Папа-Дракон в комплекте. История попаданки
Шрифт:
Анфиса ощущала невероятную нежность к малышу, который отчаянно рвался в большой мир.
Схватки одна за другой искажали её красивое лицо, усыпанное бисеринками пота.
Влажные волосы облепили мокрую шею, плечи и спину Анфисы.
Рожать было больно и если честно говорить, страшно.
Велар с детьми находились внизу и сходили
— Я не умру, милый, — сказала Анфиса, когда её унесли от Велара.
Она видела его посеревшее и вдруг постаревшее от страха за неё лицо.
— Ещё чуть-чуть, девочка. Давай, помоги своему ребёнку, — ласково сказала женщина-акушер.
Анфиса напрягла все свои силы и закричала, ощущая разрывающую и опаляющую боль.
— Мальчик! — радостно воскликнула женщина-акушер.
Она хлопнула ребёнка по красной попке, и раздался оглушающий детский крик, которому вторил раскат грома.
Анфиса тяжело откинулась на подушки, понимая, что рожать — это настоящий героический поступок. Но она справилась.
Анфиса протянула дрожащие руки.
— Дайте мне его.
Женщина ловко обмыла кричащего ребёнка, укутала в чистую ткань и передала новоявленной матери.
Она посмотрела на это удивительно чудо и не могла поверить, что этот малыш её. Частичка её и Велара
— Какой же ты красивый, — прошептала она с усталой улыбкой.
Она пронесёт свою любовь к своим детям и Велару мимо всех миров, сквозь все воплощения. Забыв лица и имена, она будет жить вопреки всему, в самых светлых и священных снах. Она больше не найдёт их ни в ком. она всегда будет с ними.
Часы пробили пять утра.
Начала уходить гроза, сиротея с каждой секундой, чтобы унести за раскаты грома проклятие, что мучало семью Арро. Гроза уносила его вдаль, чтобы не было слышно, как проклятие рассыпается в крике — огромном и великом, как взрывают где-то очень далеко реки свои льды к небу. С ливнем проклятие навсегда уходило, став безымянным…
Небеса
— Анфиса… — произнёс вошедший Велар.
Мужчина вместе с детьми медленно и осторожно, приблизились к улыбающейся женщине, что кормила грудью новорождённого сына.
Он упал перед кроватью на колени и из мужских глаз показались крупные капли горьких слёз — слёз облегчения и счастья.
— Любимая, ты жива… — надломленным голосом и как молитва прозвучали его слова.
Анфиса улыбалась, но вдруг её счастливая улыбка померкла, когда она увидела, что в тёмных волосах мужа появились белоснежные пряди.
«О бедный мой супруг! Как же ты страдал и переживал!» — отчаянно подумала Анфиса.
Несколько седых прядей окрасили его голову. Но Велар всё равно был счастлив. А седина — это такая мелочь.
— Проклятие пало, любимая… Я это понял, когда почувствовал тебя… Я теперь чувствую тебя, Анфиса. Твои чувства, эмоции, отголоски мыслей… Это удивительно. Сколько же в тебе любви!
Он коснулся шероховатой ладонью темноволосой головки новорождённого сына.
— Шан. Мы назовём его Шан, что означает спаситель и хранитель.
— Шан фон Арро, — произнесла Анфиса.
— Он такой маленький, — произнесла Мирра. — И мне нравится его имя, Шан.
— Я такой же был маленький и красный? — спросил Даниэль.
— Такой же, — улыбнулся Велар.
— Так, все быстро вышли из комнаты! — прикрикнула на них женщина-акушер. — Увидели Анфису и ребёнка? Убедились, что все живы и здоровы, а теперь марш отсюда. Им нужно отдыхать.
Анфиса счастливо рассмеялась. Велар прикоснулся дрожащими губами ко лбу своей жены и, уводя детей из комнаты, обернулся на пороге:
— Я люблю тебя, моя драконица.
КОНЕЦ