Папа (для) моей дочери

Фомина Татьяна

– Бархалеев Вадим Игоревич, – ответила я, разглядывая акушерку.

Молодая, красивая, яркая. Взгляд невольно упал на правую руку – не замужем. Хотя на безымянном пальце левой руки красовалось шикарное золотое кольцо с бриллиантом.

Аллочка вносила записи аккуратным каллиграфическим почерком, но стоило Яковлевой выйти из кабинета, как она положила руки на теперь уже мою обменную карту и, немного подавшись вперёд, спросила:

– А муж-то в курсе?

– Что, простите? – переспросила я, так как не

поняла, что она имеет в виду.

– Муж в курсе, что ты беременна? – Аллочка снова усмехнулась.

– Конечно в курсе, – ответила я и посмотрела на бейдж: «Самойлова Алла Андреевна». Именно так звали бывшую невесту Вадима. – Почему вы спрашиваете?

Потёрла виски, пытаясь упорядочить мысли и успокоиться. Взгляд невольно вернулся к внешности Аллы. Я не знаю, что она забыла в женской консультации, но с такой внешностью можно смело работать моделью.

– Простое любопытство. Вы не сообщили Альбине Рустамовне об ЭКО.

– А при чём здесь ЭКО?

– Сейчас многие так делают: забеременеют через экстракорпоральное оплодотворение, а потом к нам идут, как ни в чём не бывало.

– Мне не делали ЭКО. – Я смотрела на Аллочку и ничего не понимала.

Аллочка нахмурилась, видно, проигрывала в уме какие-то варианты, а потом вдруг рассмеялась. Я ждала, пока она просмеётся.

– Я так понимаю, Вадим не сообщил тебе, что бесплоден? – спросила она.

– С чего вы решили? Или беременность передаётся по воздуху? От кого я тогда забеременела?

– Вот уж не знаю, милочка, от кого ты могла забеременеть. Это тебе лучше знать. Но я бы на твоём месте во всём призналась мужу.

– Мой муж в курсе, – отрезала я.

– Да? И с каких это пор Вадим стал практиковать секс втроём?

– Почему вы решили, что Вадим бесплоден? – спросила я, проигнорировав её грязный намёк.

– Потому что мы собирались пожениться и оба сдавали анализы.

– Обычные анализы не могут этого показать, – возразила я, не совсем уверенная в своей правоте.

– Мы сдавали все, вплоть до иммунологической совместимости, – сообщила Алла.

– И Вадим знал?

Алла пожала плечами. Выходит, знал. Если, конечно, это правда. В конце концов, это у них могла быть эта самая иммунологическая несовместимость.

– Вадим вообще не может иметь детей. Ни с кем, – подытожила Алла, словно прочитав мои мысли. – Вам же надо кучу сопливых ребятишек. Провинция. А у меня детей в планах не было. Только я не думала, что ты окажешься такой продвинутой.

– Так ты поэтому так легко его отпустила?

– Ну да. Кто же знал, что он «забудет» сообщить тебе об этом, – фыркнула Алла.

– Я вам не верю.

– Твоё дело. Но мне лгать незачем.

Незачем. Согласна. Только вот я точно знаю, что других мужчин у меня не было. А моя беременность – не миф и не выдумка.

Не помню, как вышла из женской

консультации, но дома сразу открыла ноутбук. Сайты пестрели предложениями пройти обследование, но меня интересовало совсем другое.

Бесплодие лечится. Значит, Вадим ничего не говорил мне, чтобы я не переживала.

***

Женскую консультацию я сменила. Видеть на каждом приёме усмешку бывшей невесты Вадима было выше моих сил. И всё бы ничего, но сомнения, посеянные Аллой в душе, начали прорастать. Я стала ловить себя на том, что в каждом слове слышу двойной смысл.

Умом понимала, что перепады моего настроения можно объяснить гормональным сдвигом, но сама считала, что это не так. Меня мучила обида. Почему Вадим не поделился со мной? Или думал, что таким он будет мне не нужен? Я не готова была ответить на этот вопрос.

А потом Светлана Ивановна случайно обмолвилась, что в одиннадцатом классе Вадим перенёс паротит, но, слава богу, ни диабета, ни глухоты с её мальчиком не случилось.

Странное название показалось знакомым, кажется, такие прививки нужно ставить детям, и я опять полезла в интернет. Последствия эпидемического паротита привели меня в шок. Бесплодие стояло на первом месте. Но как тогда объяснить то, что во мне растёт наш ребёнок?

– Вадим, что ты делаешь?

– Тише, Иришка. Я так хочу. Не бойся. Ты мне веришь?

– Верю…

… подсказывает подсознание.

Мир покачнулся. В ушах зашумело, кровь стучала в висках, а я без сил опустилась на кровать.

Воскрешаю в памяти единственную ночь, так непохожую на все остальные, и чудовищная догадка буквально убивает меня.

– Этого не может быть, – шепчу пересохшими губами. И тут же вспоминаю то, что было не так.

Ни слова. Ни одного поцелуя. И пальцы, которые касались моих губ, когда с них слетало имя мужа. И… всё остальное. Всё просто кричит, что это был не мой муж.

От неизвестности можно было сойти с ума, и я решила, что хочу знать правду.

– Вадим, это правда, что ты бесплоден? – спрашиваю, глядя в голубые глаза мужа. Вижу, как меняется его взгляд, и уже знаю, что он скажет, но не хочу, чтобы он произносил это вслух.

– Правда, – разрывает сердце ответ. Мой мир замирает, чтобы через мгновение со звоном разлететься на мелкие осколки.

Я до последнего надеялась, что это окажется ложью. Моей идиотской фантазией.

– Так, значит, в ту ночь со мной… был не ты? – Слова даются с трудом. Непонятное чувство близкого конца затопляет душу. – Ты ничего не хочешь объяснить?