Парадоксы Младшего Патриарха
Шрифт:
И как мне объяснить это Шенно Лиаху?
Он не поверит мне. Что бы я ни сказал, что бы ни сделал – не поверит. Поздно. Еще и вчера было поздно. И до похищения. Вот если бы я знал, как зовут мою случайную жертву… если бы тогда, если бы прямо тогда я пришел к Лиаху с окровавленным ножом в руке да рассказал бы ему всю правду… хочешь – милуй, хочешь – убей, вот он – я… не исключено, что Лиах бы мне поверил. А если и нет – все бы кончилось там и тогда, Кеану был бы отомщен, и школа была бы в безопасности… хотя Лиаху, скорей всего, солоно бы пришлось: держать ответ за смерть Младшего Патриарха – дело нешуточное… но до этого навряд ли дошло бы. Я почти убежден, что приди я к Лиаху тогда – ошеломленный невольной виной и готовый на любое искупление – и Лиах бы мне поверил. Даже ведь и сейчас он меня отпустил. Широкая натура, безудержная в горе и в радости, в
Тогда.
А теперь он не поверит ни единому моему слову. И предстоит нам с ним кружить по свету, словно солнцу с месяцем – не расставаясь и не встречаясь. Потому как ни его убивать, ни давать себя убить я не намерен. И если один из нас не допустит оплошности – а я отчего-то уверен, что не допустит – то надеяться мне остается разве что на чудо. Ибо иначе как чудом Шенно Лиах не отступится.
* * *
Он и не отступался. Никогда прежде я не предполагал даже в человеке такой ярости. По-настоящему, так ему следовало догнать меня разве что в Феллирне, да и то не наверняка. Конечно, шел я шумно и след за собой оставлял такой, что и новичок не собьется… новичок не собьется, а опытный человек не заподозрит… Лиах бы, впрочем, так и так не заподозрил. Не до подозрений ему было. Его дело – догнать и шею свернуть, а над всеми и всяческими странностями задумываться попросту недосуг. Будь у него хоть самую малость поспокойнее на душе, он бы все же понял, что дело нечисто – человек он не из дюжинных, да и умом не обижен. Это после уже, вспоминаючи, я дивился, с какой легкостью Лиах дался в обман. Тогда же у меня досуга странности подмечать было не больше, чем у моего преследователя. Нет, не удивляла меня небывалая легкость, с которой удавалось все задуманное. Не удивляла и не настораживала. Оторвался – и ладно, вновь на след навел – и того лучше… особенно если снова оторваться сумеешь. Интересно, как бы судьба распорядилась, догадайся хоть один из нас, что дело нечисто?
Но нет, из всех мыслимых догадок только одно нас и занимало: где сейчас враг разлюбезный и что он поделывает? И ведь угадывали мы безошибочно. Иногда я думаю, что мог бы и не оставлять Лиаху примет. Он бы и без них меня нашел. Даже и обычная погоня словно незримым крючком сцепляет охотника и дичь, заставляя их столкнуться лицом к лицу в самую неожиданную и единственно верную минуту. Даже и обычная погоня – а что сказать об охоте, когда оба мы – охотники… и дичь – тоже оба? Да вздумай мы даже пойти не туда, куда чутье зовет, а вовсе в обратную сторону, нас бы не отпустило. Обратная сторона оказалась бы одной и той же для обоих. В основном стараниями Лиаха, конечно. Загадочная штука – ненависть. Не всякая любовь так точно дорожку укажет. Он будто чуял, где меня носит – и шел прямо туда, не отвлекаясь на ложные приманки.
В Феллирне он должен был меня догнать, в Феллирне, и никак не раньше: пока сообразишь, каким путем удрал ненавистный и презренный Дайр Кинтар, покуда людей подрасспросишь, покуда с несомненностью удостоверишься – времечко и уйдет. А догнал он меня уже в Патесе, тремя днями раньше – и я едва успел убраться из трактира долей мгновения раньше, чем он меня там заприметил. Чистое везение, что я углядел его прежде, чем он меня!
Нет, что ни говори, а Морские Короли и на суше никому не уступят. Если старший братец Лиаха так же шустро на море поворачивается, как сам Лиах – на твердой земле, то вовек не видать господам пиратам на волне удачи. Надо же, каким ходоком Лиах оказался – быстрым, неутомимым. Как ни крути, а просчитался я, и крепко.
Притаившись, я глядел, как Лиах с сомнением осматривает мою недопитую кружку, и понимал, что вот теперь-то и пойдет потеха. Противник мне попался куда как серьезный, а значит, веселья у меня в ближайшее время будет – хоть отбавляй.
