Папина дочка
Шрифт:
— Что? — таец раскрыл свой саквояж, я взглядом приказал Аману и его любопытному другу покинуть комнату, закрыть за собою дверь. Анна лежала с закрытыми глазами. Она была совсем слаба и было ее безумно жалко, хотелось обнять, прижать к груди и качать на ручках.
— Я не знаю. Что можно с водой размешать? Уколов нет, может канабис? Морфин? Кодеин? ЛСД?
— Саид, ты решил все виды наркоты вспомнить? — Ли посмеивался, достал шприц, устройство для капельницы, бутылку с физраствором. — Как долго принимала?
— Она не принимала! — взвился, от одной мысли, что посторонние думают, что моя дочь добровольная наркоманка. — Ее заставляли!
— Сумма слагаемых
— Около двух месяцев.
Больше вопросов не было. Ли знал свое дело. Я мог с уверенностью сказать, что он сделает все возможное, чтобы Анна пережила максимально безболезненно период ломки. Подошел к окну, за которым уже была ночь. Старался ни о чем не думать, просто прислушивался к звукам за спиною. На все мысли был поставлен запрет.
— Саид! — меня тронули за плечо. Я обернулся. Ли выглядел уставшим, хоть и смешинки в уголках глаз никуда не делились. — Она проспит до утра, только следи, чтобы капельницу не сорвала. Ничего страшного думаю нет, я взял кровь на анализ, к вечеру скажу тебе примерно, чем ее накачивали. Небольшая ломка будет пару дней, но ее просто нужно перетерпеть!
— Спасибо! — вымученно улыбнулся, настраиваясь на бессонную ночь. Ли пожал протянутую руку, собрал свои вещи и бесшумно ушел. Медленно подошел к кровати. Анна спала, дыхание было ровным и глубоким. Присел рядом, взял ее ладошку, поднес к щеке, прикрывая глаза. Маленькие пальчики… как я любил их перебирать, когда она сладко сопела в своей кроватке. Как я часто стоял ночью в полумраке возле нее, жадно вглядываясь в черты лица, пытаясь в ней найти Арину и как было больно видеть в ней себя, сожалеть, что мои гены были сильнее. Я хотел, чтобы после Арины хоть что-то похожее на нее осталось, но Анна была внешне копией меня. Характером…дикая смесь Каюма и Берзниковой. Где-то твердая, где-то мягкая, где-то ласковая, а где-то готова оттолкнуть. Как Арина…
Я больше требовал с мальчиков. И отчитывал их тоже больше. А девочку свою баловал, хотел, чтобы она была просто счастлива и ни о чем не задумывалась. Любой каприз всегда был исполнен. Никогда не давал ей право выбора, все за нее решал, но она и никогда не протестовала. Возможно, просто и не думала, что бывают другие варианты. Выпросила только один раз сделать свой выбор, итог теперь сводил зубы, как от боли.
— Папа… — шепот меня отвлек. Я всю ночь просидел возле нее, только сейчас почувствовал, как затекла спина, как усталость навалилась на плечи, а комок напряжения разрастался в груди и требовал выхода.
— Все хорошо! — улыбнулся Анне, поправил одеяло, аккуратно вытащил иглу из вены, залепил пластырем ранку, согнул руку. Она смотрела на меня напряженно, я теперь рассмотрел почти сошедшие синяки на лице. Злость резко накрыла меня, да так, что я толком ничего не видел перед собою, внутренний узел все туже стягивался, давно забытая агрессия вырывалась наружу, а вместе с нею давно приученный зверь. Ни медленные вздохи-выдохи, ни счет до десяти ничего не успокаивало, даже внезапно вспомнившиеся молитва ни к чему не привела. Я задыхался, хотя рубашка давно была наполовину расстегнутой.
