Папина дочка
Шрифт:
— Какого черта ты меня игноришь?! — зашипел он.
— А что с тобой разговаривать?
Я хлопала глазками, подпирая ладошкой голову, и смотрела на Артёма, который едва ли разделял моё хорошее настроение.
— Что, новой порции грязи захотелось, стерва? — он сощурился, а потом приблизился ко мне вплотную, видимо, пытался испугать, — Так я тебе их обеспечу.
Он резко встал и уже сделал шаг в сторону задних пар, когда я, как бы невзначай, бросила:
— Как бы тебе об этом не пожалеть…
Уууу, сработало! Я не девушка, я — Богиня! Так играть, так играть! Да у меня сама Анджелина Джоли должна брать уроки.
— Ты о
Я похлопала по месту рядом с собой, а затем достала телефон, где кое-что хранилось. А именно — те самые фотографии, которые я сделала, когда Артём ушёл из квартиры. Железобетонный компромат и гарантия того, что он будет держать рот не только на замке, а ещё и помогать мне бороться с теми, кто распускает обо мне грязные слухи.
В общем, Артёма эти фотографии впечатлили не так сильно, как меня. Наоборот, почему-то он резко нахмурился, а из ноздрей едва ли не пар валит. Ой, не понравилось что ли? А я так старалась, ракурсы выбирала! Старалась, чтобы руки он истерического смеха не дрожали. А он ещё и недоволен.
— Можешь не удалять, у меня всё равно куча копий на разных носителях.
Моим словам он снова не обрадовался. Что-то не получается у меня людей радовать. Вот совсем. Кстати, он не хочет спасибо сказать за то, что мы его с Диной в такси усадили? Ну нет так нет.
— Удали.
— И не подумаю, — время игр закончилось, и настала моя очередь выдвигать условия, — Во-первых, ты не просто прекратишь распускать обо мне слухи, но и будешь пресекать все те, что попытается распустить кто-то ещё. Во-вторых, можешь хоть из шкуры вылезти, повой на луну, потряси папочку, потри лампу Джина, мне плевать как, но ты должен сделать так, чтобы моя репутация была белее первого снега к концу недели.
— А не треснет?
Я выгнула бровь.
— Либо ты делаешь это всё, либо я выкладываю эти фото в сеть. Мою репутацию это не отчистить, но обо мне всё равно забудут. У них будет цель поинтереснее. Ты.
— А ты сука, однако.
— Приятно познакомиться.
А вот теперь моя улыбка была настоящей! Хищной, коварной, даже немного злобной. В сочетании с легким прищуром и вздернутой бровью я и вовсе могла показаться самим Дьяволом! В общем, собой я гордилась.
— Если я сделаю то, что просишь, удалишь фото?
— Нет, — честно признаюсь я, — Придержу до тех пор, пока не буду уверена в том, что всё всеми забыто. Могу лишь пообещать, что их никто не увидит, пока ты ведешь себя как заинька.
Если бы только взглядом можно было бы убить…эх. Валялась бы я бездушным трупом прямо за этой партой, а так — нет, вполне себе живая. Артем ушёл, ничего не сказав, но не думаю, что он такой дурак, чтобы рисковать своей репутацией и добровольно себе её портить. Так что, просто ждём и смотрим на то, что из всего этого выйдет.
31
Уж не знаю, что сделал или сказал Артём, но уже через несколько дней про меня все как будто забыли. Серьезно! Обсуждали всё, вплоть до учёбы, но не меня. Хотя некоторые (это я про Шырли-Мырли) не оставили попыток задеть меня, но, к счастью, на них у меня не было времени. Передо мной был второй этап нашего с Диной плана по покорению мира. И, в отличие от того же самого Артёма, сейчас я вообще не знала, что мне делать. Вернее, как мне всё исправить.
Я сидела за последней партой в аудитории, а передо мной — тот самый придурок. Кстати говоря, наверное мне пора узнать его имя. Хотя бы попытаться его запомнить. Клички — это,
Сейчас как раз заканчивался последний на сегодня семинар, а я уже отсчитывала минуты до того момента, как выскачу из аудитории навстречу Дине. У меня за день так и не появилось гениальных идей о том, как можно разрулить мою жизнь.
Однако, ситуация не желала становиться лучше, наоборот, судьба решила меня добить:
— Стрельцова, — позвал меня немолодой профессор, — Можете повторить то, что нам сейчас озвучил студент Вавилов?
Кто, простите? Покрутила головой, но никто не стоял. Так, а кто сейчас отвечал? И что вообще был за вопрос? Придурок передо мной повернулся, зыркая на меня из-под своих квадратных очков в черной оправе. Он носит очки? Это я такая невнимательная и не замечала этого или он их раньше не носил? Хмм…а у него оказывается интересные глаза, такие темно-зеленые у зрачка, а потом серые. А у контуров радужки ещё темнее. Отблеск прошелся по стеклу его очков, который и заставил меня перестать его рассматривать.
Чего это я вдруг? Не-не-не, придурок не в моём вкусе.
— Студентка Стрельцова? — профессор снова повторил мою фамилию, — Полина Сергеевна, это уже не серьезно. Я спрашиваю вас практически каждый семинар. И вы мне ещё ни разу не ответили.
Стало…стыдно. Да-да, стыдно! А вы что думали, что я совсем тварь бездушная? Мне правда стало стыдно. Я так хотела учиться в университете! Чтобы до посинения зубрить какие-нибудь предметы, где особенно жесткий препод, а потом жаловаться подругам на то, что я дала маху при ответе в опроснике. Хотелось гулять по студенческим кафешкам и клубам, глотнуть сполна горечь первой тройки или пересдачи. Даже этого я хотела!
А потом отец сказал про квартиру, назвал меня избалованной и поселил в общагу. Здорово выходит. Кажется, половину своей мечты о веселой студенческой жизни я убила своими руками.
— Полина Сергеевна, — по своему понял моё молчание профессор, — Боюсь, если вы в ближайшее время не улучшите свою успеваемость по моему предмету, то я буду вынужден написать докладную на имя декана. Думаю, вы можете представить, чем это обернется.
Я коротко кивнула, потому что как раз занималась тем, что представляла последствия этой докладной. Если декан получит докладную, то сообщит отцу. Отец устроит мне разнос. Меня выставят с конкурса и я не смогу утереть нос Кате. Если меня выставят с конкурса, значит, зря я так парилась с Артёмом.
Нет, это всё нужно срочно исправлять!
Достаю телефон и очень быстро пишу Дине: «SOS. Ко второму этапу нужно приступать немедленно!!!».
Не проходит и минуты, как я получаю ответ: «У меня последняя пара, а потом я сразу в общагу. Для тебя есть пара хороших новостей. Встретимся в комнате и всё обсудим».
Наша переписка порой напоминала сообщения шпионов друг для друга. Но объяснение у нас было попроще. Если я писала что-то более или менее эмоциональное, использовала кучу восклицательных знаков, могла писать большими буквами и, непременно, добавляла кучу смайлов для выражения своих эмоций, то Дина была моей полной противоположностью. Она из тех диких людей, что могут вообще свой телефон выключить на время пар. Сообщения писала короткие и отрывистые, предпочитала говорить лично, а если лично не получалось, то хотя бы по видеосвязи. Но это мне нравилось, иногда. Совсем-совсем иногда.