Парад скелетов
Шрифт:
Я и сам пробовал надевать их. Есть такой сайт, мужчины в колготках, обычно мужчины с сильной эрекцией. Но такое возбуждение обманчиво. После того как я сносил с полдюжины пар, у меня пропал к этому всякий интерес. Думаю, это простое переодевание, а в этом ничего необычного нет. На всех вечеринках в Хэллоуин [6] , где я присутствовал, половина парней носила женские одежды. А женщины – мужские? Нет. Они – гоблины, феи и ведьмы. А парни? Они – секретарши да проститутки в мини-юбочках, в набитых ватой лифчиках и туфельках.
6
Вечер
Так что извращенцем меня назвать трудно, по крайней мере по современным стандартам. Во мне есть много всякого, но я не извращенец. Не надо примешивать сюда похищения. Такая работа. От этого у меня нет эрекции. Я не из тех извращенцев, которые когда убивают, испытывают оргазм. Единственная моя слабость, которую я признаю за собой – тщеславие. От известности я получаю наслаждение. А почему бы и нет? Я заслужил это. До последней капельки. Мои работы уникальные, первосортные и незабываемые. Я беру человеческое сознание и гну его... гну... гну... гну, и в тот момент, когда оно начинает ломаться, вбираю все человеческое тело с его напряжением, агонией и конвульсиями. Именно это я видел в Непале. Под спящей кожей скрыт ураган. Тогда я удивлялся, как такого можно достичь. Меня это и сейчас интересует. Как это делаю я, мне и так известно.
Но вначале необходимо создать ужас, создать его так, как создают что-то стоящее. Для этого требуется время. Много, уйма времени. Похоже на то, как грушу кладут в бумажный пакет и ждут, пока она станет мягкой и сладкой. День ото дня она становится все мягче и мягче, сок поднимается. Вот она уже готова лопнуть. А может, она просто играет со мной? Принимает за дурочка? Бог знает, другие тоже пытались, но такого еще ни разу не было. Они-то начинали делать это уже после того, как видели подвал, клетку.
Затем, через неделю или две, они пытались соблазнить меня, и их мужья в том числе! Они принимали меня за дурочка. Но она начала еще во время похищения. Похоже, это ее возбуждает. Жизнь с мамочкой, папочкой и братишкой так скучна.
Я почувствовал внезапный прилив симпатии и решил, что за ней надо понаблюдать.
У меня возникло такое чувство, будто я провел за рулем вечность. Но вот я свернул с шоссе, поехал по грязной проселочной дороге. Все, что я мог видеть в зеркале заднего обзора, так это хвост пыли, поднимавшийся за нами. В такие дни, как этот, ни ветерка. Сухо. Пыль, медленно оседая обратно на землю, может целый час висеть над дорогой. Каждый раз, как я проезжаю мимо велосипедиста, мне становится его жаль: дышать такой пылью. Если бы я мог, то посылал бы их обратно туда, откуда они приехали. Я переехал сюда, чтобы жить вдалеке от всего мира, а теперь внезапно это место стало столицей горных велосипедистов. Каждый год около миллиона таких спортсменов приезжают сюда, чтобы покататься по скользким каменным тропинкам. Некоторые из них сбиваются с пути и заезжают сюда. У меня был соблазн обессмертить одного или двух таких спортсменов, но я удержался. Каждый шаг должен быть спланирован. Я просто улыбался, говорил им, что они заблудились, и показывал обратную дорогу. А затем я наблюдал, как они стараются больше не сбиться с пути.
Я остановился около загона для скота, открыл ворота, въехал внутрь и снова запер ворота. До того как я купил это место, здесь было ранчо. Земля мне
Они построили его как раз под сараем, в котором было полдюжины стойл для лошадей с каждой стороны. Высокий сарай на семьсот квадратных метров. Наверху располагались помещения для гостей. Столбы и балки. Прекрасно, я использовал его как дом. Но подвал, на мой вкус, был просто великолепен.
Вход совершенно скрыт. Он в последнем стойле. Отодвинь сено, и под ним окажется дубовая дверь на уровне пола. Дверь утоплена, а на ней кольцо ручной ковки, которое лежит в специальном углублении. Я даже не заметил этой двери, пока мне ее не показали. Поверни кольцо, и за дверцей откроется крутая лестница, ведущая на пять метров под пол. Подвал раскинулся на всю длину сарая. Выглядит недоделанным. Незаконченные цементные блочные стены. В дальнем конце отхожее место без слива, что-то вроде компостной кучи – «ящик для котят». Рядом трубы с холодной водой.
Когда я осматривал его в первый раз, то он был забит продуктами длительного хранения: стофунтовые мешки с рисом, овсом, мукой, огромные ящики с сухими фруктами, сухим молоком, вяленой говядиной, да еще коробки с чипсами, крендельками с солью. Печенье, кексы в вакуумной упаковке. Мормоны, ожидающие апокалипсиса, похожи на стаю тараканов.
Теперь подвал выглядит совсем по-другому.
Я въехал прямо в сарай, закрыл двойные двери и запер их. А затем прислушался. Слушал очень внимательно. Сюда никто никогда не забирался, но сейчас самое неподходящее время для оплошностей.
Что-то мне показалось странным. Я подумал, что, возможно, это эффект шестнадцатичасовой поездки, но все же осмотрел каждое стойло. Пусто. Если не считать сена, они просто блестят чистотой, точно так же, как их оставили мормоны пятнадцать лет назад.
Продолжая испытывать тревогу, я поднялся в гостевые помещения. Там все спокойно, как в соборе. Осмотрел балки, пересекающиеся у меня над головой, но ничего, кроме единственного кусочка серебряной паутинки. Она зацепилась за балку и сверкала серебром.
Я поднялся наверх. Справа от меня протянулась длинная столовая, а слева располагались комнаты. Когда я осматривал это помещение впервые, здесь стояла новогодняя елка. Гигантских размеров елка, такая, какую в домах я ни разу не видел. Для того, чтобы ее нарядить, требовался, наверное, не один день.
Я прошел мимо запертых комнат, осмотрел холл, машинально заглянув по пути в свою спальню. Но и здесь никого не было. В жилом помещении никого. Это меня успокоило. Я снова спустился вниз и открыл заднюю дверцу микроавтобуса.
Фу, что за запах. Я обрезал веревки на щиколотках у каждого «гостя» и позволил им прислониться к стенке в ближайшем стойле. Не знаю, спал ли из них кто-нибудь, но у девушки глаза были распухшими и красными, словно она плакала. Нахальства поубавилось, да?
Я снял замок, повернул кольцо. Дверь легко поднялась. Сложный механизм. Я повел их вниз как пленников. Джун в колготках выглядела забавно, а у мальчика походка кавалериста. Как я предполагаю, это вызвано массой, скопившейся у него в штанах. Главное, не забыть рассказать им о «коробке для котят».