Кто-то вошел в комнату. Обернулся. Это был Али уже в джинсах и синей рубашке. Он понял меня по глазам, кивнул головой. Стараясь не показывать Анне, как меня накрыло, спокойно встал и вышел из комнаты. Методом тыка нашел ванну, закрылся и оперся на раковину, опустив голову на грудь. Черт!!! Поднял голову и взглянув на себя в зеркало. Вздрогнул. Если я сам от себя вздрагивал, что же испытали б посторонние люди, увидев мой дикий, бешенный взгляд,
Холодная вода не успокаивала, чем больше плескал себе в лицо ледяные капли, тем неотвратимо, как грозовой циклон на меня надвигалась моя темная сущность. Я жаждал убивать. Я хотел убить. Не просто выстрелить в голову, чтоб наверняка, а разрисовать человека тонким кончиком лезвия ножа. Я хотел впитать в себя страх смерти, страх перед неизбежностью, страх… Я уже позабыл, каково это ощущать на губах свой хищный оскал. Я последние годы уходил от криминала все дальше и дальше, запрещая себе вспоминать свою власть в России, я старался, чтобы теневая сторона моей жизни не касалась детей, чтобы они жили без оглядки. Полностью превратиться в пушистого и белого «зайчика» мне не позволил бизнес отца, доставший после его смерти, были давления на нужных людей, избиения, угрозы, но это было без моего участия, но по моему приказу. А сейчас я хотел быть тем Саидом Каюмом, который сбивал костяшки в кровь об лица ненужных ему людей, тем Саидом, при виде которого душа уходила в пятки, тем Саидом, который доводил людей до самоубийства…
— Пап, все хорошо? — раздался за дверью встревоженный голос Али. Вытер руки об полотенце, распахнул дверь. Карие глаза сразу же внимательно просканировали мое лицо.
— Али, скажи мне, когда я последний раз сам лично убивал? — смотрел в глаза сыну, он задумался, видно пытался вспомнить это время. Видно оно было слишком давно, потому что он покачал головой, говоря этим что и не помнит такого.
— Значит Стоун за мною! — это был приговор без пяти минут бывшему мужу Анны, который не изменится ни при каких обстоятельствах.
7 глава
Ричард (22.07.2018)
Анна сбежала. Я ждал ее два дня, верил, что она вернется и никуда не денется, ведь документы то были у меня. Но она не вернулась. Я не знал, что мне делать. А если с нею что-то случилось? Ведь до побега она вряд ли самостоятельно передвигалась по городу, всегда была с кем-то. Даже за два месяца в Лондоне она выходила из дома только в моем сопровождении. Наверное, стоило позвонить Саиду Каюму и сказать, что его дочь сбежала.
Звонок в дверь. Уверенный. Я растерялся, никого не ждал. На минутку подумалось, что возможно это Анна, поспешил к двери. Когда увидел пришедшего, возникло жуткое желание захлопнуть дверь, закрыться на все замки и вообще исчезнуть. Но разве можно исчезнуть от этих холодных глаз.
— Ты, Стоун, случаем никого не ищешь? — улыбка заставляет вздрогнуть всем телом, сглотнуть ком в горле.
— Что-то мне подсказывает, что вы прекрасно знаете, где находится то, что я ищу несколько дней! — ухмыльнулся, прислонясь к дверному косяку. Дрожать, как тварь, я не собирался. Я его не боялся. Даже темный взгляд выдержал. Я его не боялся! И не важно, что перед его приходом выпил уже две бутылки виски, открыта третья. Я его не боялся…
— Прогуляемся? — он не стал проходить в квартиру, так же, как и я, прислонился к косяку, лениво меня рассматривал, как кот мышку, которую поймал.
— Не любитель.
— Я все же настаиваю! — что-то в его голосе подчинило, мне пришлось молчаливо согласиться с его предложением. Накинул куртку, взял телефон. Мы в молчании спустились, на улице нас уже ждал черный тонированный джип. К моему удивлению, там находился старший сын, Ахмет. Он даже не улыбнулся, хотя мне казалось, что из всех братьев, он был самым дружелюбным. Сам Саид, а это был он, сел вперед, за рулем был Али. Машина тронулась с места, Ахмет достал из черной папки какие-то бумаги.