Параллели
Шрифт:
– Ну наконец-то! Я уже устал вас ждать. – Ди потянулся, зевнув.
Владыка Демонов снял ключ со своей шеи и открыл дверь. Свет заполнил весь коридор, на секунду ослепив гостей. Первыми в комнату зашли отец и сыновья Ангела, а затем и Ди. Окутанная белым светом женщина, чьи крылья разодрали в клочья, лежала на мягкой кровати с грязными от крови простынями. Её белые изящные длинные волосы, словно водопад, спускались с кровати на пол и перепутывались с цепями, в которые заковали её руки. Из-за того, что её глаза были закрыты, она напоминала бездыханный труп. Худые, словно ветки, руки лежали рядом с головой. На её изнемождённом
Ощутив что-то знакомое, Ангел с трудом распахнула прекрасные потускневшие аквамариновые глаза. Однако её взгляд не выражал никаких признаков жизни. Ясно одно – она готова умереть в любой момент, даже сыновья, стоящие перед ней, не вызывали у неё привязанности к жизни. Но в какой-то момент в этих мёртвых глазах мелькнула искра. Женщина с усилием поднялась, пока все молча смотрели на неё, и потянула руку в сторону светящегося браслета Ди.
– Ан, – пробормотала она, а затем, увидев, на ком этот браслет, нахмурила брови и яростно посмотрела на Демона. Её голос стал груб. – Что ты сделал с Ан!?
Леруан и Серкуан впервые услышали голос своей матери. Они любили её, даже зная, что ей всё равно. Они понимали, что их матери больно и плохо, но ничем не могли помочь. Они хотели поговорить с ней раньше, чем кто-либо, но не знали, как это сделать. Как заставить её произнести хоть одно слово. Частичка доброты была и в них. Назвать шоком их рухнувшие мечты просто нельзя. Братья лишились целого мира, наблюдая за тем, что происходило прямо сейчас.
Её глаза горели ненавистью, но Ди ничего не отвечал. Он лишь медленно приблизился к женщине, замерев в шаге от неё. Владыка в тишине пристально смотрел на действия выброшенного сына. Наглый Демон схватил за подбородок бессильного Ангела и притянул к своему лицу, смотря прямо в её очаровательные чистые глаза.
– Эй! Что ты творишь?! – Серкуан не выдержал и почти бросился на Ди, но Владыка его остановил.
– Диамонд, отойди от моей вещи, – грубо сказал их отец. – Проверка пройдена. Теперь всем здесь ясно, что ты убил Ангела. – Что-то его останавливало от порыва ярости. По какой-то причине он не мог даже приблизиться к ним. Подобное его не устраивало, однако мужчина доверял своим инстинктам, поэтому не вмешивался физически.
Но Ди не отошёл. Ангел, услышав слова Владыки, впала в ярость. Её глаза загорелись ненавистью, хотя для их расы это несвойственно. Были случаи, когда Ангелы становились Демонами, но они встречались в истории очень редко, да и сами превратившиеся не проживали и двух часов. Диамонду это не понравилось, он сильнее сжал её подбородок, и её слабое тело подалось вперёд.
– Ансириан, – шёпотом произнёс он. Ангел сразу же успокоилась и затихла в ожидании продолжения. – Она жива, – у её уха Ди произнёс так тихо, как мог, но уже на языке Ангело, тем самым рискуя своей жизнью. Обладатель отменного слуха – Серкуан это услышал и понял. Его лицо засияло, а язык зачесался, но он ничего не успел сказать, так как Диамонд повысил тон и заговорил на понятном всем языке. – И ты называешь себя Ангелом?! – Шоу началось. – Надо же как низко пала принцесса, что готова превратиться в Демона из-за смерти своей дочери! – саркастически и грубо высказался четвёртый принц.
Серкуан
– Я думал, Ангелы заботятся обо всём, что их окружает, независимо от обстоятельств, – продолжил Ди. – А ты даже о своих детях забыла! Как странно видеть наполовину Демонов, искренне любящих свою мать, и Ангела, которой безразличны её дети! – Диамонд засмеялся. Ему не доставило труда отыграть перед отцом роль бессердечного существа, ведь он говорил то, о чем действительно думал.
Ансириан направила свой взгляд на Леруана и Серкуана. В их глазах читались не только беспокойство и тревога, но и любовь. Она наконец поняла, что бросила собственных детей в этом мрачном месте совсем одних. На её глаза навернулись слёзы.
– Ты что плакать собралась?! Не стыдно? – Ди отпустил её подбородок, оттолкнув. – Пока меня не было, даже Ангел стал хуже Демона, – фыркнул Диамонд и вышел, хлопнув дверью.
Владыка засомневался в своей силе. Но он не смог найти ни одного способа избавиться от собственного выродка. Ему казалось, что даже если он выступит против него с армией, то проиграет. Слишком стар для битв. В нём нет столько сил, сколько было изначально. Поэтому всё начало становиться гораздо сложнее. Его время заканчивалось. Он понкинул комнату, стиснув зубы.
– Простите, – тихо прошептала Ансириан, как только осталась наедине со своими сыновьями. Она попыталась подняться с кровати, но это оказалось бесполезно, ноги и руки давно потеряли свою силу. Впервые за всё время пребывания в мире Демонов ей захотелось встать на свои собственные ноги и жить, а не существовать из-за невозможности умереть.
Леруан и Серкуан застыли в шоке. Она никогда и ни при каких обстоятельствах не смотрела на них. «Почему? Почему, как только появился этот бессильный уродец, всё изменилось?» – думали братья, ведь каждая их попытка стать ближе к матери проваливалась.
– Я виновата перед вами, Леруан и Серкуан. Я понимаю, что нельзя меня простить, но, возможно, мы сможем хотя бы подружиться? – Её речь была сбивчива и местами непонятна. В её голосе слышалась хрипотца и боль. Она разговаривала с трудом.
– Мама… – По лицу Серкуана полились слёзы. – Ты нас ненавидила? Почему ты только сейчас обратила на нас внимание? – Всю жизнь его душу терзал её пустой взгляд. Он понимал, что родился путём насильственного зачатия, поэтому старался не винить мать, но ему тоже хотелось тепла.
– Я вас не ненавидела, но и признать вас своими детьми не могла. Но сейчас этот юноша открыл мне глаза. – Дни, наполненные жестокостью и болью, подарили ей не отпрысков Владыки, а маленьких Ангелов. Детей, которые всё ещё любили её.
– У нас есть сестра? – перебил младшенький, пока старший пытался осознать происходящее.
– Да, – немного подумав, ответила Ансириан, – она Ангел. Чтобы защитить её я отправилась сюда. – Женщина смотрела на них и видела в этих детях свои черты. Раньше она боялась их, ведь они его дети, но не сейчас.