Парадоксы Младшего Патриарха

Раткевич Элеонора Генриховна

Учитель сделал несколько шагов вперед и опустился на колени.

– Я должен попросить у вас прощения, – отчетливо произнес он, и мне показалось, что я схожу с ума. Или уже сошел. – У вас у всех.

Сделалось так тихо, что казалось, можно слышать, как ветерок шевелит волосы замерших от ужаса учеников.

– Простите меня за то, что вы такие подонки. Это я воспитал вас такими.

Вчера мастер Дайр глядел мне в спину… а сегодня я не видел его лица. Зато я видел лица учеников, видел их глаза…

– Вчера старший ученик Кинтар избил новичка Тхиа. И боец Кинтар был за это наказан. Но

вы – вы недостойны даже наказания. Потому что вы не бойцы. Вы – плесень. Никто. Хуже, чем никто. Вчера новичок Майон Тхиа едва не был убит – а вы стояли и смотрели. Вчера старший ученик Кинтар едва не стал уибйцей – а вы стояли и смотрели. Вчера я в гневе едва не забил насмерть старшего ученика Кинтара – а вы стояли и смотрели. Никто ни во что не вмешался. Не попытался даже. Вас там все равно что и не было. Вас и здесь нет. Для меня – нет. Простите, что я воспитал вас такой поганью, что я и знать-то вас больше не желаю – с души воротит.

Дайр поднялся и сделал еще шаг к окаменевшему строю.

– И учить я вас больше не могу. Разве что вот он возьмется, – и мастер Дайр дернул головой назад, в мою сторону. – А дальше – как он скажет. Другого учителя вам не будет.

– Но, мастер, – выдохнул я, – я не могу… мне нельзя… если по правде, только один человек достоин принять после вас школу – Майон Тхиа.

– Согласен, – обернулся ко мне Дайр. – Вся беда в том, что он хоть и достоин, но по скудости умения не может. И покуда ты его не поднатаскаешь хотя бы до уровня старшего ученика, школа – твоя. А дальше – на твое усмотрение.

Вот теперь я в полной мере осознавал, что задумал мастер Дайр и кому он сколько отмерил. Тхиа, по мнению Дайра, был наказан уже достаточно. Мое наказание он почел необходимым – и оно продолжалось. А для всех остальных оно только началось. Что же до самого мастера Дайра… об этом я и думать не осмеливался.

И еще я осознавал, что на мои многострадальные плечи, не далее как вчера боевым ремнем пользованные, свалилась власть. И что мне с ней делать, я и понятия не имею.

А делать я что-то должен… вот только – что? После всего случившегося… да, я уже не прежний, я предстал перед бывшими соучениками в новом качестве… но есть отношения, которые нельзя продолжать ни в каком качестве. Ни в старом, ни в новом.

Продолжать…

Продолжать?

Да ни за что.

Я сделал шаг вперед. Помолчал. Обвел глазами строй, останавливаясь взглядом на каждом лице. Так, словно вижу их впервые.

– Таар-лайх! – повелительно выкрикнули мои губы.

Таар-лайх. Сигнал к перекличке. В переводе с древнего наречия – “назови себя”. Именно этими словами, а не традиционным приветствием, начинали тренировку заезжие мастера, согласные по просьбе учителя поделиться своими секретами. Так начинает занятия новый учитель в незнакомой школе с учениками, которых никогда раньше не видел.

Тишина.

– Таар-лайх! – в моем голосе подбавилось металла.

– Старший ученик Ойт лерир, господин мастер, – робко послышалось слева.

– Старший ученик Тейн Рамиллу, господин мастер! – этот голос звучал чуть потверже предыдущего. Лерир откликнулся первым, а Рамиллу всего лишь последовал его примеру.

– Старший ученик Фарни Лонс, господин мастер! – ну, этот

и вовсе уверен, что поступает правильно.

– Старший ученик Сахаи Нену, господин мастер…

И так далее.

Мастер Дайр, стоя позади меня, усмехнулся – и чтобы знать это, мне не было нужды оборачиваться. Я ее спиной чуял, эту усмешку. Очевидно, когда на спине нет ни клочка целой кожи, чуять она начинает лучше.

И снова – тишина. Все назвали свои имена. Все до последнего новичка. Пришла моя очередь.

– Мастер Дайр Кинтар, – отчеканил я. Резко, сухо и властно. Во все время переклички я собирался с духом, чтобы голос мой прозвучал именно так. Я ведь и вообще был уверен, что “дам петуха”.

Не было у меня родового имени. На помойке родовые имена не валяются. Сколько себя помню, не было у меня другого прозвания, кроме как Кинтар – скорее уличная кликуха, чем нормальное имя. Кинтаром я и остался – а Дайром Кинтаром сделался, когда учитель усыновил меня. Все в школе об этом знали, но полным именованием не величали никогда – а зачем? Я и сам думал о себе, как о Кинтаре безродном, и никак иначе. Но сегодня у меня не было выбора. И я впервые услышал, как это звучит – Дайр Кинтар. Услышал из собственных уст.

– На пальцы – начали!

Я велел ученикам отжиматься, намеренно не уточняя, сколько раз, и не задавая темпа. Новый учитель всегда так пробует незнакомую группу. Кто во что горазд. К середине тренировки обычно становится ясно, кто есть кто. Вот я их и пробовал, как новый учитель незнакомую группу. Будто я их и в самом деле вижу впервые. Будто это и не я изо дня в день бок о бок с ними отжимался, бегал, наносил удары.

Будто я и в самом деле не знаю, кто на что способен.

Как оказалось, я и в самом деле не знал. Во всяком случае, не все и не про всех. Некоторые вещи принимаешь как данность – а со стороны они выглядят совсем-совсем иначе. Кое-что я по привычке помнил правильно – однако иные результаты явились для меня откровением. Подозреваю, что для мастера Дайра – тоже.

– Довольно. Три раза вокруг рощи – бе-гом!

Я гонял их безостановочно, без передышки. Нельзя мне было останавливать занятие. Ни на единый миг, ни на единый вздох. Какой уж там обед! Когда я велел всем построиться, даже в сумерках было видно, как у бедолаг мелкой дрожью дрожат и подламываются ноги. Четко и правильно поклон не выполнил никто. Я выразительно промолчал. Пришлось проделать поклон вторично. Вот так-то оно лучше будет.

– Занятие окончено, – произнес я долгожданные слова.

Пошатывающийся строй не раскатился веселыми горошинами, как обычно. Ученики разбредались медленно-медленно. Когда бы не ужин, многие бы рухнули и заснули прямо здесь же, посреди двора. Но после такого тяжелого дня лечь спать на голодный желудок… есть этим измотанным парням хотелось все же больше, чем спать. Что ж, пускай идут ужинать. Но без меня. Мне сегодня с ними идти нельзя. Как-то оно так сложилось, что учитель Дайр почти всегда вместе с нами обедал, изредка завтракал – и никогда не ужинал. Пока обращение “мастер Дайр Кинтар” не начнет слетать с уст любого ученика легко и бездумно, без усилий и запинок, я не могу себе позволить пренебрегать маловажными традициями. Только главными.