Параллели сознания
Шрифт:
– Погоди, сейчас посмотрю в бабкиной аптечке, – ответил дед и скрылся за занавеской, разделяющей комнаты.
Тем временем Валентина метнулась к шкатулке, вставила ключ и приподняла крышку. В шкатулке лежали потемневшие от времени листы бумаги, исписанные мелким неразборчивым почерком, возможно, это были колдовские рецепты. Пальцами женщина приподняла их и на дне обнаружила перстень. Быстро выхватив его со дна, поправила все бумаги и закрыла крышку, не забыв повернуть ключ. Сделав несколько шагов к кровати, присела на краешек, не отрывая другой ладони от ранки на шее, а тем временем положила ключ на место, под
– Вот, как просила. Помочь тебе? – предложил он.
– Нет, спасибо, я сама. – Валентина встала и приблизилась к старинному зеркалу, чтобы посмотреть, насколько отекла её шея. И в этот момент ей на миг показалось, что в отражении мелькнула тёмная тень, да так неожиданно, что женщина вздрогнула. Она резко обернулась. Деда в комнате уже не было, но она явственно почувствовала, что какие-то незримые тёмные силы очень не желают того, чтобы Валентина смогла вынести из дома перстень, имеющий тайную силу. В глазах начало темнеть, лицо пошло красными пятнами, но женщина сумела взять себя в руки. Она выскочила из комнаты и на бегу выкрикнула деду:
– Я завтра зайду за вещами Авдотьи Григорьевны, сегодня уже не смогу сходить в больницу. Шея очень болит и жжётся.
– Да, девка, выглядишь ты неважно. Вон как раздуло половину лица. Иди, иди. Завтра вернешься, а пироги я и сам поем.
– Прощайте, – крикнула Валентина и со всех ног бросилась из дома. Ей так не терпелось покинуть то место, где жила старая Авдотья. Ох, не даром укусил шершень, ох, недаром. Но перстень теперь в руках Валентины. Надо было торопиться к Светлане за помощью.
Глава 14
Пока ехали к хутору, где жила ведунья, Светлана не находила себе места, она с тревогой смотрела на Валентину, и было из-за чего переживать. Шея Валентины вздулась, непросто подруге было бороться с болью. Надо спешить к Марии и надеяться, что ведунья поможет Валентине справиться с напастью. Автобус остановился, и она буквально приняла подругу на руки, настолько та ослабла.
Последние несколько метров до бревенчатого дома Светлана несла Валентину на себе: у той ноги заплетались, дыхание было прерывистым. У калитки начала кричать:
– Мария, помогите пожалуйста! Мария!
Дверь дома отворилась, и на крыльцо вышла ведунья. Хотела было пристыдить Светлану, что так громко шумит, но, увидев состояние Валентины, ринулась на помощь. Вдвоем, под руки, внесли Валентину в дом и уложили на лавку.
– Что с ней? – спросила Мария.
– Шершень укусил в доме колдуньи Авдотьи, – пролепетала Светлана, и глаза её увлажнились.
– Нечего реветь! Не время! – прикрикнула Мария. – Ну-ка, быстро снимай с неё одежду, пока я мазь отыщу, а то не успеем помочь!
Светлана судорожными пальцами начала расстегивать ворот Валентины, находившейся без сознания. В какой-то момент она уловила то, как выдохнула Валентина: «Перстень в кармане…»
Кивнув головой в знак понимания, Светлана сунула руку в карман и тут же отдернула – перстень был необычайно горяч. Удивительно, как он ещё не прожег платье. В этот момент Мария вернулась в горницу с темным флаконом
– Отойди, не мешай!
– Перстень! У неё в кармане перстень! – крикнула Светлана и с тоской посмотрела на страдающее лицо Валентины.
– А-а-а, нашёлся, проклятый… Это хорошо. Держи-ка флакон. Сейчас я его достану. – Мария, всунув в руки Светланы банку с мазью, тут же вывернула карман Валентины, и перстень с глухим стуком ударился об пол.
– Мажь ей шею срочно, а я справлюсь с ним, – крикнула Мария и побежала к столу, где находились чаша и кувшин с водой. Налив родниковой воды в чашу, а также прихватив щипцы, Мария вернулась на то место, где лежала старинная реликвия с кровавым рубином. От камня исходил неестественный алый свет. Подхватив перстень шипцами, Мария опустила его в чашу с водой. Тут же пошли пузыри, вода начала вскипать.
– Ага, не нравится тебе, голубчик! – с каким-то торжеством воскликнула Мария и глянула на Светлану, которая тщательным образом обрабатывала мазью шею Валентины.
– Бедро тоже надо смазать, – сказала ведунья, – думаю, что там может быть ожог.
Светлана кивнула головой, приподняла подол платья Валентины и отшатнулась. Ей открылась ужасающая картина – кожа на бедре вздулась пузырем.
Два дня провели подруги у Марии. Валентина трудно приходила в себя, но снадобья ведуньи помогли ей оправиться от укуса шершня и встать на ноги после обширного ожога. За то время, что они находились у Марии, ведунья отлучалась из дома на полдня. Она уезжала в другой хутор, где находилась разрушенная часовня при бывшей помещичьей усадьбе, и там спрятала в потайное место кровавый перстень Аксиньи-Авдотьи – углубила у основания фундамента часовни яму и, вынув один из кирпичей, вложила кровавую реликвию в нишу, а потом заново закрыла кирпичом, забросав потом место схрона землёй. Мария очень надеялась, что намоленное место и беспокойный дух Леонтия навсегда скроют от людей проклятый перстень.
Глава 15
Настало время расставания с Марией. Ведунья до этого ещё раз провела обряд очищения над Валентиной, дабы окончательно снять с неё порчу, наведенную Авдотьей. Перекрестила подруг на прощанье, и они отправились домой на последнем рейсовом автобусе.
Выйдя на остановке, подруги поёжились – сильно подуло ветром, тучи сгустились в темнеющем небе. Начиналась гроза. Надо было спешить домой, пока не разверзлись хляби небесные. Валентина попросила Светлану довести её до крыльца дома, так как была ещё слаба.
– Ну, конечно, я доставлю тебя домой, несмотря на то, что Николай уже с ума сходит от столь длительного моего отсутствия. Правда, я, когда уезжала с тобой к Марии, предупреждала мужа, что могу задержаться. Он с лёгкостью согласился, когда увидел твое состояние, потому, думаю, не будет слишком ругать загулявшую жёнушку, - попыталась разрядить сгущающуюся атмосферу шуткой Светлана.
Валентина улыбнулась ей:
– Извинись за меня перед Николаем. И спасибо тебе за то, что спасла. Если бы не ты – я бы уже умерла, это точно! Ты – мой светлый ангел-хранитель, дорогая моя подруга. Не даром имя тебе дали такое доброе и лучистое, как сам свет.