Папа Карло из Монте-Карло
Шрифт:
– Ты плачешь из-за меня? – прошептал он.
– Да!
– Я так сильно тебе дорог?
– Ну конечно!
И Инга, сама не понимая, что делает, кинулась к Залесному на грудь. Тот раскинул обе руки, и парочка надолго замерла в объятиях друг друга. Увидев эту картину, Алена начала настойчиво подталкивать замершего на месте Ваню.
– Пошли, пошли. Нам тут нечего делать. Надо оставить этих двоих наедине.
И хотя Ване совсем не этого хотелось, он послушал свою хозяйку. А Инга с Залесным еще долго стояли, ничего
– Я был таким идиотом, – шептал ей Залесный. – Прости меня.
– Нет, это ты меня прости. Я сама не знаю, как Алена уговорила меня встречаться с этим Ганнибалом.
– Не вини Алену. Она ни в чем не виновата. Это все Тихомиров. Он все замутил.
– И ты просил мне передать, чтобы я не верила Тихомирову… почему?
– Потому что он скунс! Заслал тебя прямо пауку в лапы! Узнал, что я тоже господином Ганнибалом занимаюсь, и захотел, чтобы все лавры победителя ему одному достались. Неважно, какой ценой.
– И все?
– Ну, и еще, как мне кажется, в глубине души он надеялся, что ты погибнешь.
– Но почему он хотел мне навредить?
– Видишь ли, – смутился еще больше Залесный, – я не хотел тебе говорить, но в последнее время ко мне в гости зачастила моя бывшая супруга. Я ее не приглашал, но не пустить тоже не мог. Квартира-то считается нашей общей собственностью. Супруга, к примеру, там до сих пор прописана.
– И при чем тут твоя супруга?
Говорить на эту тему Инге было неприятно, но она чувствовала, что это необходимо. Как необходимо вскрыть нарыв, чтобы потом наступило полное выздоровление.
– Ну, Тихомиров, видимо, вообразил, что у нас с ней идет к примирению, и предпринял шаги, чтобы расчистить сестренке дорогу.
– Сестренке? Чьей сестренке? Я уже совсем ничего не понимаю.
– Я был женат, надеюсь, ты хотя бы это помнишь?
– Помню. Ты мне говорил. Я все помню.
– Так вот, женат я был на родной сестре Тихомирова. Понимаешь теперь суть интриги, которую провернул этот прохвост?
Постепенно до Инги стало доходить.
– Твоя бывшая жена – это сестра Тихомирова? И он хотел тебе навредить? Спутать тебе карты?
– Верно.
– А мне он сказал, что ты в курсе нашей задумки и полностью, просто двумя руками «за».
– Ну что ты такое говоришь? – тихо произнес Залесный. – Как я мог быть за то, чтобы отправить свою любимую женщину в логово к такому опасному зверю?
– Тогда Ибрагим таким уж опасным нам с Аленой не казался.
– Знаю. Но Тихомиров такая подлая сволочь, что я его больше знать не хочу. Я и раньше не хотел, но теперь уж окончательно убедился. Я чуть не упал, когда увидел тебя в платье Золушки!
– Ты тоже был на маскараде?
Инга удивленно вскинула голову. Она тут же позабыла и про бывшую жену, и про вредного Тихомирова, пытавшегося сплавить ее Ибрагиму и вернуть Залесного своей сестрице. Осталось только искреннее изумление, каким
– Ты меня не обманываешь?
– Нет, я там был. Правда! Помнишь неуклюжего Арлекина, который уронил на тебя устрицу и облил тебя шампанским?
– Это был ты? – ахнула Инга. – Слушай, то-то мне показалось что-то знакомое в этом парне.
– И потом в кабинете, смежном с голубой ванной, когда вы подслушали разговор Ганнибала на тему мести братьям Гусейновым…
– Тоже ты?
– Да, я. Я давно уже выпасал милейшего господина Ибрагима. – И вспомнив былое, Залесный горячо воскликнул: – Ты себе не представляешь, как это было трудно сделать! Ибрагим очень неглуп, доверять всем подряд он не стал бы. И мне и моим коллегам пришлось для убедительности даже «слить» ему кое-какую информацию, которой можно было пожертвовать во имя более значительной цели. Ну, и последние дни, когда у него возник этот форс-мажор с братьями Гусейновыми, нас здорово сблизили. Я оказал ему несколько важных услуг, а он проникся ко мне таким доверием, что посвятил во многие тонкости своего предприятия.
Сразу тебе скажу, что организация наркотрафика – это еще цветочки. Если я расскажу тебе о других делишках господина Ганнибала, у тебя волосы встанут дыбом. У моих коллег из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, во всяком случае, встали. Откровенно говоря, это еще из-за них я был вынужден так долго «дружить» с Ибрагимом, потому что с оборотом «райской пыльцы» можно было покончить значительно быстрее. Но все не без пользы. В частности, я узнал список лиц, которые помогали ему распространять наркотик в других городах.
Но Инга не могла поверить:
– Невозможно, чтобы это был ты. А твой голос? Я могла не узнать тебя под маской Арлекина, но я бы обязательно узнала твой голос.
– Голос я немножко изменил, – признался Залесный. – Чуть-чуть хрипотцы, и ты меня не узнала. А для Ибрагима у меня нашлось простое объяснение, почему я хриплю. И потом ночью в парке на Крестовском острове…
– Там тоже был ты? – не сдержала своего изумления Инга.
– Ну не мог же я оставить свою любимую женщину наедине с таким ловеласом, каким слывет Ганнибал? Конечно нет. Я чуть не сдох от ревности. Если бы не вмешался Ванька, я бы сам набил Ганнибалу морду.
Залесный произнес это и покраснел.
– Прости меня, если можешь, – произнес он затем. – Клянусь, я больше никогда не позволю себе оставить тебя дольше, чем на сутки.
– Клянешься?
– Клянусь! – совершенно серьезно произнес Залесный, прижимая Ингу к себе. – Родная моя, как же я по тебе соскучился. Если бы ты только знала, как я тосковал!
– И я! О, мой любимый! Как же я скучала без тебя!
Но опустим занавес над этой сценой. Там, где властвует Амур, есть место лишь для двоих.