Параллельные кривые
Шрифт:
– Правда? Мне показалось, страсть – это не про Вас, – перебила она.
– Говорю же, Вы ошибаетесь. Сценарист всегда ищет приключение. Он должен смотреть на человека и понимать, какое у того главное событие жизни – тихо помереть на своём диване во сне или убить дракона. Это действительно меня увлекает – собирать истории…
Алла тихо рассмеялась:
– Чужие жизни увлекают Ваш интеллект и будят фантазию. Вы смотрите на море, но не купаетесь.
– Что Вы имеете в виду?
– Вы жмот и не тратите душевных сил, страстно вовлекаясь в события. Складываете в голове сюжеты, двигаете фигурки в песочнице, облизывая своего петушка на палочке. Но никого не греете и лакомством не делитесь. Вы эгоцентричное
– Вон там свободно. Возьмите «Американо» без сахара и сухое печенье, я присяду.
Арсений безропотно отправился к барной стойке. Алла смутила его. Просто клюнула в темечко. В точку. Зачем так? Зачем она ведёт себя так, будто живёт последние два часа в этом мире? Ему стало страшно, и он даже не вспомнил, как с удовольствием приписал ей невыносимый уровень честности, ещё не будучи знакомым – по первому впечатлению.
Алла тем временем наблюдала, как незрелый мужчина лет сорока выбирает самый дешёвый десерт, и кофейная горечь зашевелилась в её душе. Он вернулся, она взяла инициативу в свои руки и узнала много интересных подробностей о городе, монастыре, некоторых знакомых и о бывших владельцах её дома. А он так и забыл спросить, как её зовут.
Сеня спал тревожно. Ему снилась Алла, гадающая на кофейной гуще, сидя напротив него за столом. Она задумчиво крутила чашку и улыбалась, что-то понимая про него. Он спрашивал, что она видит, но Алла только кривила рот в ухмылке. Арсений посмотрел на свои руки – они были крохотными, детскими. Сжимая обеими ручками петушка на палочке, он закричал: «Не смотри на меня так! Не смотри на меня снисходительно!». Он проснулся с противным чувством утраты и стал собираться на прогулку – куда глаза глядят.
Алла же не ложилась вовсе. К ночи поднялась метель, и кровля содрогалась от порывов ветра. Она любила стихию, но боялась разрушений – чинить крышу не входило в её планы, это лишние эмоциональные и финансовые траты. И вдруг Алла поняла, почему привлекает скупердяев: она жалеет ресурсов сама для себя. То есть, в глубине души считает, что щедрости не заслуживает. Так просто, так очевидно… С другой стороны, пока нет стабильного дохода, быть экономной – совершенно адекватное поведение.
В печной трубе скулили голоса, а деревянный потолок скрипел так, будто все бывшие жильцы ходили под крышей. Она не стала бороться с бессонницей, которой, видимо, было что сказать. Алла помолилась, взяла бумагу, карандаш и начала рисовать. Тревогу, которая лишала сна, она всегда могла превратить в конкретные образы, а их уже можно было взять под контроль, изменив по своему усмотрению.
Работа эта принесла свои плоды, и часов в пять Алла всё же уснула. Разбудил её возмущённый крик вороны. Алла посмотрела на часы – без двадцати одиннадцать.
– Кааак, кааак? – ворчливо передразнила она ворону, – а вот так. Сперва дурью маемся всю ночь, потом спим до обеда.
Она спустила ноги с кровати, натянула лежащие рядом толстые шерстяные носки, потом сунула ноги в плоские дерматиновые тапки и, запахнувшись в тёплую кофту, спустилась из спальни по крутой лестнице в кухню. Халатов она не признавала (было в них что-то расхлябанное), а она знала, что с её характером и наследственностью нужно сознательно противостоять хаосу. С этой целью она установила ежеутренний распорядок. Зимой поддерживать Утренний ритуал было легче, потому что следовало топить печи. Хочешь – не хочешь, а от холода проснёшься и побежишь вприпрыжку делать всё, что нужно. Алла умылась холодной кипячёной водой, наложила крем вокруг глаз, причесалась, включила электрочайник и взяла старый нож, стёршийся до половины и больше похожий на серп. Этим инструментом она щипала лучину от высушенного полена. Получалась тоненькая соломка, которая моментально вспыхивала, и дрова
– Еле до Вас добрался, тропинку почти замело. А если вдруг что случится, как скорая проедет или полиция? – Сеня почти вопил с воспитательскими интонациями, выпучив глаза.
– Не орите на меня, здесь вам не тут. Разувайтесь, ставьте обувь вон туда, к печи. Куртку на крючок там же, всё тёплое будет. Ничего со мной не случится. Я уверена, всё будет хорошо. Здесь ходят только лисы, кабаны и косули. Если с крыши упаду – съедят, никому никаких хлопот. Сеня возмущённо хмыкнул. Потом извиняющимся тоном попытался объяснить причину визита:
– Я забыл спросить, как Вас зовут. Кстати, а собака-то Ваша где? Будка пуста.
– Алла. Ушла собака. Как пришла, так и ушла.
– А как пришла?
– Я направлялась домой как-то в мае, ещё школьники учились. И вот один такой…
– …шёл с собакой навстречу и был очень ею недоволен?
– Откуда Вы знаете?
– Я увидел вас тогда с собакой и придумал историю. Вот послушайте…
Алла ошеломлённо выслушала Арсения, который точь-в-точь описал первый день их отношений с Пулей.
– Вы не выдумали историю, вы её ясно увидели. А вот с придумыванием Вам надо быть аккуратнее, Вы можете изменить человеческую жизнь в неизвестном направлении. Вы – маг.
– С чего Вы взяли?
– Не знаю. Хотите чаю, кофе? У меня шарлотка с яблоками готова.
– Хочу. А Вы в печи готовите?
– Нет, хотя теоретически, наверное, испечь что-то в ней можно. Я как-то запекала рыбу и куриные ножки. Получилось изумительно. А вот с тестом не рискую. Это эстонская печь, у моих предков были другие.
Они прошли из кухни в столовую, придвинули стол к печной лежанке и удобно сели на прогретую керамику. Сеня потянулся за кофейником.
– О, какие интересные у Вас часы,– заметила Алла.
– Командирские. Друг подарил на память. Пропал в командировке. Может быть жив, в плену…
– Вряд ли. Есть фото?
– Да, – Арсений нашёл файл в телефоне. – Вот, как раз в день отъезда снял.
Алла внимательно смотрела на фотографию в течение нескольких минут.
– Нет его в живых. К сожалению, нет, – и, упредив вопрос, продолжила:
– Это довольно легко понять по фото, жив человек или нет. Живой откликается пульсом во лбу, а мёртвый как облако, твоё внимание куда-то проваливается, в какую-то чёрную яму и тело не реагирует… Вот, сами можете сравнить, возьмите это фото. Этот человек жив.
Арсений стал разглядывать попеременно фото на экране и то, что дала Алла. Через некоторое время озадаченно произнёс:
– Не вижу разницы. Правда. Тишина. Наверное, я бездарь. Ничего не чувствую.
– Ну-ка дайте, – Алла взяла фотографию мужчины, присмотрелась и горестно вскрикнула. Схватила телефон и стала набирать номер.