему вас не обязывающее… Панкрат.
— Вот как? — Суворин изобразил на лице интерес и положил руки на стол перед собой, сцепив пальцы. Рашид пригубил вино, одобрительно причмокнул губами и поставил стакан.
— Зря вы отказываетесь. — произнес он, вытирая рот рукавом камуфляжа. — Вкуснейшая вещь.
— Вы, — поправил его Панкрат. — Все еще вы. Усманов кивнул.
— Вы уже познакомились с вашим соседом? — поинтересовался он.
Суворин слегка наклонил голову.
— Значит, познакомились, — сделал вывод Рашид. — Судя по его словам, вы были знакомы и раньше. Рассказать, как произошло ваше знакомство?
И, не дожидаясь согласия Панкрата, чеченец в деталях, как мог бы передать случившееся только очевидец, рассказал о столкновении ликвидатора и Суворина.
— Мы полагали, он выдумал всю эту историю, чтобы скрыть, что на самом деле ноутбук находится у него. Или просто помешался и начал городить чушь — знаете, наши методы допроса не все выдерживают, Замолчав, он отхлебнул еще вина, потом продолжил:
— Затем был почти полностью уничтожен отряд, посланный на поиски тех, кто подстрелил курьера, который должен был доставить мне кое-какую важную информацию. Курьера Службы, кстати… — Рашид сделал паузу, наблюдая за реакцией Суворина.
— Продолжайте, — произнес тот. — Продолжайте, пожалуйста. Я это уже знаю.., от нашего общего друга.
Усманов поморщился. Лоб чеченца прорезали морщины, брови сошлись к переносице.
— Слабый человек, — сказал он, словно подводя черту. — Не может такой быть другом горца. Недостоин быть даже его врагом… Но дело не в этом, — Рашид снова отпил из стакана. — Прошу прощения… Так вот, в конце концов я поверил в ваше существование и в то, что ноутбук действительно у вас, а не спрятан этим.., ублюдком. Теперь я хотел бы с вашей помощью все-таки получить эту машинку.
Суворин усмехнулся. Значит, убивать его пока не собираются. Интересно, насколько высоко его ценит Рашид.., вернее, насколько важна ему информация, записанная на винчестере ноутбука.
— Я не заключаю сделок с бандитами, — ответил он и посмотрел, улыбаясь, Усманову, в глаза. Тот, однако, отнюдь не разъярился.
— Вы уже во второй раз называете меня бандитом, — заметил он. — Почему? Я что-то украл у вас? Я убил кого-то ради наживы? Я надругался над русской женщиной, может быть?
Суворин расцепил пальцы рук и сжал их в кулаки. Получилось внушительно — Рашид вдруг отодвинулся с некоторой опаской и положил руку на пояс, поближе к пистолету.
— Да, украл. Украл спокойный сон и нормальную жизнь у сотен тысяч русских людей, убил и продолжаешь убивать своей поганой наркотой наших детей, а твои чернозадые ублюдки насилуют наших женщин.
Усманов побагровел. Пальцы, державшие стакан, сжались с такой силой, что побелели костяшки. Панкрат решил было, что в этот раз чеченец уж точно не сдержится и схватится за оружие, но полевой командир сумел вернуть себе самообладание.
— “Спокойный сон”, — кривя губы, повторил он следом за Панкратом. — Слова, и не больше. У вас, русских, никогда не было спокойного сна — или на улицах не стреляли до того, как мы вышли на них? Ваши дети… Когда вы в состоянии будете предложить им что-то лучшее, они сами перестанут покупать мою наркоту. А женщины… Это издержки войны, — его глаза на миг бешено сверкнули. — Или ты скажешь" мне, что русские солдаты не насилуют чеченских женщин?