Параллель
Шрифт:
– Ясно, – прошептал Савелий
– Что тебе ясно, майор? – с раздражением в голосе спросил полковник.
– Ясно объяснил эксперт, – Савелий смотрел вперёд, перед собой, куда-то в пустоту и отвечал, – но часть женского торса, это точно не просто ампутация. Труп будет и как минимум один. Заявлений по поводу пропавших частей тела нет, а заявления по пропавшим людям анализируем. Думаю, что у нас псих, серийный и нам нужна консультация специалиста по психам, а именно психотерапевта.
– Я это уже понял, – уже спокойнее ответил полковник, – я пригласил Соломона Яковлевича, это доктор, профессор, психотерапевт. Будет он у тебя Савелий,
Глава 4
Обедать Савелий не пошёл, сидел в своём кабинете и наводил порядок в делах. Следователь перевернул лист настольного календаря. Значилось 11 сентября, а в производстве было ещё четыре дела, надо было разобрать экспертизы по папкам, пересмотреть протоколы, разложить акты, всякого рода отчёты и дописать ещё кучку бумаг для этих дел. Рутина работы напрягала. Тихон ушёл копаться в архиве. Может там будут «зацепки», касающиеся текущего дела «о руках», это с подачи Тихона, они так стали называть преступления, связанные с найденными конечностями.
Занимаясь делами, Сава ловил себя на мысли, что последнее время, ему как-то стало не уютно возвращаться домой, там было одиночество. Он уже давно был в разводе, более 15 лет и жил совершенно один, в свои 42 года. Жена не стала терпеть его постоянные отсутствия и «эту- его работу». А тут ещё и полковник пригласил его к себе в отдел, тогда он сам был ещё майор и просто друг Савелия, а теперь уже начальник и полковник. Усмехнувшись от этих воспоминаний, «Иваныч», так за глаза называли его коллеги, продолжил разбирать бумаги.
От воспоминаний отвлёк стук в дверь. Савелий не отреагировал. Дверь не открылась, когда обычно входят «свои», а повторился стук ещё раз. Переведя взгляд на дверь, Сава громко сказал:
– Войдите.
В проёме двери стоял человек лет пятидесяти, в очень приличном костюме, не дешёвых ботинках и в очень приличном галстуке. Он улыбнулся, провёл рукой по седым волосам и произнёс:
– Разрешите представиться, Соломон Яковлевич, психотерапевт. Я по приглашению, от Андрея Владимировича.
Андрей Владимирович, именно так звали полковника и начальника управления.
– Да, да проходите, присаживайтесь, одну секундочку, – закрывая папки ответил Савелий.
– Вы Савелий? – присаживаясь на диван, стоявший у стены, спросил врач и не дожидаясь ответа продолжил, – меня Андрей просил вас проконсультировать, в общих чертах ввёл в курс дела. Но я таки не понимаю, чем я могу быть вам полезен? Почему вы решили, что убийца психически не нормален? Может он или она просто так пытаются скрыть преступление?
– Понимаете, Соломон Яковлевич, —обратился Савелий, – скорее всего этот преступник, он и психопат. Так как, для таких расчленений и перемещений останков, нужна физическая сила, пилит он их пилой, останки различаются по времени, с периодичностью в неделю, выброшены в канал, а не закопаны, ну и нет у нас ни одной зацепки. Совсем ни чего. Вот и подумали, может вы что-то можете нам подсказать,– неловко было расписываться в своём бессилии Саве, но куда деваться.
– Молодой человек, извините, что так к вам обращаюсь, но все, кто меня моложе на двадцать лет, для меня молодые люди, – врач усмехнулся увидев удивление на лице Савы,– вам, я так думаю, не больше сорока трёх лет. А мне, сударь, уже шестьдесят пять.
Старичок умеет удивлять, подумал следователь, я ему не дал бы больше пятидесяти, даже при моём то опыте.
– Раз
– Таковых к сожалению нет, – произнёс Савелий, – хотя, у всех ампутированных рук, на предплечье есть родинки, образующие, как бы, треугольник. Может это фетиш? Двое из жертв, могут быть ещё живы, так говорят эксперты. Это могли быть какие-то ампутации, кроме женщины. От неё, у нас есть, часть торса, что уже противоречит возможности увидеть её живой.
Соломон Яковлевич достал из кармана табачную трубку, покрутил её в руках и произнёс:
– Родинки как треугольник, возможность ампутации, а не просто убийства, эти факты интересные. Но давайте сделаем так, я посмотрю по своим архивам, «покопаюсь» в архивах больницы. Также посмотрю в нашей клинике все истории болезни у «текущих» пациентов, почитаю у своих коллег, подумаю, может что-то и появится.
– Хорошо, – ответил Сава вставая с места и протягивая руку для прощания.
Врач пожал руку , попрощался и вышел из кабинета.
Следователь усмехнулся в след доктору и вспомнил фразу «и шо це дало?».
День клонился в вечеру, солнце заходило за горизонт и уже веяло холодом осени. Сентябрь знал своё дело. Фонари ещё не зажглись. В наступающих сумерках дня и лёгкой дымке, приятно было наблюдать и понять красоту увядающей природы.
Савелий закончил разбираться с текущими делами. Тихон возвратившись из архива доложил, что пока ни чего подходящего и «интересного» им не обнаружил. Скорчил не довольное лицо, пожаловался на усталость, но Сава знал, что Тихон лукавит. В архиве работала Светлана, ради которой, Тихон готов был сидеть в архиве хоть неделями. Учить дела наизусть. Лишь бы лицезреть Свету, которая, как бы, даже отвечала Тихону взаимностью. А в этот раз, ему удалось пригласить её поужинать, от чего самолюбие тридцатилетнего парня «пело и плясало». От этой лирики, на лице Савелия появилась ухмылка.
– Ладно, – сказал Сава, – день идёт к вечеру, иди домой. Будь на связи, я к своим «барабанам».
– Успехов Шеф и прекрасных стуков ритм! – с улыбкой на лице ответил Тихон, он понимал про что речь. Это значило, что Сава шёл на встречу к своим осведомителям и «стукачам». Встречи всегда он назначал в клубе, где много людей, народ, толпа и за одно, можно приятно скоротать вечерок.
Глава 5
Потоки тепла ударили в голову, кровь прилила к мозгу, давление шкалило, тело было в напряжении. Но вот, приступ отступил и организм проснулся. Аккуратно встав, после приступа был короткий упадок сил, включил свет. Расправив плечи и потянувшись, направился в ванную принять душ. Пропищала кофеварка, это значило, что было уже 22:00, таймер работал исправно. Душ, кофе, бутерброд с мясом и сыром, салат и яичница.