Пара монарха
Шрифт:
У меня отвисает челюсть.
— Неужели это так очевидно?
— Дело не только в твоем выражении лица, госпожа, — хихикает Химена. — Ты и его светлость довольно громко выражаете свою, э-э… страсть.
Я вздыхаю и киваю, не в силах ничего отрицать.
— Так почему же, по-твоему, он пошел к Хаксли, если не для того, чтобы переспать с ней? Я не могу придумать другой причины.
Химена пожимает плечами.
— Я знаю только местонахождение принца время от времени, а не то, что происходит за закрытыми дверями.
Я усмехаюсь.
— Я не хочу, чтобы он знал, что я его проверяю.
— Почему нет? Думаю, что это показало бы ему, что ты беспокоишься о нем.
— Или что я собственнически ревную. — Я машу рукой, желая закрыть тему. — Как ты думаешь, где сейчас Зейден?
Она смотрит на часы, висящие на дальней стене, и мне кажется странным, что, несмотря на передовые технологии дравийцев, в них все еще сохранились остатки первобытных времен.
— Его светлость должен быть со своим отцом в это время дня, — говорит она. — Они собираются вместе каждый день в обязательном порядке.
Я морщусь.
— Не думаю, что я готова встретиться с большим человеком… э-э, пришельцем, прямо сейчас. Давай просто останемся здесь, пока я не окосею от чтения.
***
Проведя день в устаревшей библиотеке, я готова с этим покончить. Я набросала несколько заметок, которые, как мне кажется, помогут защитить Квина, но на данный момент я просто надеюсь убедить совет не убивать его. Если он просто сможет остаться в живых, я придумаю какой-нибудь другой способ спасти его, даже если для этого придется помочь ему сбежать. Если мой опыт заключения меня чему-то и научил, так это тому, что не все люди, находящиеся в заключении, должны оставаться там.
Химена прекратила исследования только для того, чтобы принести нам еду, но от ее преданности Квину у меня щемит в сердце. Я так сильно хочу им помочь, и именно это удерживало меня в этом кресле весь чертов день, в надежде, что я найду хоть какую-то информацию, которая изменит ситуацию. Химена, возможно, не осознает, что у нас общее прошлое, связанное с насилием со стороны того, кто должен был любить нас, но я-то знаю это, и это подпитывает меня больше всего на свете. Я хочу справедливости для нее и Квина. Справедливости, которой я так и не получила.
— Ты выглядишь усталой, госпожа, — говорит она. — Возможно, тебе стоит пойти прилечь.
Я тру глаза и зеваю, качая головой.
— У нас не так много времени. Не думаю, что у нас еще достаточно аргументов.
— Уже поздно, — говорит она, покусывая нижнюю губу. — Его светлости не понравится, что тебя не будет в его постели, когда он придет в свою комнату.
— Его светлость не умрет, если придержит свой член в штанах еще часок или около того, — говорю я. — По крайней мере, я на это надеюсь, если он собирается навещать женщин в их покоях
Химена ахает, и ее рука взлетает к открытому рту.
— Ой, расслабься, — говорю я, закатывая глаза. — Его светлость найдет меня, когда я ему понадоблюсь. В конце концов, он жаждет потомства, и, по-видимому, это произойдет только через вот эту вагину.
Я указываю на свою промежность и делаю раздраженное лицо. Так трудно поверить, что Зейден заботится обо мне, когда мне постоянно напоминают о моей работе заводчика. На самом деле, это начинает меня бесить, потому что эта идея действительно причиняет боль. И очень сильно.
Химена издает сдавленный звук, ее глаза так велики, что кажется, ее вот-вот хватит удар.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы взять ее за руку. Ее пульс бешено колотится.
— Она, вероятно, в шоке из-за неуважения, которое ты проявила к своему принцу своими грубыми словами.
Глубокий тембр Зейдена вибрирует во мне, воспламеняя каждый дюйм моего тела, даже когда я осознаю, что конкретно он услышал. Я не просто сунула ногу в рот. Нет, я практически съела всю свою чертову ногу. Научусь ли я когда-нибудь держать свой рот на замке?
— Зейден, — медленно говорю я, поворачиваясь на стуле лицом к нему. — Что ты здесь делаешь?
Он скрещивает руки на груди, его губы поджимаются.
— Я мог бы спросить то же самое у тебя.
Химена, теперь уже пришедшая в себя, встает и жестом указывает на книги.
— Милорд, это моих рук дело. Я привела сюда свою госпожу, чтобы найти в законах что-нибудь, что спасло бы моего возлюбленного от казни.
— Ты говоришь о Квине из дома Фаэля? — спрашивает он, не выказывая ни малейшего удивления или гнева при ее упоминании о любовнике.
— Да, милорд. Завтра он предстанет перед советом.
— Я в курсе, — говорит Зейден. — Мы с тобой встретимся до этого, и ты сможешь рассказать мне все, но сейчас я должен внедрить свое семя в священное лоно моего заводчика, которое даст мне потомство, которого я так отчаянно жажду.
Химена съеживается и смотрит на меня с выражением, которое можно описать только как жалость. Я хочу убежать с ней, но это не поможет, иначе я бы уже выскочила за дверь вслед за ней. Вместо этого я поднимаюсь на ноги и подражаю позе Зейдена, скрестив руки на груди и выставив вперед подбородок.
— Иди сюда, малышка, — приказывает он, когда мы остаемся одни.
Я качаю головой.
— Мне и здесь хорошо.
— Если мне придется притянуть тебя, обещаю, это будет не очень приятно.
На мгновение я подумываю о том, чтобы бросить ему вызов, хотя бы для того, чтобы испытать его гнев, но потом решаю, что не хочу рисковать. Как бы уверена я ни была, что он никогда не причинил бы мне вреда, я не хочу проверять эту теорию. Кроме того, мне нужно заручиться его помощью с Квином.