Пара для дракона, или Просто добавь воды
Шрифт:
— Нервничаешь, небо мое? — спросил Ос тихо, присев рядом с ней и осторожно обнимая. Мика вздохнула.
— Я бы на тебя посмотрела, полети вся твоя жизнь в пропасть, — буркнула она, — Ещё с Фиа-Той непонятно что делать дальше. Где этого её дракона искать, да и не рановато ли? Если он найдётся, вот скажи, как мне своими руками её отдать и сказать: совет да любовь? Как по мне, эти их ирребские обычаи — жуть жуткая.
— Какого дракона? — удивился Ос.
— А, да, я тебе не рассказывала, — хмыкнула Мика, — Она ко мне подошла, потому
Ос прищурился, разглядывая спящую на тюках девочку.
— Дар есть, — подтвердил Ос, — Хоть и настолько специфический, что я даже внимание не сразу обратил. Имеет смысл отдать девочку на обучение, для начала. А насчет дракона — надо сводить её на смотрины, если сама в процессе учёбы не сможет о своей паре разглядеть побольше, конечно.
Мика вздохнула:
— Пусть сначала подрастет, а потом — смотрины. А то она бы прямо сейчас в объятия своему дракону прыгнула, издержки воспитания.
— Мика, никакой дракон не тронет свою пару в таком возрасте, поверь мне на слово, — снисхождение в голосе Оса было вполне ощутимым, — Она юна по вашим, человеческим меркам, а по нашим — просто младенец.
— Ос, не суди всех со своей улитки, — не без раздражения посоветовала колдунья, — Мало ли, что за хрен с крыльями девочке попадется? Судьба-то у неё с юморком! А вот насчет обучения, это уже годно, мне нравится. К лучшему, если из неё выбьют всю вложенную любимым папочкой дурь…
Мика замолчала. Мысли вдруг как-то странно перепутались, будто её укрыли ватным одеялом.
— Спасть хочу, — пробормотала она.
— Я тоже, — вздохнул Ос, прижимая её к груди и опираясь спиной на панцирь, — Аж кажется, будто мама колыбельную…
Дракон вдруг замолчал, дёрнулся, попытался превратиться, но чарующий неземной голос, льющийся над лагерем и неслышный для смертных, убаюкал и его.
Уважаемые читатели! Услышав ваше мнение, я покопалась в своих писательских закромах и нашла два очень разноплановых произведения, которыми могу, после известной редактуры, с вами поделиться. Сегодня я выложу их первые главы у себя на страничке, и далее буду выкладывать по мере редактирования.
"Сказание о Снежной Пэри" — история о любви между девушкой-библиотекарем и принцем в антураже, напоминающем нечто среднее между Древней Грецией и Китаем. История о политических интригах, персонажи соответствующие: хитрые, упорные и по-своему несчастные. Прошу это учесть, поскольку роман — не юмористическое, а скорее приключенческое фентези)
Вторая, "Три кота на чердаке", лёгкое юмористическое фентези о девушке-служанке, любящей деньги и потому попадающей в довольно странный дом. Сказка с хорошим концом. Спасибо, что читаете!
15
***
Фиа-Та спала, и ей снова грезился её дракон, прекрасный и величественный. Они летели вместе в сторону разгорающегося заката, и она
— Я отправляюсь к тебе, о прекрасный, — прошептала Фиа-Та, — Мы скоро встретимся, господин моего сердца.
— Где ты? Кто ты? — крикнул он отчаянно, — Я не слышу тебя!
Фиа-Та печально улыбнулась: как ни старалась, она, слабосильная, не могла докричаться до него, не могла говорить так, чтобы он услышал её голос сквозь рёв ветра. Но она все равно с упорством, достойным иного применения, рассказывала ему обо всех горестях и радостях, что были в её жизни.
— Может, лучше, что ты не слышишь меня, — шепнула она, — Ты так велик, что мои терзания показались бы тебе мелочной ерундой. Что я смогу предложить тебе, когда увижу? Пожелаешь ли ты взять меня хоть кем-то в свой дом? Я ведь чужая наложница, и, хотя я не нравлюсь господину и он пока не берёт меня в свою постель, мне никогда не быть чистой для тебя. Но никакого другого способа добраться до тебя нет, господин моего сердца. Прости меня…
— Вставай! Да поднимайся же, ленивая девка!
Пощечина обожгла щёку. Девочка подскочила и увидела нависшего над ней отца.
— Бегом за мной!
Спросонья она не понимала, что происходит, день вокруг или ночь, почему наложники в спешке разбирают лагерь. Оглянувшись на спящих на песке господ, Фиа-Та поняла, что те не просыпаются, не замечая, как слуги отца выкапывают улиток.
— Что происходит? — прошептала она, — Отец?
— На наших охранников прогневалась сама Безымянная, им не жить, — проговорил Халли-Ка, волоча Фиа-Ту за собой, — Но я подношу великому Раху щедрые кровавые дары, и Она позволяет нам уйти — при условии, что на выходе из пустыни я принесу в жертву всех наложников. Поторопись же!
— Но…
— Что — но? Этот Ос уже не жилец, значит, и заплатить обещанного не сможет, а у тебя ещё есть будущее и жених. Шевели ногами!
Фиа-Та оглянулась на спящих охранников, почти скрытых песком, вспомнила своего жениха — богатый человек из старшей касты, все сестры завидовали ей — а потом в памяти расцвел закат, к которому её несли чёрные крылья.
— Я останусь, отец. Наша с господином Осом связь… подтверждена. Господин взял меня, я теперь его.
— Что же, — купец отпустил её руку, — Тогда тебе, наверное, и впрямь стоит остаться! Твой жених откажется от тебя, если узнает.
— Да, отец, — сказала девочка, — Я тоже так подумала.
Фиа-Та отошла в сторону, наблюдая, как тают в песочныых вихрах улитки — она решила дать отцу время уехать, а потом уже попытаться разбудить господ. Ветер крепчал, и солнца было уже почти не видать. Она знала, что это значит, но отчего-то совсем не сожалела о содеянном: после того сна пришло понимание, что она либо найдёт своего дракона, либо умрёт. Становиться женой достойного человека и предавать его, каждую ночь мечтая о чужих объятьях — воистину жалкая участь.