Парашют
Шрифт:
Парашютистка Кайя де-Кастелла перед подъемом для прыжка с парашютом конструкции ее мужа.
В 1914 году Кайя де-Кастелла испытывала новый парашют своего мужа. (Как и всегда, она спрыгнула с аэроплана, но парашют не раскрылся. Смелая парашютистка разбилась насмерть.
Кайя де-Кастелла была первой женщиной-парашютисткой в авиации, как Элиза Гарнерен — в воздухоплавании.
Много изобретений, много новых конструкций парашюта придумали конструкторы. Все они хотели улучшить авиационный парашют. Одни укладывали парашют
Авиационный парашют Бонне. Парашют уложен в ящик (а), веревка от него (б) привязана к поясу летчика.
Конструктор Бонне в Париже воспользовался парашютом Эрвье. Он уложил парашют в футляр на хвосте аэроплана. От парашюта шла веревка, прикрепленная к поясу, который надевал на себя авиатор. Перед прыжком летчик нажимал рычаг, футляр раскрывался, парашют раздувался ветром и вытягивал пилота с его сиденья на воздух.
Однажды француз Пегу, летчик-испытатель, работавший на аэропланном заводе Блерио и К°. поднялся на аэроплане с таким парашютом, чтобы его испытать. Набрав высоту метров в триста, Пегу нажал рычаг от ящика парашюта.
Парашют раскрылся; его купол, очутившись в сильном потоке воздуха, удачно развернулся и вытащил авиатора с его сиденья. По счастью, стропы парашюта не зацепились за хвостовое оперение самолета: при таком разворачивании купола это было вполне возможно.
Пегу стал спускаться с парашютом. Но вот он взглянул вверх и видит, его машина, у которой он не выключил мотор, предоставленная самой себе, поднялась вверх и сделала замкнутый круг, то есть то, что потом назвали «мертвой петлей». Вслед за этим аэроплан стал сам проделывать разные фигуры в воздухе и, спустившись к земле, сел довольно удачно, с очень небольшими повреждениями. Пегу, сообразив, в чем дело, решил сам сделать «мертвую петлю». Объявив о своем намерении, Пегу в присутствии многих зрителей поднялся на высоту около тысячи метров и, накренив самолет носом вниз, пролетел вверх колесами, а затем, снова выправив самолет, пошел на посадку. На следующий же день газеты всего мира прокричали о «мертвой петле» авиатора Пегу, хотя на самом деле это была не «мертвая петля», а только фигура в виде буквы S.
Схема развертывания парашюта при укладке его на фюзеляже самолета.
Первая же и притом настоящая «мертвая петля» была за два дня перед попыткой Пегу сделана нашим русским летчиком П. Н. Нестеровым в Севастополе.
В те годы интерес к авиации был очень велик, и часто люди разных профессий старались придумать что-нибудь новое, внести какое-нибудь усовершенствование. Аэропланы первых лет авиации были весьма примитивны, они держались в воздухе очень неустойчиво. Нередко приходилось узнавать о новых катастрофах в воздухе. Поэтому вопрос, как спасти авиатора при катастрофе, занимал очень многих. В Париже, например, над этим работали дамские портные Майер и Гриммер. Одновременно с ними конструировал парашют Рейхельт. Все они решили соорудить парашют в виде плаща или пальто. В минуту опасности авиатор, выскочив из горящего или падающего аэроплана, должен был только расстегнуть пояс — и плащ превращался в парашют.
Парашют-плащ
Майер и Гриммер заявили о своем изобретении раньше, но Рейхельт был энергичнее и раньше Майера и Гриммера добился разрешения на испытание своего парашюта.
Три года (1909–1911) работал Рейхельт над своим пальто-парашютом. Он изобретал все новые и новые фасоны «пальто» и, надев его, каждый раз прыгал с крыши небольшого двухэтажного дома, в котором жил. Но все его опыты были неудачны: парашют раскрывался очень плохо.
— Не выйдет это у тебя, — говорили ему.
Но он стоял на своем:
— Не удается потому, что небольшая высота. Я уверен, что на большой высоте мой парашют обязательно хорошо развернется.
В 1912 году Рейхельт добился своего: ему разрешили спрыгнуть с площадки Эйфелевой башни.
Франсуа Рейхельт в своем пальто-парашюте.
В день испытания пальто-парашюта на Марсовом поле перед башней собралось много народу, так как об испытании нового парашюта было широко объявлено.
В нескольких местах расположились кинооператоры, чтобы снять прыжок с новым парашютом.
— Смотрите! Вышел, вышел! — пронеслось по площади.
— Но у него в руках ничего нет. Где же парашют? — спрашивал кто-то.
— Парашют надет на нем, это его пальто, — последовал ответ.
Не отрываясь смотрели парижане на Рейхельта, стоявшего у перил площадки на высоте шестидесяти трех метров. Вот он взмахнул руками и спрыгнул. Толпа ахнула, как один человек: Рейхельт летел камнем вниз, а около него с хлопаньем развевался кусок материи. Тяжело рухнул Рейхельт на землю… Он разбился насмерть. Его парашют запутался и не развернулся. Но если бы и развернулся этот парашют, то вряд ли прыжок Рейхельта окончился бы благополучно.
Площадь купола парашюта Рейхельта была всего около десяти квадратных метров, а этого было слишком мало.
Разрешать Рейхельту прыгать с высоты шестидесяти трех метров, конечно, было нельзя. И если это сделали, то только потому, что тогда мало знали парашютное дело.
Рейхельт с раскрытым парашютом.
Парашют Майера и Гриммера, так же как и Рейхельта, надевался на авиатора, но не в виде пальто, а в виде плаща. Конечно, после печального случая с Рейхельтом их парашютом никто не заинтересовался.
Хотя парашюты Рейхельта и Майера-Гриммера оказались непригодными, но это были первые в мире попытки создать легкий и удобный авиационный парашют.
Много книг прочел я по истории воздухоплавания и авиации и увидел, что настоящего парашюта для авиации не изобрел еще никто.
Лучшие парашюты, вроде парашюта Бонне, были слишком тяжелы и громоздки. Даже сложенные, они не могли уместиться в кабине аэроплана.
А механизмы, которые раскрывали купол парашюта! Как сложны, ненадежны были и взрывной заряд и сжатый воздух! Что, если заряд отсыреет или в баллоне не будет достаточного давления? Тогда летчику грозит неминуемая гибель.
А если парашют, раскрываясь, запутается или зацепится за хвостовое оперение или крыло аэроплана, что будет тогда с летчиком?
Авиационный парашют должен всегда находиться при человеке, чтобы летчик в минуту опасности мог выпрыгнуть с любой стороны машины, с любого ее места. Или, как говорили древние римляне: «Omnia mea mecum porto» («Я все свое ношу с собой»). Значит, первым условием конструкции будущего парашюта, думал я, должен быть лозунг: «Всегда при мне!» Это, видимо, уже понимали Рейхельт и Гриммер, но осуществить эту мысль конструктивно им не удалось.