Паранойя
Шрифт:
— Но я как раз хотел, чтобы вы поняли: на самом деле ему сегодня не нужен мой консультант. Он делает это, только чтобы мне навредить — из-за вчерашнего. А может, он хочет, чтобы я ушел: тогда все мои наработки достанутся ему.
— Я принял решение, — сказал Боб. — Если вы больше ничего не хотите со мной обсудить, то, с вашего разрешения, я сегодня очень занят.
Когда я вернулся на свое рабочее место, меня подмывало собрать вещи и уйти. Но постепенно ко мне вернулась способность соображать. Такой уход мог принести сиюминутное удовлетворение, но я знал, что потом пожалею об этом. Когда нигде не работаешь, искать новое место гораздо труднее, а долго оставаться безработным
Я позвонил Дону Чейни и объяснил, что компания не имеет возможности сегодня разрулить его проблему с сервером. Как я и предполагал, он был разочарован. Я спросил его, можем ли мы по-прежнему рассчитывать на большой проект, на что он сказал: «Посмотрим, может быть».
Я понял, что больше он мне не позвонит.
Некоторое время я сидел в Интернете, пытаясь отвлечься, потом позвонил Поле. Ее секретарша сказала мне, чтобы я перезвонил позже, потому что она пошла обедать с кем-то из друзей. Интересно, с кем из «друзей» Пола могла обедать. Мне на ум приходил только Даг. Может быть, он снова позвонил ей в офис и пригласил ее встретиться с ним. Захваченная врасплох, Пола не нашлась, что ему ответить. А может, ей и притворяться не пришлось. Мне вспомнилось, как Даг приударял за ней в Стокбридже прямо в моем присутствии и как Пола благосклонно к этому отнеслась. Разумно было предположить, что он попытается продолжить свои ухаживания в Нью-Йорке. Да и сама Пола легко могла бы увлечься парнем, который выглядел гораздо лучше меня и дела у которого ладились.
Я позвонил Поле на сотовый. На третьем гудке она ответила.
— Привет, — сказал я. — Что происходит?
— Привет, — ответила она с запинкой.
— Я не вовремя?
— Нет… То есть не очень. Я как раз обедаю.
— Знаю. Я только что звонил в офис. С кем обедаешь?
Она замялась. Потом сказала:
— С Дебби.
Дебби была подруга Полы еще с колледжа. Мне казалось, что они давно уже не поддерживают отношений.
— Вот как? — сказал я. — Ты ей сама позвонила или она позвонила тебе?
— Я ей. Мне, правда, нужно идти.
— Ладно, передай привет Дебби.
— Передам. Пока.
Пола дала отбой. Несмотря на то что я ясно представлял себе всю сцену — пока продолжается этот неловкий разговор, Даг сидит напротив Полы, может быть, держит ее за руку, — я постарался взять себя в руки и не делать поспешных выводов.
Остаток дня я провел занимаясь своим резюме и звоня рекрутерам. Одна из них пообещала очень скоро найти для меня что-нибудь, но предупредила, что на рынке рабочей силы для людей с моей квалификацией сейчас «не лучшие времена» и что мне, скорее всего, придется «снизить планку», согласившись для начала на «гораздо меньшие деньги», чем я получал сейчас.
В одну минуту шестого я вышел из здания, чувствуя себя разбитым. Я пересек улицу и пошел прямо в бар на Шестой авеню. С трудом протолкавшись через толпу туристов из Канзаса или еще откуда-то, я наконец нашел свободное место и заказал виски с содовой. Первая порция прошла слишком быстро, и я почти не почувствовал приятной расслабленности, поэтому я взял еще. Эффект был тот же, и я заказал третью. Когда я ставил пустой стакан на стойку, я почувствовал кайф. Я понял, что напился и что, как только весь алкоголь попадет в кровь, будет еще хуже. Я злился на себя за то, что так легко поддался старой привычке, но зато почувствовал, что проблемы с работой, которые мучили меня двадцать минут назад, уже не кажутся столь серьезными. А может
Для разнообразия я решил пойти домой другой дорогой, через Центральный парк. Я не осознавал, насколько я пьян, пока на Шестой авеню не стал налетать на людей.
Парк предстал сюрреалистическим пятном, где смешались деревья, лошади, бегуны, прогулочные коляски и велосипеды. Нетвердым шагом я шел вдоль Ист-Драйв. В какой-то момент я споткнулся, и какая-то бегунья, молодая азиатка, налетела на меня и чуть не упала.
— Идиот! — заорала она на меня через плечо.
Мне было ужасно неловко. Я знал, что выгляжу чудовищно: пьяный, с полуразвязанным галстуком и всклокоченными волосами. Я решил передохнуть и сел на скамейку. Я немедленно отключился, а когда проснулся, то не сразу понял, где нахожусь. Взглянув на часы, я с удивлением увидел, что уже без пяти семь. Полчаса с лишним прошли как одно мгновение. Я немного протрезвел, и похмелье уже давало о себе знать: слегка болела и кружилась голова, меня подташнивало. По мере того как я шел, походка становилась тверже; одурелость почти прошла. Я не сомневался, что к тому времени, как я окажусь дома, алкоголь выветрится окончательно и Пола ничего не узнает.
Я вышел из парка и пошел на восток. На Мэдисон я зашел в магазин и купил бутылочку воды. Пожевав несколько мятных леденцов, я набрал в рот воды и, тщательно прополоскав, проглотил. Одним большим глотком я допил оставшуюся воду, надеясь уменьшить концентрацию алкоголя в крови. Потом я продолжил путь.
Когда я оказался возле дома, я еще не полностью протрезвел, но и пьяным меня тоже назвать было нельзя. Я решил сказать Поле, что неважно себя чувствую, пойти сразу в спальню и лечь.
— Ричард!
Я уже был в подъезде и шел к лифтам. Повернувшись, я увидел Полу, направлявшуюся ко мне от почтовых ящиков.
Она поцеловала меня в щеку, потом отстранилась и внимательно на меня посмотрела.
— В чем дело? — спросил я, как будто не понимал, в чем дело. Лицо у меня как-то обмякло, а язык, казалось, плохо слушается.
— Ты пил?
— Нет, — промямлил я. — То есть да, я хочу сказать, что я пропустил стаканчик — с клиентом.
Было видно, что она мне не верит. Подошел какой-то мужчина, и мы втроем сели в лифт. Я надеялся, что эта невольная пауза охладит Полу, но, когда мы вышли на пятом этаже, она прошептала с трагической театральностью:
— Не могу поверить, что ты снова начал пить.
— Что? — сказал я, чувствуя, что лицо у меня онемело. — Я же сказал тебе, что выпил всего один стакан. Делов-то!
Она прошла впереди меня, качая головой, и открыла дверь в квартиру. Отис лаял и изо всех сил вилял хвостом. Пола прошла прямо в спальню и захлопнула за собой дверь. Я обрадовался. Я подумал, что в одиночестве она немного отойдет, а потом, быть может, мне удастся ее убедить, что она совершенно напрасно так из-за меня напрягается.
Я разделся у себя в кабинете и надел футболку и шорты, которые нашел в коробке с летними вещами. Потом я пошел на кухню, вынул из ящика ресторанные меню и попытался решить, чего мне хочется на ужин.
— На этот раз без посторонней помощи тебе не обойтись.
Голос Полы испугал меня. Я не слышал, как она вышла из спальни.
Я снова уставился в меню японского ресторана.
— Я не буду с тобой говорить, — сказал я, — потому что ты ведешь себя как ненормальная.
— Мы уже все это проходили — с меня хватит!