Папа для Бусинки
Шрифт:
137.
У меня не было сил смотреть на их счастливые физиономии. Уселась на любимую лавку, кусты стояли еще голые, почки только начали набухать. Было тепло, солнышко пригревало, шаловливый ветерок трепал волосы, лез под кофту, щекоча, холодил тело. На террасе на стуле висел плед, яркий, клетчатый. Я подошла взять его и услышала голос моей дочери, доносившийся из форточки.
– Папа! Помоги моей мамочке! Я слышала, как тетя Тоня говорила дяде Роме, что только ты можешь спасти ее! – София плаксивым голосом просила за меня.
– Ну-у, малыш! Никто не умрет! Я не позволю! – от родного хрипловатого голоса у меня подогнулись колени.
Я схватила плед, завернулась в него и вернулась на скамейку, залезла на нее с ногами, сбросив кроссовки. В сад вышла целая толпа. Впереди шел рыжий Муравей, выговаривая что-то моей сестре. Кит в обнимку с пузатой Юлькой, ей рожать уже через две недели. Юляшка рыдала, когда узнала, что я потеряла ребенка, еле успокоили. Рассказала, наверное, мужу, а тот братцу доложил. Хотя может и не доложил. Следом за ними шел Стас с дочкой на руках.
– Лебедева! Ну ты даешь! Почему не явилась вчера на процедуры? Ты думаешь о своей дальнейшей жизни, или крест на себе поставила?
Я равнодушно обвела всех взглядом. Станислав напряженно слушал врача. Даже не поздоровался… и вообще, чего здесь забыл, шел бы праздновать с Гордеевой. Или так не терпится выяснить отношения?
– Чего молчишь? Давай руку, в честь праздника сам сделаю укол. Кстати, с восьмым марта тебя! Ну, руку! – наседал Александр Максимович, раскрыв свой чемоданчик.
– Не надо. Не надо мне ничего… Муравей уйди… уйди, а! Хватит уже…
– Я-то уйду! Но если ты до августа не встанешь у меня на учет, в декабре встретимся в операционной. Оно тебе надо?
– Значит, встретимся… До встречи, Саш! – устало проворчала я.
– Ну нет, я сегодня не уйду, пока не уколю. А дальше решай сама. Одиннадцатого все равно жду в клинике, – видно было, что не отцепится, настроен решительно. Я протянула руку. – Ну вот и умничка! Пока! – он ушел, Тоня за ним, уговаривая отобедать.
Кит сидел на террасе, держа Юльку на коленях. Та что-то ему говорила, целуя то в губы, то в нос. Стас отпустил Софию, и она ускакала в дом. Филатов устало присел возле меня.
– Привет! Ты больна? Почему я не знаю? Давно? – прямо засыпал вопросами.
– Привет. Больна. С лета еще, а тебе знать незачем.
– Это еще почему? И на звонки не отвечаешь! И вещи, зачем забрала из логова?
Я удивленно посмотрела в его прекрасные глаза. Придуривается что ли?
– У тебя же там новая хозяйка…
– Тась! Ну ты опять? Я же тебе сказал…
– Гордеева тоже сказала. Знаешь, я понятливая. И твоя последняя смс была русским языком написана.
– Это не я писал. Я писал, как люблю тебя и чтоб ты успокоилась…
– Тогда откуда знаешь, что я прочитала?
– Кит сказал.
– Что тебе еще Кит сказал?
– Ничего. А что еще что-то
Значит, про ребенка не знает, не рассказал братец. Я глянула в сторону террасы. Никита с Юлькой сидели тихо, прислушивались к нашему разговору.
– Тась…
– Стас, давай уже прекратим все это. Я вчера своими глазами видела, как вы с Эмилией колечко покупали. И Тоня видела. Руслан такое бы не сделал… он, действительно любил меня, – я разглядывала квадраты на пледе, коря себя за то, что приплела сюда ангела. Но я хотела, чтобы Стас ушел, обиделся. У меня получилось. Он встал со скамьи.
– Вот умеешь ты сюрприз испортить! Я тебе колечко купил. Свататься пришел, а ты… Значит, Руслан говоришь? Я не он, извини! Все, я больше не могу бороться с твоим ангелом. Сил просто не осталось! И давай лечись, о дочери подумай. Малышка с ума сходит от страха. Если что, по-дружески помогу…
– Да, я знаю. Слышала как-то, – я улыбнулась, вышло криво.
– Что? – Стас собрался уходить, в его руках была красивая коробочка, видать, правда, с кольцом пришел.
– Я слышала, тогда, после Тамани, вы с Никитой разговаривали в предбаннике. Ты сказал, что я тебе не нравлюсь, не привлекаю тебя, как женщина…
– Все? Подслушала? Эх, Тасенька, подслушивать нехорошо, а уж если начала, слушай в следующий раз до конца… - он в сердцах ударил по ветке жасмина, и быстро пошел прочь. Проходя мимо брата, отдал коробочку ему.
– На, Кит, жене подаришь!
Я сидела словно парализованная, не зная, что делать. Меня будто горячей волной накрыло, было ощущение, что я сделала огромную ошибку, просто колоссальную.
– Ну ты, кума, даешь! За что ты его так? – Рядом стоял Никитка с возмущенным видом. Его ореховые глаза метали молнии.
– Я не знаю… все, так сложилось. И разговор ваш тогда, и вчера с Эмилией. По телефону еще. Да он даже звонил вчера с ее телефона…
– Со своего он звонил! С нового, и сим-карта тоже новая. Он разбил старый мобильник. От злости на Эмилию. Он разругался с ней тогда, а женщин брат не бьет, хотя она заслужила. Вот он об стену и грохнул свой телефон. А Гордеева не растерялась, собрала запчасти, и, видать потом сим-карту переставила. И тебе сообщение настрочила. Она и перед Новым годом испортила мобильный Стаса, чтобы он тебе не позвонил. Он после того скандала не разговаривал с ней…
– Я вчера видела, они смеялись, когда ей кольцо покупали…
– Опять ошибаешься! Не они, а она покупала себе. У нее бзик, если операция удачно завершена, она покупает себе колечко. Видела, у Эмилии все пальцы в кольцах? И смеялись, потому что у Стаса настроение было хорошее, он же к тебе собирался. Гордеева увидела его в магазине, подошла помириться, прощения просила. Я тоже там был, возле другого прилавка, Юляшке подарок покупал. Это брат еще не знал тогда про последнюю смс… а то бы…