И ведь не забывал я, на каком горе выросло это веселье. Не забывал. Но и поделать с собой ничего не мог. Тяжелый хмель азарта захлестнул меня с головой. От обычных игр меня мастер Дайр отучил без труда. Когда я повадился со старшими учениками играть во все, где хоть самое малое шевеление азарта слышится, он меня и усадил за игру. Со сменными партнерами. Четырежды я в обморок падал прежде, чем от стола отошел. А когда узнал, сколько времени для меня за игрой пролетело нечувствительно, тут-то меня и затрясло. Чтобы бумажки с картинками да костяшки с кружочками надо мной такую власть возымели… ни за что! Больше я с
Впрочем, я и так повеселился.
Едва только Лиах оторвал взгляд от кружки с бесстыдно разбавленной кислятиной, я толкнул первого подвернувшегося мне под плечо амбала, рявкнул: “Ох, простите!” – развернулся и бросился напролом через лавчонки торговцев благовониями и притираниями. Ничего, господа почтенные, не обессудьте. Таким притираниям, как ваши, не на лице человеческом место, а в канаве придорожной. Вот туда я их и посшибал. Попробуйте теперь сказать, что нет на белом свете справедливости! Есть, и еще какая. Потная, с перекошенной мордой, лупит во весь опор, аж пятки сверкают.
Завернув за угол, я приостановился ненадолго. Ага, Лиах уже дует следом. И правильно, и молодец. А я вон за тот угол… хорошие здесь улочки, кривые, как ноги первой тутошней городской красавицы. Это мне и требуется. Потому как на расстояние броска мне Лиаха подпускать нельзя. Слыхивал я, что Морские Короли не только драться на ножах, но и швырять их умеют отменно. А потому основная моя сейчас тактика – все время быть рядом, но все время за углом. И не подпущу я тебя ближе, и не надейся. Слышишь мои шаги? Дыхание мое слышишь? Вот и прекрасно. А на большее не рассчитывай.
Веселая штука – азарт. Беспощадно веселая… и обманчивая. Не только вместе с тобой, но и над тобой пошутить гораздая. Мне бы держаться переулочков кривеньких, а после в них и раствориться. Так ведь нет же! Что ты за игрок, если играешь только наверняка? Не удержался я в спасительном переплетении заулков. На открытое место меня вынесло. Ну… почти открытое. Почти. И кто тебе виноват, игрок, что не удержался во хмелю, что ставки до небес задрал? Сам выбирал масть, сам ее теперь и разыгрывай.
А я и не отказываюсь. Веселиться – так напропалую. Когда я еще смогу так порезвиться? Младший ведь Патриарх. Положение обязывает. Солидности требует. А так иной раз хочется каверзу устроить… если я еще не забыл, как это делается.
Оказалось, не забыл.
Когда Лиах вывернул из переулка следом за мной, меня в обозримом пространстве не наблюдалось. Лиах тяжело повел головой из стороны в сторону… нет, как и не было. И куда подевался? Все дома торцом стоят, сомкнулись стена к стене, и ни окошка нигде, ни щелочки, ни проулка. Некуда скрыться. И на крышу по стене за короткий миг не махнешь: высоко. Одна-единственная улочка сюда и ведет. Та, по которой он сюда пришел. Та, которая мгновением раньше щедро рассыпала эхо ненавистных шагов. Тупиковая улица, утыкающаяся в бывшую площадешку. С тех еще времен, когда всего Патеса было – полтора дома да пяток амбаров. Тогда центр города здесь и обретался. Давно уже дома перегородили почти все улицы, ведущие к бывшей Главной площади. Да и сама она сменила название на Забытую. Только здесь и добра было, что мусор, помои и всякая прочая дрянь. Городские власти не желали прикармливать бездомных, которых на иной свалке побольше, чем мусора. Отбросы свозились на Забытую площадь, благо туда в здравом уме даже последний придурок не забредет, а раз в десять дней городской маг мановением руки уничтожал весь мусор. А за десять-то дней много чего накидать можно. Лиах, обозрев окрестности, аж попятился. Куда ни глянь – есть на что посмотреть. Всякого. Одного только нет: Дайра Кинтара.
Морской Король все же подошел к отбросам почти вплотную… ей-ей, я все больше начинал его уважать. Но драная кошка, злобно мяукнувшая на незваного пришельца, никак не могла быть Кинтаром. Не иначе, обмануло Лиаха дробное эхо. В другую сторону подался Кинтар, по другой улице… а по какой – это мы выясним. Не может такого быть, чтоб не выяснили.
Когда Лиах удалился окончательно, я приподнял проплесневшую крышку бочонка – кошка с нее так и порскнула – и явил себя миру. Что, ваша светлость, промашка вышла? Ну еще бы. Ты можешь искать меня где угодно, хоть бы и на том свете… но тебе и в голову не придет, что человек может по доброй воле зарыться в отбросы. Воспитание у тебя не то. Князей по помойкам рыться не учат. А я не просто рылся на помойке – я на ней жил. И не забыл еще, как это делается.