Пара для Эммы
Шрифт:
— Вьюн, я тебя подкину, а ты должен зацепиться за вон тот выступ и помочь влезть Искре, а потом малышам.
— А вы?
— Со мной сложнее. Я вам дам верёвку, и вы поднимете рюкзак, а потом все вместе попробуете вытянуть меня. Если не получится, то я пока не знаю, как нам быть.
Эмма поглядывала наверх и пыталась запомнить, как тянется тропка, по которой можно будет подняться.
— Я готов! — воскликнул мальчик и она, выдохнув, резко подкинула его вверх.
Вьюн зацепился за край и подтянулся. Дальше Эмма подбрасывала вещи, а потом настал черёд
Напрямую им с Искрой не вытянуть взрослого человека, а вот если зацепить камень, то они хотя бы смогут удерживать верёвку, пока опекунша подтягивается по ней. Высота в пару метров с небольшим далась ей тяжело, но вскоре вся компания уже спешила наверх, помогая друг другу.
Тем временем воюющие стороны прекратили активные действия и, заняв позиции, отдыхали.
— Давайте скорее, не останавливаемся, — пыхтела Эмма, сдувая выбившиеся из-под банданы волосы. Пот тёк по спине, одежда липла к телу, но она упорно лезла вверх, подталкивая малышей. Это их шанс всё решить сейчас, пока ещё есть силы действовать.
— Эй! — наконец крикнула она гномам и помахала им рукой.
В ответ почувствовала раздражение. На что оно было направлено, Эмма не могла определить. В равной степени гномы могли или не хотеть видеть её вместе с детьми оборотней, либо разозлились, что она стала свидетелем их схватки с троллем. А ведь могла быть и ещё какая-нибудь причина для раздражения.
Эмма хотела бы назвать себя будущим магом-менталистом, но её способности всё ещё были слишком расплывчаты и, несмотря на широкий спектр, достаточно поверхностны. Хотя и за этот проявившийся талант она испытывала благодарность. Ничего, что дар не заточен ни под какую службу, зато именно он ей сейчас помогает не погибнуть.
Чутко реагируя на изменившуюся обстановку, она громко закричала:
— Подождите меня, я вам помогу!
Небольшая уловка, но пока она лезет, то придумает, как сделать гномов, а может, заодно и тролля обязанными ей. Эмма так измучилась, что ей срочно была необходима моральная и физическая передышка. Она обязана сделать всё так, чтобы горный народ встретил её как дорогую гостью!
Подъёму на, казалось бы, небольшую высоту не было конца и края! Малыши хрипели, Искра плакала, но лезла, а Вьюн уже ничего не соображал, как и Эмма.
— Я здесь, я сейчас… без меня не начинаем, — прошептала она, заваливаясь грудью на последнюю ступеньку, которая ей была по пояс. Зачем гномам лестница, где каждая ступенька с них ростом? Эти мысли уже уплыли вместе с остатками разума.
На четвереньках она подползла к злобно сверкающему красивыми чёрными глазами троллю и, опираясь на его ногу, стала подниматься. Учитывая, что его рост оказался около трёх метров, то полностью поднявшись, Эмма опиралась на его бедро. Потыкав пальцем в гномов и в тролля, она едва просипела:
— Сейчас
Тролль сложил огромные каменные ручищи на груди и высокомерно посмотрел на коротышек, а те хмуро уставились на вмешавшуюся человечку.
Эмма полила лицо водой, обтёрла шею и немного подумав, вылила остатки на голову. Волосы всё равно мокрые от пота, а она слишком разогрелась, как бы удар не хватил.
— Итак! — намного громче и увереннее обозначила она своё вмешательство в качестве арбитра. — На правах незаинтересованного лица я оказываю вам милость и берусь решить ваш спор.
Эмма чуть отодвинулась от тролля и, строго взглянув на него, спросила:
— Господин тролль, каковы ваши претензии к отважным гномам?
— Э?
— Почему вы здесь и зачем разрушаете их строение?
Эмма даже не сразу заметила, что оторопевшие ребятишки смотрят на неё с огромным уважением, а гномы с удивлением. Ещё бы — человек говорил на самом труднодоступном языке. Языке троллей! А Эмма не догадалась, что при переходе оказалась щедро награждена не только знанием языка первого встреченного народа, а на всякий случай всеми языками этого мира, чему поспособствовала её врождённая восприимчивость, а также желание понимать людей-нелюдей. В данный момент она только чувствовала, что её горло очень уж напрягается при произнесении слов, но пока списала это на волнение.
— Стар я стал, — гудел тролль, — а камень омоложения только у шмакодявок! Мне совсем немного надо, а они не дают, — входил во вкус ябеда. — Шныряют повсюду, еду из-под носа тянут, а то прямо по голове пройдутся, сна лишат. А вот давеча по пальцам били! — он растопырил ладонь и показал отбитый кусочек пальца. Там, где должны были располагаться ногти, подозрительно искрили какие-то редкие камни.
— Возмутительно, — кивала Эмма троллю, — недопустимое поведение! Считаю, что вы имеете полное право на моральную компенсацию.
— Мораль и ком-пес… мне не нужны, а вот кусочек адаманта* пусть отдадут. Он меня укрепит, и я женюсь.
(*прим. авт.«…рядом ворота висят на столпах адамантовых прочных» «Энеида» книга 6. А ещё считалось, что Сатана был закован в адамантовых цепях. У нас переводят адамант как алмаз.)
— Хм, адамант — это вот это? — Эмма показала рукой на столбы. Теперь стало видно, что они обрамляли небольшой вход внутрь горы. — Какого размера будем требовать камень?
Она потёрла пальцем столб, чтобы увидеть в нём алмаз, но так и не смогла заподозрить в камне благородства.
Тролль азартно примерился к целой колонне, но посмотрев на вскинувших свои топоры жадных коротышек, с сожалением указал на верхнюю закруглённую часть.
— Вот этого хватит, — вздохнул он и, приняв вид гордого, но непонятого царя, вознамерился ждать возвращения его права. Человеки слыли самыми умными.
Эмму потихоньку отпускало после безумного подъёма в гору. Сможет ли она когда-нибудь повторить нечто подобное или просто действовала в состоянии аффекта — черт разберёт. Как бы там ни было, а реакция тролля на её вмешательство порадовала.