Папа на сезон
Шрифт:
Утром просыпаюсь от стонов за стеной и не сразу соображаю, где я. Воспоминания о вчерашнем дне врываются стремительно, отдаваясь болью в голове. Морщусь, садясь на кровати. Так, пока эта парочка совокупляется, можно принять душ и свалить. Без душа башка совсем не соображает, а мне надо ехать на работу.
В ванной раздеваюсь и вижу, как на пол падает картонный прямоугольник. Визитка Дарины. Подняв, читаю на английском ее псевдоним и наименование модельного агентства, к которому она причисляется. Ниже номер телефона, а сзади ручкой приписан другой,
Кручу визитку в руках. По-хорошему, стоит смять и выкинуть, но я убираю ее в карман брюк, после чего лезу в душ. Взбодрившись, покидаю квартиру под все те же стоны. Да, весело проводит друг время. Я уже скоро и не вспомню, когда у меня секс был из-за этой пиар-кампании.
Тут же думаю о Насте и чувствую укол совести. За свое поведение на обеде, за то, что бросил ее в городе на остановке, за то, что не приехал ночевать и даже ничего не объяснил. Как бы там ни было, у нас договор, и вчера я совершенно постыдным образом нарушил его сам. Это если официально выражаться. А если нормально – не только в договоре дело. Между мной и Настей определенно есть влечение, мы оба это понимаем. И наши взаимоотношения последние дни… Уверен, не особенно ей было приятно все это наблюдать после того, как я откровенно прижимал ее, целовал. А тут… Одним словом, урод.
Но сейчас я просто не готов ни к какому разговору. Мне еще нужно время, чтобы переварить появление Дарины и понять, что меня ждет в связи с этим. Вспоминаются вчерашние слова Темыча, но я отмахиваюсь от них. Сам все прекрасно понимаю. Но одно дело понимать, а другое... Это же Дарина, моя Дарина!
А моя ли? Все-таки четыре года прошло, и мы даже не общались. А теперь она свалилась, как снег на голову, я ничего не знаю толком о ее жизни это время. С чего я вообще решил, что она предложила встретиться ради нас? У нее могут быть вполне меркантильные цели, связанные с карьерой.
"Ну так узнай", – шепчет вкрадчиво внутренний голос.
Забираю машину на стоянке бара и мчу в офис, опаздывая. Благо никаких встреч с утра не ожидается, телефон разряжен с вечера.
Света как всегда бодра и полна сил. Мне бы так. Пока идем в кабинет, успевает вывалить на меня кучу информации, я устало падаю в кресло, она замолкает.
— Таблеточку и воды? – задает вопрос.
— Давай просто кофе.
— Сделаем.
Через десять минут пью кофе, чувствуя, как с каждым глотком становится лучше. Света разглядывает меня с любопытством, которое мне не особо нравится. Не в плане того, что она проявляет интерес, а к тому, что смотрит так, как будто есть в чем меня упрекнуть.
— Что-то не так? – спрашиваю ее. Она пожимает плечами.
— Демьян Александрович, разрешите совет?
— Валяй.
— Глянула вчера местный паблик,— начинает Света, и эти слова мне уже не нравятся. Точно что-то не так. – Не обессудьте, очень любопытная у вас в последнее время личная жизнь. Так вот, мое мнение, конечно, вряд ли авторитетно, но пожалуйста, не возвращайтесь к Дарине.
Откидываясь в кресле, выдыхаю. И эта туда же. Наверное,
— А что, сильно похоже, что я собрался с ней сходиться?
Света молча достает телефон и, открыв, кладет передо мной на стол. Статья с фотографиями. Да, не зря я думал, что выглядел дурачком. Так и есть. Конечно, журналисты постарались и раскопали мои бывшие отношения, две фотографии рядом: Настя и Дарина, а снизу подпись: кого же выберет Третьяков.
Ругнувшись, отдаю телефон, Света смотрит с участием.
— Мне Настя нравится, не знаю, как уж вы сошлись или что там у вас, но она милая. И искренняя. И к вам относится хорошо. А с Дариной вы жили, как на пороховой бочке. Страсть страстью, но как-то в любовь слабо верится.
Усмехнувшись, качаю головой. Знала бы ты, Света, все, как есть. Впрочем, качеств Насти это в самом деле не отменяет.
— Ладно, давай работать, – говорю Светлане, и она выпархивает из кабинета. Ставлю телефон на зарядку и, включив, открываю запись в паблике. Какая же Настя здесь растерянная, глазищи огромные, смотрит по сторонам, как испуганный зверек. Снова на голову давит неприятно от себя самого. Что бы там ни было, я должен был в первую очередь о ней подумать, хотя бы из-за легенды, а я...
Некоторое время размышляю обо всем случившемся, а потом понимаю: надо позвонить. Набираю номер, почесывая лоб, не сразу думая о том, что еще достаточно рано. Но трубку снимают почти сразу.
— Ты не поменял номер, – слышу голос Дарины, чувствую, она улыбается. Не поменял, а она его помнит, выходит?
— Ты хотела встретиться? – задаю вопрос, стараясь говорить отстраненно.
— Да. Ты готов?
— Можно где-нибудь в час дня.
— Я остановилась у мамы, хочешь, приезжай?
Нет уж, мамы еще дома не окажется, а журналисты надумают... Впрочем, увидев нас в кафе...
— Давай в баре Темы, помнишь адрес?
— Конечно, до встречи?
— До встречи.
Положив трубку, несколько секунд смотрю перед собой. Правильно ли я поступаю? Ладно, один разговор – это не смертельно.
Насте я так и не звоню, просто не знаю, что говорить, да и вроде не обязан объясняться, где и как провожу свое время. Пытаюсь убедить себя в этом, но не очень выходит оправдаться перед самим собой. В любом случае, если уж говорить, то лучше в лицо, а не так.
Звонок Касторина настигает меня по дороге в бар. Предчувствую, о чем пойдет речь, и не ошибаюсь. Приходится каяться и рассказывать правду. Ну в общих чертах.
— Извините, но вы поступили неосмотрительно, – пеняет мне Касторин вполне справедливо. – Мы ведь стараемся плавно внедрить в массы мысль о вашей большой любви, а тут новая старая любовь... Как прикажете их совмещать? Раз одна, выходит, случилась сразу после другой? Журналисты проявляют интерес к вашей жизни, на это мы и рассчитывали, когда все начинали. Поэтому ваше поведение должно быть безупречным согласно легенде. А вы напились в баре и не ночевали дома...