Папа для Одуванчика
Шрифт:
Вдохнув поглубже и изо всех сил прижимая к себе дочку, выбегаю под ливень. Прикрываю ее собой как могу, лишь бы не промокла. Добегаю до дороги и едва не рычу – на светофоре горит красный и нам с Варюшей приходится ждать долгих тридцать секунд. Переступаю с ноги на ногу, чувствуя, как булькает в обуви.
Едва загорается зеленый, со скоростью спринтера стартую с места. Кто-то сигналит, оглядываюсь по сторонам, но не замечаю несущегося автомобиля. Не успеваю добежать до другой стороны, как внедорожник, стоящий у светофора разворачивается
– Бегом в машину! – рявкает мой босс, перегибаясь и открывая заднюю пассажирскую дверь.
Выдыхаю с огромным облегчением и благодарностью и, так и прижимая к себе Варюшу, ныряю в теплый автомобиль.
Вскидываю голову и наталкиваюсь на застывшего Булата Ришатовича. Он в шоке. Не сводит глаз с Варюши в моих руках, а дочь, в свою очередь, с интересом разглядывает Рахимова.
С нас стекает вода, становится некомфортно. Варя, все также, не отпуская взгляда моего босса, стягивает шапочку и трясет кудряшками. Я же свои волосы собираю в жгут. Если я отожму их прямо тут, то затоплю дорогущий внедорожник босса. Но его это сейчас, кажется, волнует в последнюю очередь.
– Привет, Одуванчик, – бормочет Булат Ришатович, криво и нервно улыбаясь Варюше. Дочь же расцветает, вся сияет, как солнышко, и растягивает губы в ответной улыбке до очаровательных ямочек на щечках. Похоже, ей, как и мне, понравилось новое обращение, которое придумал Рахимов.
– Здрасти! – не выговаривая звук «р», громко восклицает мое солнышко.
– Ты ее отксерила, что ли? – все еще в шоке наконец-то переводит на меня взгляд. – Твоя копия. Только уменьшенная.
– Угу, – бормочу, зажимая ладони между колен, – спецвыпуск.
– Если играть в «Найди пять отличий», то проиграешь, – Булат все также переводит взгляд с меня на Варю и обратно. – Потому что их нет. Глаза только разные. От отца?
– Да. Единственное, что от него досталось. Слава Богу.
Булат трясет головой, что-то бормочет на татарском себе под нос и наконец отворачивается от нас. Отключает «аварийку» и выезжает на дорогу.
– Вас домой?
– Да, тут недалеко, – и называю адрес.
– Я знаю, где ты живешь, – и спешит пояснить, увидев, как я напряглась: – Я хотел тебе привезти документы на подпись, помнишь?
Зябко передергиваю плечами. Заметив мои движения, Булат включает печку на максимум. Благодарно улыбаюсь и поворачиваюсь к Варюше, чтобы снять с нее мокрую верхнюю одежду. Она смотрит на Булата, как на божество, и, кажется, совсем не замечает, что я делаю.
– Почему Яков вас не забрал?
– Мне кажется, это не твое дело.
– Расстались? – с весельем в голосе босс скорее не спрашивает, а утверждает.
Швыряю в него гневный взгляд и оставляю вопрос без ответа. Я прямо чувствую, как заметно улучшается настроение Рахимова.
– Раздевайся, – внезапно выдает нахальный босс.
Глава 21
Лиза
Взглядом
– Ты промокла насквозь. Хочешь воспаление легких заработать? Мне не на кого пока спихнуть твои проекты. Так что раздевайся. Хотя бы верх. У меня там в кармане за пассажирским сидением толстовка лежит, возьми. Она чистая, если что.
Булат демонстративно отворачивает зеркало и ловит в нем Одуванчика.
– Лиза – это твоя старшая сестра? – с надеждой в голосе. Даже умоляюще.
– Ты что?! – кокетливо хихикает эта лисичка. – Это моя мамочка.
Молюсь, лишь бы Варюша не начала прямо сейчас расспрашивать Булата про то, сможет ли он быть ее папой. В прошлый раз я кое-как коряво объяснила, что это невозможно. Дочь расстроилась, но, кажется, все поняла. Но это не помешает ей поинтересоваться лично.
– Что вы делали в этом районе, да еще и в такую погоду?
– На занятия ходили, – тяжко вздыхает дочь, заметно скуксившись.
– А пропустить в этот раз было никак нельзя?
– Нет, мне же нужно скорее вылечить ножку.
– А что с ней? – Булат хмурится, оборачивается на несколько секунд и пронзает меня темным взглядом. Хорошо, что я уже к этому моменту успела натянуть толстовку.
– Я сломала ее, и мне даже делали операцию. Было больно, но я почти не плакала, – с гордостью выдает моя храбрая малышка и даже выдвигается вперед. – И теперь мне нужно много заниматься, чтобы я смогла пойти в школу танцев.
– Любишь танцы?
– Очень! – глазки Одуванчика загораются, а на личике расцветает мечтательная улыбка. – Хочу выступать на сцене. Может, мой папа тогда увидит меня…
– А где твой папа? – Булат хмурится и становится предельно серьезным.
– Нету, – Варюша прискорбно вздыхает и разводит ручками. Ее настроение летит вниз, а плечики опускаются. – Он бросил меня, я ему не нужна. Бабушка говорит, что дядя Яков скоро будет моим папой…
Мама, чтоб тебя! Язык без костей!
Булат стискивает руль до побелевших костяшек. Сжимает губы в тонкую линию, на скулах играют желваки. Хорошо, что он как раз тормозит у подъезда, и нам не придется выслушивать его мнение по этому поводу.
Босс, к моему удивлению, выходит из машины. К невероятному восторгу Одуванчика открывает дверь с ее стороны и подхватывает на руки. В два шага оказывается под козырьком подъезда. Она даже повторно намокнуть не успела.
– Ты действительно хороший, – бормочет мое солнышко, поглаживая Рахимова по щеке. – Сильный, смелый…Ты спас нас с мамой. Ты наш принц! И ты лучше, чем дядя Яков! Я хочу такого папу, как ты!
У Булата в глазах натуральная паника.
Выглядит он очень забавно: такой большой мужчина, который запросто ворочает одной из самых успешных айти-компаний, за руку здоровается с министрами и высокопоставленными лицами, вдруг испугался желания маленькой девочки.