Парадокс жнеца
Шрифт:
— Что? — негромко спросила Марина, как оказалось все это время стоявшая рядом.
— Не-не, ничего.
Похоже, что-то из мыслей я вслух озвучил. Да, витаминки и успокоительное попить бы неплохо все же.
В лагере все нарастала суета. Сновали туда-сюда люди, раскатывали и расставлялись по территории машины, убирали тела немцев. Готовились встречать утренний конвой с кухней. Я участия не принимал, абстрагировавшись — во-первых, не умею командовать, во-вторых озабочен другим вопросом — и сейчас позвал в узкий круг Марину, Ольгу и — так получилось,
— Есть разговор, — с выражением, намекающим на серьезность разговора произнес я, оглядывая всех троих. — Нам предстоит сейчас пройти через туман. У меня по этому поводу есть серьезные сомнения — чтобы добраться до тумана, нам нужно будет преодолеть блокпосты Ахена на границе монолита, а потом пересечь почти весь город. Поэтому склонен предполагать, что данная задача проходит по классификации не очень-то и далеко к категории «самоубийственная».
Я сделал паузу, осматривая всех — удостоверяясь, что меня правильно поняли.
— А че только нам говоришь? Есть отдельный план, че-как по тапкам отсюда…
— Да, че-как такой именно план и есть. Смотрите, ситуация такая, что дорога нормальная с этой стороны монолита всего одна, ее отслеживают с воздуха. Ломиться ногами через лес всем отрядом не вариант, вычислят, гоблины след возьмут. Врассыпную уходить — поодиночке те же гоблины переловят. Но у меня действительно есть вариант уходить отдельно. Вон там в лесу, с той стороны, — махнул я рукой в направлении полигонной трассы, — на дежурстве находится стая гоблинов, которые меня знают.
— Это те, которые видели, как ты немцев загасил? — догадалась альтушка.
— Да. И я хочу предложить вам вариант рискнуть. Попробую поговорить с гоблинами, чтобы эта стая провела вас вокруг монолита…
— Нас? То есть ты не пойдешь?
Хм, как-то я этот момент упустил. Вот почему они так загадочно смотрели все — я же просто забыл сказать, что отдельный план у меня для них, а не для всех нас.
— Нет, я не пойду. Без меня отряд в туман отпускать не очень идея, я вместе с общей группой пойду. Понятно, что и через лес идти — план, конечно, так себе, но вряд ли хуже, чем толпой ломиться под пулеметы немцев. Здесь ведь еще момент важный: если не получится пройти через туман, вы можете остальных спасти, добравшись до места назначения и рассказав там все по факту.
— Командир, мне кажется это… — начал было Виталик с крайне скептическим выражением лица.
— Я бы попробовала, — уверенно сказала альтушка одновременно с ним. Взгляд чистый, заинтересованный; ей принимать решение проще, она не успела почувствовать себя частью отряда, так что вариант отделиться и пройти по лесам ее явно более чем устраивает.
— … мне кажется, что я бы попробовал, — буквально в полете переобулся Виталик.
— Мне кажется это реально хороший вариант, — кивнула Марина.
— Ты пойдешь?
— Нет, я с тобой, — покачала она головой, при этом едва заметно передернув плечами. Боится тумана, очень боится.
— Марин…
— Если они будут вдвоем
— Согласятся, — ответила за меня альтушка. — Как первый немец в пыль разлетелся, они на него как на бога смотрели.
Время оставшиеся до «утра» — которое утром было только по часам центуриона, мы провели в подготовке. По мере приближения прибытия грузовиков с кухней напряжение нарастало. Всех волновал самый главный вопрос — приедет сменная команда черных рейтар, или нет.
Если приедет, шансы у нас конечно будут. Но на то, чтобы обойтись без потерь, минимальные — ночью рейтары не были готовы, сейчас же затея кажется едва ли не более опасной, чем ночное восстание. И когда послышались звуки моторов, весь лагерь буквально замер. Один из бойцов в черных доспехах — стоящий на вышке у ворот, обернулся и жестом показал, что едут только грузовики с кухней. Послышался общий облегченный вздох — воевать с рейтарами никому не хотелось.
Грузовики заехали в лагерь как обычно, подъезжая к палатке столовой. Я двинулся к первому, откуда уже выпрыгнул, судя по форме, наш новый сигнифер.
«Какая неожиданность!» — изумился я.
На замену казненному вчера Илиану Кацарову на должность сигнифера прибыл хорошо знакомый мне человек. Неожиданно, но сильно я этому не удивился: легион Ахен, его местный лагерь — «деревня» еще меньше, чем Княжев. А этот персонаж пусть и гнилой, но определенно пробивной и способный — хотя возможно, в приговоренное подразделение его назначили просто потому, что не жалко. Да и легенда подходящая — Марина беглая, этот дезертир; остальные, думаю, примерно так же должны были выглядеть в итоге по документам.
Сигнифер подошел ко мне без тени сомнений, начал представляться. Но осекся: со стороны дальнего грузовика раздался какой-то шум, и вслед сразу же загрохотали выстрелы. Заскрежетал разрываемый картечью металл кабин — стоящий позади меня Питер тоже начал стрелять, так что водитель ближайшего ко мне грузовика превратился в кровавое месиво.
— Сережа, ибанарот, он просто чихнул! — услышал я раздраженный крик.
Легионеров-конвойных по плану собирались брать в плен. Теперь в плен было брать некого — брони как на рейтарах у них не было, а без нее против штурмганов выжить без вариантов, куда не попади.
За несколько секунд все конвойные и водители погибли, а начавший первым стрелять Сережа получил в голову от злющего Димарко. Еще бы — ночью без стрельбы обошлось, а сейчас мы на всю громкость о себе заявили просто потому, что один из немцев чихнул.
В живых остался только новоназначенный сигнифер — он, даже не оборачиваясь на стрельбу, просто поднял руки. Но понять, что происходит не успел — шагнувший вперед Питер выключил ему свет ударом приклада в голову.
— Ах ты мудило… — негромко произнес я, глядя на упавшего.