Пантера-киборг
Шрифт:
Уже начавшие любовную игру Роза и Линда пригласили в объятия поющего Ромио. У костра, где дымил труп охранника девушки, не медлили. Они навалились на Ромио, терзая и целуя его тело, в то время как он пел свою песню далёкой Юлии… Но, впрочем, Ромио не прочь был развлечься. На нагие переплетённые тела молодых людей в конце песни сверху стали опадать жёлтые с красным листья, окружив их и укрыв под собой полностью.
Под красивое завершение музыкальной партии весь зал взорвался овациями. Ната, в отличии от всех, сидела не шелохнувшись. Она почему-то не припоминала этого момента в старом фильме.
Между тем Юлия завела себе друга. Скромный девственник Лоренц принялся исполнять все капризы героини. Она постоянно лила ему слёзы и жаловалась, как скучает без Ромио. Как порядочный, Лоренц, конечно же, не требовал ничего взамен, чем вызвал небывалую симпатию у девушки. Юлия разрешала ему, стоя на коленях, целовать руки, ноги, плечи. С довольным видом она, выслушав речи о его любви к её неземной душе, стала понукать Лоренцом и впоследствии давать оплеухи.
Благородный юноша, утирая щёку от очередной затрещины, предложил ей сбежать вместе. Юлия согласилась, но зрителям наедине затем поведала, что на самом деле бросит его сразу же, как вырвется из дома. Для этого она приказала Лоренцу изготовить киборга-копию самой себя. Полученное существо она планировала оставить самому девственнику в качестве награды. Чтоб он наконец смог удовлетворить свои не только платонические чувства. На этот манёвр Юлия спустила все деньги, украденные накануне из шкатулки отца.
Как это бывает, всё пошло не так, как хотелось заговорщикам. Нежданно богатый друг папы Юлии захотел на ней жениться. Парис споил в конец и так расстроенного после смерти Тиба главу семейства. В итоге папа погрузился в алкогольный транс и, став марионеткой в руках Париса, переписал все акции на него, лишив так семью Капи состояния. Все родственники попали в зависимость.
Парис застукал Юлию и Лоренца в объятиях и пообещал, что умертвит запившего отца, если она не выйдет за него замуж. После чего испуганные друзья вспомнили про киборга-копию и придумали план.
Юлия увидела одиноко плачущего, пьяного вдрызг папу и поставила ему условие. Если она избавит всё их семейство Капу от Париса, то лично всё унаследует и будет сама править в доме, как ей вздумается. Потерявший рассудок отец согласился, в обмен на бутылку подписал давно заготовленный Юлией документ о наследии.
Обретшая почву под ногами, не по годам умная, целеустремлённая девушка подослала киборга-копию, который разорвал на куски мерзкого Париса во время интимной сцены.
Лоренц и Юлия, не помня себя от радостной новости, повалились на ложе, где самодовольная девушка наконец согласилась по полной отблагодарить девственника за все его труды.
Ната неприятно поморщилась от восторженного выдоха зала. Из-под моря безликих масок жадные глаза наблюдали за очень долгой и не в меру правдоподобной постельной сценой. Бун так же, как и она, не разделял общего восторга. Он хмуро уставился в пол и молол челюстями жвачку, что-то переваривая внутри себя.
К потерявшему рассудок и позабытому всеми отцу Юлии подошла киборг-копия, погладила его по голове, сочувственно подхватила
Ната опустила взгляд и хотела прикрыть ладонью лицо, как тут же её кресло сотряслось. Буна дёрнула неожиданная судорога. Он часто моргал, сцепив зубы, и выглядел бледным, как полотно. Если это было недомогание, то разыгралось оно не на шутку. Ната всполошилась:
— Бун тебе плохо? Ты заболел?
После тормошения он пробубнил:
— Мне… Мне нужно идти. Ты смотри. Я подожду тебя снаружи.
— Нет. Я с тобой!
Забыв обо всём, она застучала каблучками, чтобы поспеть за ним. Между рядами ей казалось, воздух загустел, и она прорывалась сквозь него, как через кисель. Не помня себя, Ната очнулась только, когда они быстрым шагом покинули зал.
Идя по огромному холлу театра около колоннады Ната с тревогой касалась плеч Буна и, еле поспевая, частила шагами за его широкой спиной. Растирая виски Бун припал боком к одной из колонн и задышал вовсю грудь. С изумлением и затаённой злобой он проревел, когда она его обогнула и посмотрела в лицо:
— Ты поняла, что это было?
Ната в это мгновение осматривала его предплечье и кисть, подозревая перелом после того, как она неосторожно сжимала во время спектакля. Но ладонь Буна была в норме.
— Наверное… Живот болит? Тебе нужно в больницу? Я всегда буду рядом, — жалобно проговорила она.
— Ната, очнись! По-моему, в больницу надо отвезти всех этих людей из зала, — выдал он. — И актёров вместе с ними!
— Зачем ты так?
Глаза Буна округлились.
— Ты не поняла? — он схватил её плечи и притянул ближе. — Ната, это же был инцест. Инцест и мужеложество! Как они могут смотреть это? Их всех лечить надо!
Он, тяжело дыша, замолк и уставился в сторону.
— Нда… — согласилась она. — Спектакль не очень.
— Не очень? Это просто… — Бун обводил холл взглядом, видимо, не решаясь портить атмосферу, пришедшим ему в голову словом.
Отличия между старым фильмом, конечно же, были очень значительные. Но Ната, всё ещё сомневаясь, пробормотала:
— Но ведь это понарошку. Это ведь просто копия Юлии. И потом… Это древняя пьеса… Может, тогда так было принято у них?
Бун гневно задышал:
— А в древности были киборги? Неважно! Это всё не спектакль, а ужас какой-то!
— Ну почему? — ей очень не хотелось портить впечатление от похода в такое значимое место как Театр Тетра. Хотелось как-то выгородить идиотское представление, чтобы оставить хорошие воспоминания.
— Да потому, что это гнусная подделка! Все герои придурки. Этот Ромио — просто бабник и дурак! Зачем он попёрся в дом заклятого врага, где его могут убить? Эти двое Меркут и как его? Они просто поубивали друг друга в пьяной драке! Что здесь такого? Обычная бытовая поножовщина. Я на работе такого дурачья повидал. А Юлия — просто лицемерная потаскуха!
Звучало грубо.
— Ну знаешь?..
— Что? Потому что вещи нужно называть своими именами, Ната! — взвился Бун. — Она лжёт на каждом шагу! Ворует у отца и спит со встречным, когда ей нужно прибрать к рукам состояние!