Парашют-убийца

Зверев Сергей Иванович

– А в чем дело? – приподнялась Лаура. – И зачем тебе этот пакетик?

– Надо будет завтра на экспертизу отдать. Ты понимаешь, мне кажется, что все дело в них.

– С чего ты взял? – теперь Кабрера выглядела весьма заинтересованной.

– Дело в том, что я перед прыжком проверял в номере вытяжной парашют, и они высыпались на пол. Тогда я их уже не клал обратно. Затем мой парашют открылся, а у президента – нет. Я не знаю, как это все объяснить, но что-то здесь не то.

– Странно…

– Вот и я говорю, – Батяня положил пакетик на стол и отчаянно зевнул, помотав головой. –

Нет, ты знаешь, сегодня я так устал, что сейчас нет сил ни на что, кроме сна.

– А как же я?

– Извини, я уже просто отключаюсь, – Лавров лег на кровать. – Завтра… поговорим… давай спать.

Через минуту он уже мирно сопел.

Девушка лежала рядом, но глаза ее были открыты. Она, в отличие от майора, спать совсем не хотела. Пролежав минут пятнадцать и убедившись, что Батяня заснул, осторожно убрала его руку, которой он обнимал ее и, выждав еще немного, приподнялась, сев на кровати. Тихими, совершенно неслышными шагами она осторожно прокралась на цыпочках к столику. Далее девушка сделала шаг в сторону ванной комнаты. Второго она сделать не успела – совершенно неожиданно «проснувшийся» Батяня схватил ее за руку. Нервы Лауры были напряжены до предела, и она коротко вскрикнула от неожиданности.

– Куда? – тон майора был совершенно непохож на тот, который привыкла слышать девушка в отношении себя.

Мало того, теперь Лавров выглядел предельно собранным, и от былого сонного состояния не осталось и следа.

– Ты чего? – изумленно произнесла она. – Мне в туалет надо… Андрей, ты уже совсем, я смотрю, заигрался в десант. Нет, тебе положительно надо отдохнуть, в этом нет никакого сомнения.

– Отдохнуть я всегда успею, – холодно сказал Батяня, – а сейчас меня интересует другое. Теперь посмотрим, что ты собралась в унитаз бросить.

Несмотря на сопротивление, Батяня без труда разжал пальцы Кабрера. В ладони у нее был тот самый влагопоглащающий пакетик.

– Интересное дело! – иронично усмехнулся Батяня. – Оказывается, в туалет не ходят без такой вещицы, а? Ничего мне сказать не хочешь?

Лаура зло сузила глаза и в мгновение ока выхватила из-за спины блеснувший в лунном свете стилет, намереваясь ударить Батяню в шею. Но партия была уже проиграна – стальная рука десантника перехватила занесенное над ним орудие убийства. Клинок выпал из женской руки.

– А-а-а! – вне себя от бессильной злобы закричала Кабрера. – Ненавижу тебя!

Женщина, как кошка, извиваясь, пыталась вырваться, неожиданно обнаружив немалую силу и ловкость. Но куда же ей было тягаться с майором Лавровым?..

* * *

Стоя у окна, Батяня попыхивал сигаретой и смотрел вниз. Сквозь раскрытое окно было хорошо видно, как двое представителей венесуэльских спецслужб, только что покинувшие его номер, выводили под руки Лауру. Девушка уже сникла и не делала больше никаких попыток вырваться. Ее без труда усадили в машину. Хлопнули дверцы, и автомобиль двинулся по ночной улице, вскоре скрывшись за поворотом.

Глава 38

Какими бы не были отличия ментальности, законов и темперамента самых разных народов, есть вещи, в которых

всегда можно найти много похожего. В частности, это касается отношения к руководителям государства. Президент Венесуэлы – не просто президент, а человек, олицетворяющий страну. Так что прибытие его в Арсенал, естественно, взбудоражило всех тех, кто там трудился. Однако посещение им столь важного учреждения отнюдь не было праздным любопытством, либо пустой инспекцией перед десятками телекамер. Сегодня все обстояло гораздо более скромно. Место не располагало к обилию прессы – военный объект. Да и вообще тема посещения Арсенала команданте в средствах массовой информации не фигурировала.

В одном из помещений находились те, кто был допущен к этому разговору. Здесь присутствовали оба российских гостя – Батяня и Пушкарев, команданте Уго и несколько венесуэльских специалистов – членов комиссии. На столе красовался раскатанный парашют, здесь же лежал и влагопоглощающий пакетик. Сегодня в расследовании ставилась окончательная, жирная точка.

– Так вот господа, – не спеша, размеренно, говорил представитель спецслужб, – уже можно сообщить, пускай и не полные, но все же…

– Ну давай, не тяни резину, – нетерпеливо махнул рукой команданте, – нам тут долгие преамбулы не нужны.

– Лаура Кабрера дала показания. Согласно им, она была завербована ЦРУ и подложила в вытяжные парашюты – в ваш, господин президент и в парашют майора Лаврова смертоносные пакетики, изготовленные в лабораториях Лэнгли.

– Вот ведь сучка! – грохнул кулаком по столу президент. – Какую змею пригрели…

– Принцип действия пакетиков следующий, – говоря это, штатский, словно заправский фокусник, продемонстрировал всем шарик.

Затем, взяв острый нож, он разрезал шарик на две половинки, передав их «зрителям».

– Внутри шариков находится специальная жидкость под давлением, которая, контактируя с воздухом, превращается в сильный клей, – пояснял он. – Давление внутри шариков подобрано так, что когда они оказываются где-то на полтора-два километра выше уровня моря, то стенки их разрушаются…

– Следовательно, «адская машинка» приходит в действие, когда самолет или вертолет набирает высоту, – прищурился Батяня.

– Вот именно, – подтвердил венесуэльский спец, – далее жидкость вытекает и склеивает купол вытяжного парашюта. Нашего русского друга и спасло то, что он не вложил шарики в рюкзак, когда они выпали у него в номере.

– Ну а почему же мы не обнаружили никаких следов этого клея? – Пушкарев выглядел несколько уязвленным.

– Ничего удивительного, – усмехнулся венесуэлец, – обнаружить это клеящее вещество можно только в течение получаса. Оно достаточно быстро испаряется, не оставляя следов, разве что слабо различимые пятна. Соответственно, когда парашют плотно упакован в ранец, то испарение идет не так интенсивно.

– Это все данные экспертов? – вопрошал Уго. – Так быстро провели исследования?

– Нет. Дело в том, что Кабрера перед вылетом на пик Боливара уничтожила все пакетики, переданные ей этим ЦРУшником, Купером. А в номере майора убирались на совесть – все же гостиница пятизвездочная. Пакетиков с веществом больше не оставалось «в природе».