Пантера - ярость и страсть
Шрифт:
Первым подъехал на "Вольво" Толян и сразу выскочил на дорогу. Его дружки, размахивая пистолетами и радостно скалясь, повыползали за ним. Потом сзади тормознула "девятка", из нее вылез Гоша с остальной братвой. Нас тут же окружили со всех сторон и начали дергать за ручки, пытаясь открыть дверцы. Толян с Гошей стояли у капота и заправляли всей этой дикой оргией. Остальные, наставив пистолеты на окна, молча ухмылялись, не спуская с меня глаз.
– Ну, сучка, вылезай!
– прохрипел мордатый, раздувая щеки от злости. Не заставляй тачку портить!
Я держала
– А Зойку тебе не жалко?
– крикнула я.
– У тебя мочи не хватит ее замочить!
– пробасил Гоша.
– Давай, открывай, падаль, и кончай туфту гнать!
– Мальчики, уезжайте!
– хрипло провопила Зойка.
– Она же меня прикончит! Я не успела выпрыгнуть! Пожалуйста, не доводите до греха...
Мордатый ухмыльнулся:
– Не успела, говоришь? Тогда извини, родная. Эту телку отпускать нельзя - сама понимаешь. Она на нас сразу ментов наведет, и кранты халяве. Ты, Зой, конечно, телка классная, но сама пойми: нам своя шкура дороже...
– Вы что?!
– забилась она в моих руках.
– Охренели совсем?! Я же вас кормила, говнюков, все вам отдавала, а вы что задумали?! Вы же без меня пропадете, на зону сразу загремите!
– Видал, как злится?
– ткнул Толяна в бок Гоша.
– Хороша все-таки стерва. Я бы ее и мертвую трахнул...
– Еще трахнешь, подожди ты!
– разозлился Толян и посмотрел на меня своими маленькими глазками.
– Короче, так, слышь, курва? Давай, мочи Зойку и открывай двери! Один хрен ты наша. Я тебя лично на молекулы разрежу!
Зойка потеряла дар речи и ошарашенно хлопала длинными ресницами. До нее только сейчас начало доходить, каких питонов пригрела она на своей красивой груди. Стрелять в нее уже было бесполезно, да я и не собиралась, а вот отпускать волосы я пока не хотела, чтобы она не вздумала открыть двери. А тут еще сзади зашевелился, застонав, Валерик, наверное, хотел принять удобную позу. Но я даже не обернулась.
– Слушай, Зойка, ты на них хоть какое-то влияние имеешь? Ты чем их кормила? Брось им какую-нибудь кость, а то и тебя сейчас сожрут.
– Какой там!
– просипела она.
– Они уже с цепи сорвались, не видишь, что ли? Отпусти меня, я выйду и попробую договориться...
– Придумай что-нибудь получше.
Она судорожно вздохнула и в отчаянии крикнула:
– Слышь, Гоша, ты же говорил, что любишь меня, забыл?
Тот гнусно заржал, а все дружки подхватили.
– Конечно, говорил, а как же! За такие бабки еще и не то скажешь!
– Его глаза стали злыми.
– На хрен ты мне сдалась, кошелка! Я таких, как ты, в день по пачке могу напяливать! Думаешь, кому-то красота твоя нужна? Дура ты, Зойка, и цена тебе алтын в базарный день. Мы тебя только из-за бабок терпели, а ты нам еще и давала всем, ха-ха! Так что давай вылезай, если сможешь, а нет, так скажи этой телке, пусть тебе башку отстрелит. Или мы сами сейчас это сделаем! Хватит уже базарить. Кстати, чтобы ты не беспокоилась зря, твои бабки мы вместе
Зойке стало совсем плохо, ее всю затрясло, она побелела как полотно, и я испугалась, что ее сейчас хватит сердечный удар, но волос не отпустила. Я не могла понять, чего они ждут, почему не разобьют окна и не вытащат нас отсюда, а ведут какие-то переговоры. Живой они меня все равно уже не отпустят - это ясно, как день, - Зойка им теперь уже не нужна, деньги они забрали и теперь улетят в неизвестном направлении, ищи-свищи ветра в поле по всей России. Такие "орлы" в наше время не пропадут, им всегда найдется подходящая работенка в потерявшей разум стране. Вот только чего они ждут?
Они стояли и нетерпеливо ждали, когда я пристрелю их королеву. Видеть это было противно и мерзко.
– В общем, так, молодцы!
– начала я бойко, пытаясь оттянуть час расплаты.
– Предлагаю компромисс...
– Засунь себе в задницу свои компромиссы!
– прорычал Толян.- Давай, мочи ее и выходи!
– А у самих что, рука не поднимается?
– усмехнулась я.
Они вдруг слегка стушевались, отвели глаза, и Гоша прорычал:
– Неохота свои пули тратить. Не тяни, у нас времени нет...
– Ишь какой шустрый! Я же не самоубийца. Сами делайте первый ход, а я посмотрю. Предупреждаю: стреляю я метко.
Они переглянулись и о чем-то пошептались. Толян проревел:
– Не вздумай по стеклам палить, дура! Тачка нам еще пригодится.
– А, так вам машина нужна!
– злорадно прокричала я.
– Ну и крохоборы! Что, боитесь, что с разбитым стеклом менты остановят? Правильно боитесь! Я сейчас вот еще по передней панели пальну, так вообще никуда на ней не уедете! и направила ружье на приборный щиток.
– Так что лучше послушайте, что я предлагаю.
Толян явно занервничал. Конечно, вдевятером на двух машинах разъезжать не Бог весть какое удовольствие, а тут целый "Мерседес" пропадает. Было над чем призадуматься.
– Ладно, говори, - промычал он.
– Толик, милый, - плаксиво заверещала вдруг Зойка, - отпустите нас! Я еще у Сашка бабок возьму и вам отдам. Все отдам, и землю в придачу, только не убивайте! Пошевели мозгами, Толик, умоляю тебя! Ну куда вы поедете? По свету опять мотаться? Вас же заметут через два дня и на зону отправят! Вы же тупые все! Миленький, хороший, любимый, прошу тебя, отпусти, ты видишь, я плачу даже...
– и Зойка на самом деле расплакалась.
– Пошла ты, - пробормотал Толян и повернулся к своим.
– Ладно, братва, кончать нужно этот базар. Тащите канистру с бензином.
– Ты что задумал?
– удивился Гоша.
– Обольем машину на хрен и подожжем!
– зло проговорил тот.
– Не захотят гореть - вылезут, как миленькие. А тачку потом вымоем. Только не стреляйте, когда выпрыгивать начнут - трасса близко. Ножами лучше...
– А если не вылезут?
– Что она, дура?
– Он нагло посмотрел на меня.
– Все слышала? Мне тачку не жалко. Не выйдешь - сгоришь. А мы и двумя машинами обойдемся. Все, братва, вперед!