Папа для Лисички
Шрифт:
После катка Настя безмерно счастливая, все время подпрыгивает на месте и постоянно щебечет что-то. Мне безумно приятно наблюдать за моей такой счастливой, солнечной девочкой. И пока Максим расшнуровывает ее коньки, Настя вдруг выдает:
— Максим, ты такой классный! Я бы хотела себе такого мужа!
Я открываю рот от неожиданности, а Макс смеется.
— Прости, Лисичка, я для тебя староват! Когда тебе будет пора выходить замуж, я буду уже дряхлым дедулей!
— Не правда! Ты не будешь стареть! Ты же
— Да, да! — подначивает он. — Думай, королева! Видишь, принцессы нынче шустрые!
— Пф! — фыркаю я. — И почему ты себе не нашел принцессу?
— Да наелся я уже принцессами, — вздыхает. — Все они на горошинах, все неженки-фитоняши. И до королев им очень далеко.
— Ну да, как и мне до принцессы-фитоняши!
— И это замечательно, Олеся, поверь мне! — поворачивается к Насте. — Лисичка, ты проголодалась?
— Да! Пиццу хочу! И я не хочу быть футоняшей, — кривится.
— Тебе не грозит! Мы умница! Будешь вся в маму! — смеется Макс.
— А я борщ сварила! — зачем-то ляпаю я. Макс обдает меня таким взглядом, как будто я ему предложила что-то очень неприличное.
— Лисичка, мама сегодня бьет крупным калибром! Но пиццу я тебе обещаю!
Мы едем домой, по пути Макс заезжает в пиццерию, покупает две пиццы, и чем мы ближе к дому, тем тревожнее становится у меня на душе.
С одной стороны — это так правильно, мы как будто играем в настоящую семью. Муж, жена, дочка. Обсуждаем предстоящий ужин. А с другой — это ведь не совсем так. Между нами с Максом все еще много недосказаностей, сложных чувств.
Почему он вернулся сегодня, хотя явно ведь его задели мои слова? Какие у него вообще планы на будущее? Чем он занимается? Я ведь так толком ничего о нем и не узнала.
Пока все хорошо, даже слишком. Это и пугает. Есть ощущение, что мне демонстрируют идеальную картинку, а за ней прячется совсем другой человек.
С Вадимом когда-то у нас тоже начиналось все красиво. Он ухаживал, мы ходили на свидания, много разговаривали, у нас были общие интересы. Мы оба любили природу, театры, кино, нам нравились одни и те же исполнители.
Только когда поженились, нас как-то быстро затянул быт. Моя сложная беременность, безденежье, нестабильная работа. Все это заставило быстро забыть о романтике, а в повседневной жизни мы оказались чужими. Более того, из Вадима стали вылезать такие тараканы, о которых в конфетно-букетный период я и подумать не могла.
Но тогда я была молодая, глупая и отвечала только за себя. Сейчас же все сильно иначе!
Мы поднимаемся по лестнице на наш этаж, как назло, между вторым и третьим встречаем бабку-управдома.
— Здравствуйте! — она почти кланяется Максиму. — А у нас лифт завтра уже заработает. Обещали починить!
— Это очень хорошая новость,
— А вы теперь у нас в доме жить будете? — задает нескромный вопрос бабка.
— Нет! Наоборот! Олеся с Настенькой скоро съедут. Так что очень хотелось бы последние дни попользоваться рабочим лифтом. Переезжать, знаете ли, по ступенькам очень неудобно!
— Хм! Жаль, — поджимает губы Мария Павловна. Зато больше ничего не спрашивает, только бросает вслед нам любопытный взгляд.
А я иду по ступеням на автомате, но чувствую, как внутри все закипает.
— Что ты сейчас имел в виду?
— То, что ты слышала. Завтра поедем ко мне, — звучит совершенно невозмутимо.
— Зачем? — мой голос звенит от возмущения.
— Посмотришь на свое будущее жилище. Только не надо впадать в истерику. Время на шок, осознание ситуации и ее принятие, я тебе дам.
— Максим! — гневно начинаю я.
— Тихо! Шок лучше переживать молча! Давай ключ от квартиры, я пока сумки занесу, руки помою, борща поем, а потом послушаю все, что ты мне захочешь сказать!
— А может кастрюлю на голову?
— Нет, не стоит разбазаривать ценности.
— Не ругайтесь! — требует Настя. — Мама, ты же добрая вообще-то. Что ты все время кричишь на Максима!
— Да я не кричу, — растерянно смотрю на дочь.
— Вот и не кричи! Давай ключи!
Максим уплетает вторую тарелку борща, Настя трескает пиццу и только мне кусок в горло не лезет.
— Олеся, — хмурится Максим, — если ты сейчас же не поешь, придется кормить тебя насильно! Ты лекарства пьешь! На голодный желудок этого нельзя делать! Ты же взрослая, должна понимать!
— Я ем! — лениво ковыряю в тарелке.
— Тебя с ложки покормить?
— Не надо!
— Все, я поела! — Настя вытирает салфеткой перепачканную мордашку. — Пойду Олафа теперь покормлю!
— Иди, зайка, иди.
Она убегает, Макс тоже отодвигает от себя пустую тарелку, блаженно откидывается на стуле.
— Спасибо за гастрономический оргазм!
— А? — поднимаю удивленные глаза.
— Ну, традиционного оргазма ты меня сегодня лишила, спасибо хотя бы за гастрономический!
— Пожалуйста! — фыркаю я.
— Обещаю вернуть должок традиционным! — подмигивает мне.
Краска тут же бросается в лицо, я мысленно улетаю в тот самый момент, на котором нас прервал доктор. Нет, нельзя раскисать, иначе, я сейчас растаю, как мягкое мороженое.
— Тебе пора, — голос дрожит.
— Нет! Это тебе пора. Кончить пару раз. Ты сразу перестанешь сомневаться, нервничать, бояться.
— Не понимаю, как это связано?
— На-пря-му-ю! — растягивает Макс слова, обворожительно улыбаясь. Я зависаю на его губах, вспоминаю наш поцелуй. — Я бы мог долго объяснять, но предлагаю продемонстрировать на практике.