Парад теней
Шрифт:
— Я могу с вами поговорить, Георгий?
— А кто нам может запретить это сделать? — кося под выпившего бодро откликнулся Сырцов.
— Серьезно поговорить, — настаивал Константин.
— А разве здесь возможно говорить всерьез? — мутным взглядом Сырцов обвел разграбленный стол.
— Можно и нужно.
— Валяйте, — согласился Сырцов. — Если вам удастся, то и я попробую.
— Итак, вам знаком Александр Иванович Смирнов?
— Смирновых-то как собак нерезаных. Они вроде Ивановых, Петровых, Сидоровых. Может, и знаком с каким-нибудь Смирновым.
— Не
— И где я только не служил! А в МУРе… Нет, не помню, запамятовал.
— Вы что, издеваетесь надо мной? — возмутился Константин, но в этот момент оторвавшись от Дарьи, Анна вновь прилипла к Сырцову и, двумя руками ухватив его под руку, пропела:
— Домой, пора домой, Георгий!
— Я же говорил: какой здесь может быть серьезный разговор! — подвел итог Сырцов и вдруг незаметно подмигнул Константину.
…Он уже смотался к Деду. Ранним утром, пока Смирнов не успел на своем велосипеде укатить на многочасовую прогулку. И поймал, на самом выходе поймал. Александр Иванович долго и нудно скрипел про то, что он, Сырцов, не жалеет старика и, ломая ему режим дня, лишает утомленный семьюдесятью годами организм необходимой мускульной подкачки. Знал эту мускульную подкачку Сырцов. Обладатель утомленного организма был деятелен и любопытен, как муха. Велосипедные его прогулки — всего лишь возможность побывать где-нибудь, потолкаться среди новых людей, поболтать, если удастся, с ними и увидеть, увидеть дотоле не виденное им. Профессиональный сыщик высочайшего класса стал профессиональным зевакой. Хотя, в общем, это приблизительно одно и то же.
Разговор был по-деловому краток: каждый изложил свою информацию, сравнили, поискали противоречия, отметили важнейшие моменты, выяснили мелкие подробности и, наконец, начерно прикинули план действий. Понимали, конечно, что от Константина не следует прятаться, но перебрасываться словами в толчее, как это сейчас затеял Ларцев, Сырцов не считал нужным…
— Бывай, футболист! И не огорчайся, ты еще молодой. Вся жизнь впереди, надейся и, как говорится в песне, жди, — поучительно изрек Сырцов.
Ларцев понял, что разговор не ко времени.
— Хотелось бы продолжить знакомство…
— Продолжим, — уверил Сырцов и протянул визитную карточку. — Звони.
Ну и как же представляются на визитных карточках профессиональные частные детективы? Анна и Георгий уже шли к выходу, и Константин мог позволить себе изучить карточку в открытую. Тонкой прописью было обозначено: Сырцов Георгий Петрович. Капитан запаса. Телефон и почтовый адрес.
Задрав подол узкого, в перчаточную обтяжку платья, Анна попыталась вскарабкаться в джип "гранд чероки". Не удалось. Тогда она раздраженно приказала:
— Жорка, мерзавец, ну подсади же.
Он подсадил, обошел джип, вспрыгнул на водительское место и злорадно напомнил:
— Сама же хотела на джипе.
— Так ведь у своего дома забралась без всякого!
— Там тротуар высокий. А тут прямо
— Объяснил и утешил. Гони, извозчик! — Она уткнула нос в мех короткой соболиной накидки. Казалось, задремала и задумалась. А когда они выехали на Ленинградское шоссе, вдруг спросила: — Ну и что это тебе дало?
— Весьма полезный общий ливер. У меня к тебе несколько вопросов по некоторым персонажам. Короли, Анна, меня интересуют короли.
— Что могут короли? Что могут короли? — пропела она.
— Многое. Троих я помню по прошлым их делам. Кобрин — фарца и отмывание бабок через безналичку, Емцов — обменные операции и крупная валюта, Нигматуллин — элегантный рэкет, под который так и не смогли подкопаться.
— Значит, и они тебя знают? — удивилась Анна.
— Извини-подвинься. Проходили не по моему ведомству.
— Так как же ты про них узнал?
— Любознательный потому что, — исчерпывающе объяснил Сырцов. — Теперь ты, голубка, изволь пройтись по оставшимся без моего присмотра. Итак…
— Денис Яркин. Кандидат каких-то там наук. В поисках приличного заработка пришел к нам звукоинженером. Технарь был первый класс. А потом повезло: чисто по-дружески помог раскрутиться Женьке Абросимову, который нежданно-негаданно стал не то что кумиром, богом тинэйджеров.
— Пидар, по-моему, — непочтительно отозвался о «боге» Сырцов.
— Кто его знает, — пожала плечами Анна.
У Белорусского въехали на Тверскую.
— Дальше давай.
— А дальше пошло-поехало. Раскрутил Дину Дон, потом Микулу. Сейчас раскручивает девчачью группу «Монашенки». Большой специалист по сценическим псевдонимам.
— Это все — анкета. Человечек?
— В меру говенный.
— В меру — это как?
— Мнит себя истинным английским джентльменом. Подчеркнуто сух, замкнут. Пакостить всерьез — не пакостит, но мелкую подлянку кинуть, уязвить между делом, высмеять, высокомерно унизить — хлебом не корми.
Свернули на бульвары.
— Проехали. Следующий.
— Савка Бакк, — вспомнила Анна следующего фигуранта и улыбнулась в мех. — Бесенок, чистый бесенок! Шустрый, ловкий, коварный, обаятельный. Самые выгодные и доходные гастроли, самые шумные гала-концерты, самые сногсшибательные рекламные фокусы. Купит кого угодно и когда угодно. Неважно чем — деньгами, обаянием, интригами, но купит обязательно. Владельцев залов, нужную прессу, местную администрацию. Раскруткой занимается постольку-поскольку, только для того, чтобы под рукой всегда находилась послушная команда.
— Как живой перед глазами, — похвалил ее Сырцов. — И, для порядка, анкета.
— Откуда-то с Западной Украины. Не то Ужгород, не то Львов. Заправлял там местной филармонией. Женился на попавшейся под руку московской корове и лет семь как перебрался сюда. Был на подхвате у Емцова, но недолго. Раздобыл немалые бабки и начал свое дело. Как говорят, сейчас он- самый богатенький наш Буратино, — отрапортовала Анна и вдруг заверещала: — Да сворачивай, сворачивай же!
— На Пречистенку свернем, — успокоил Сырцов.