Папина дочка, или Исповедь хорошего отца
Шрифт:
Белла взвизгнула и радостно подпрыгнула. Она отпустила мою руку и побежала к женщине с длинными белокурыми волосами. Неудивительно, что никто не опознал Робин по фотографии. Она разительно изменила свою внешность с тех пор, как был сделан снимок.
— Белла! — Женщина подхватила ее и закружила в воздухе. Я ощутила пустоту в своей руке там, где за нее держалась Белла. Но ведь я этого и желала? Разве не за этим я здесь? Я хотела увидеть эту встречу матери с дочерью. Я прижала руку к горлу, где у меня образовался комок.
Женщина еще выше подняла Беллу и потом взглянула на меня.
— Привет,
— Я не Робин, — ответила я. — Я думала, это вы — Робин.
— Что вы хотите сказать? — нахмурилась она.
— Я не Робин. На самом деле я сама ищу Робин.
— Бросьте, — засмеялась она. — Если вы не Робин, то что вы делаете с Беллой?
— Я… — Я не знала, что сказать. — А вы кто? Откуда вы знаете Беллу? Вы подруга… — Я хотела спросить, была ли она подругой Робин, но в мозгу у меня была каша. Я словно просыпалась ото сна и пыталась отличить реальный мир от нереального. Опустив стекло, женщина заговорила с водителем.
— Она говорит, что ищет Робин.
Водитель — мужчина — сказал что-то, чего я не смогла разобрать.
— Понятия не имею, — сказала ему женщина. Она выпрямилась и поставила Беллу на ноги. Потом открыла дверцу и откинула переднее сиденье.
— Садитесь, — сказала она мне. — Мы поможем вам найти Робин.
— Прекрасно, — сказала я, пролезая на заднее сиденье. Белла вскарабкалась вслед за мной. Детского кресла там не было, но, надеюсь, ехать нам недалеко. В машине пахло сигаретами и чем-то жареным.
Мужчина с улыбкой обернулся ко мне. Красивый мужчина, лет сорока, но в руке, лежавшей на руле, он держал сигарету. Хорошо бы ее выбросить, подумала я.
— Привет, — сказал он и, словно прочитав мои мысли, приоткрыл окно и выбросил сигарету на улицу. — Как вас зовут? — спросил он.
— Эрин, — отвечала я. — Я в полной растерянности. Я приехала сюда искать Робин, а нахожу вас и… — Тут я заметила револьвер. Игрушечный, подумала я. Он хочет чем-то позабавить Беллу? Он повернулся на сиденье так, что теперь был практически лицом к лицу со мной, и прицелился, не в меня, а поверх моей головы. Приподняв брови, он, казалось, спокойно ожидал, как я буду реагировать. Я потянулась к дверной ручке, но вспомнила, что дверей было только две. Мы в ловушке.
— Что происходит? — едва слышно спросила я.
— Папа с тобой? — обратилась к женщине Белла.
— Нет, деточка. — Водитель отдал револьвер своей подруге, включил мотор и тронулся. Я обхватила Беллу рукой, стараясь прижать ее к себе. Но она была слишком напряжена, чтобы сидеть смирно.
— Почему Белла с вами? — спросила меня женщина.
— Я присматриваю за ней, пока ее отец на работе.
— Ничего не понимаю, — сказала женщина водителю.
— Не имеет значения. Ребенок у нас.
— Послушайте, — сказала я. — Пожалуйста, отпустите нас. Я не знаю, что вы…
— А как ты оказалась в Боуфорте, где живет Робин? — Голос водителя был отвратительно циничным. Он наблюдал за мной в зеркало заднего вида, его глаза, еще минуту назад казавшиеся мне красивыми, прищурились, и взгляд стал жестким. — Ты ее подруга, так? Выкладывай все, говори нам, где она, если хочешь спасти свою шкуру. С нами лучше не шутить.
— Я не знаю Робин, я с ней не знакома, —
— В Роли? — Судя по голосу, он мне не поверил.
— Да. Он просил меня присмотреть за ней только одну ночь, но не вернулся. Я знаю, что ее мать живет в Боуфорте, и приехала сюда, чтобы ее найти. Пожалуйста, отпустите нас. Это большое недоразумение или…
Меня затрясло, но Белла, видимо, не ощущала никакой тревоги. Наклонившись вперед, она играла с волосами женщины, свешивавшимися через спинку кресла. Одна-единственная мысль, как заклинание, проносилась в моем мозгу: «Береги ее. Береги ее. Береги ее».
Водитель так сильно ударил кулаком по рулю, что его подруга подскочила.
— Чертова охота не пойми за чем! — закричал он.
— У нас Белла, — напомнила ему она. Я понимала, что она старается его успокоить. Утихомирить. Надеюсь, ей это удастся.
— Как только заберем у Тревиса товар, — сказал он, — ему конец.
— Какой… товар? — спросила я. Но я уже поняла. Я жила не под стеклянным колпаком. Это слово было в ходу, когда речь шла о наркотиках. Черт тебя возьми, Тревис!
Белла захныкала. Не знаю, поняла ли она, что слово «конец» относится к Тревису, или просто испугалась его сердитого голоса. Но она заплакала, и я прижала ее к себе. На этот раз она позволила мне обнять ее. Погладить ей спинку.
— Все в порядке, — шептала я. — Все будет хорошо.
— Остынь, Рой, — сказала женщина. — Ты ее пугаешь.
— Какого дьявола ты разжалобилась! — сказал Рой, и она отпрянула, вжавшись в дверцу. Рой посмотрел на меня в зеркало. — Мы можем ее выкинуть и оставить девчонку. Она нам только мешает.
Мне бы, вероятно, следовало бояться больше. У них оружие. Мужчина за рулем — сумасшедший, и женщина рядом с ним не лучше. Но я чувствовала, как мои руки сделались стальными. Сталью налилась моя грудь. Я не позволю им разлучить меня с Беллой. У меня в глазах возник пирс. Исчезающая Кэролайн. По сравнению с этим образом в моем сознании револьвер был пустым звуком. «Береги ее», — повторяла я себе.
Глава 40 Робин
Мои помощницы работали наверху, все гости разъехались, и я одна собирала на кухне продукты для пудинга. Я занималась этим с чувством удовлетворения, насколько я могла чувствовать себя удовлетворенной после того, как узнала правду о Дейле. Он хотел, чтобы я бросила работу после нашей свадьбы. Я согласилась, хотя этого и не желала, я вообще соглашалась на все, что он предлагал. Почему я всегда уступала его требованиям? Он всегда был требовательным. Каждая мысль о Дейле теперь приводила меня в ярость. Я резала лук и перец, и стук ножа о разделочную доску эхом отражал мою злость. Почему я должна отказываться от всего, что доставляло мне удовольствие? Почему я всегда шла навстречу его желаниям? Он понятия не имел о том, что значит жить, остро ощущая каждую минуту своей жизни. Готовка, уборка — все это для него была работа, а для меня — наслаждение. Мы такие… такие разные. Он оказался не тем человеком, каким я его считала, и определенно не тем, кто был мне нужен. Теперь мне нужно думать о том, как прекратить наши отношения, не причиняя при этом боли семье — и себе самой.