Парень что надо

Харпер Фиона

Это был первый день фестиваля орхидей, Дэниел, Хлоя и вся их команда — все приехали на работу рано и старательно наносили последние штрихи перед торжественным открытием экспозиции, которое должно было состояться чуть позже. Оранжерея выглядела восхитительно.

Дэниел нырнул в зону хищных растений умеренного климата и закрыл за собой дверь, чтобы приглушить шум работы.

— Что случилось?

— Бен, — прорыдала Келли, — он упал на детской площадке и разбил себе голову. — Она сделала паузу и шмыгнула носом. — Мы в больнице. Он без сознания, Дэн.

Дэниел

не стал тратить время и паниковать вместе с сестрой. Он узнал, в каком отделении скорой помощи она находится, объяснил ситуацию первому попавшемуся сотруднику в майке с логотипом садов Кью и помчался к стоянке.

Когда он нашел Келли, она сидела в палате, рядом на каталке лежал ее сын.

— Он пришел в себя, — начала она сдавленным голосом. — Доктор сказал, что это хороший знак. Они сделали анализы и теперь хотят оставить его под наблюдением.

Дэниел просто подошел к сестре, поднял ее со стула и обнял. Он был зол. Очень зол из-за того, что это случилось с Беном. Зол из-за того, что Келли приходится бороться с этим в одиночку. Зол на отца Бена… А еще Дэниел понял, что быть злым лучше, чем быть испуганным идиотом.

— Ты мне кислород перекрыл, — проворчала Келли хриплым голосом и ткнула Дэниела под ребра.

— Извини, — сказал Дэниел, сделал шаг назад и встал на расстоянии вытянутой руки, продолжая держать ладони на плечах Келли.

Он осмотрел ее с ног до головы:

— Ты в порядке?

— Теперь да, — кивнула она, и Дэниел увидел тень прежней Келли в ее легкой улыбке.

Она была бойцом, его сестра. Самым сильным человеком из всех, кого Дэниел знал.

Он подошел к каталке, на которой лежал Бен. Веки мальчика задрожали, и он открыл глаза.

— Дядя Дэниел, — произнес он, и его пухлые пальчики схватили воздух.

Дэниел вложил свой указательный палец в его ладонь, как делал, когда Бен был совсем маленьким, и мальчик сразу же плотно обхватил его. Его глаза снова закрылись.

Теперь Дэниел не мог никуда уйти, не потревожив племянника. В висках у Дэниела запульсировало. Он не был уверен, что справится с ситуацией. Хоть его и не было рядом, когда Джошуа…

Дэниел не смог закончить эту мысль.

Тогда его не было рядом, и вот теперь маленькое тело, свернувшееся клубочком на идеально белой больничной простыне, вызвало в памяти все.

Он посмотрел на Бена. Его почти прозрачные веки были опущены, расслабленный рот был похож на букву «о». У Дэниела сдавило грудь. Когда Келли переехала к нему домой, он позволил себе привязаться к племянникам. Теперь ему хотелось обругать себя за безрассудство, но разве он мог? Для того и нужны были семьи — для заботы друг о друге. Именно этим и должны заниматься все люди.

Но если бы Дэниел попытался пересчитать людей, о которых он позволял себе заботиться, то и пальцев одной руки было бы много. Даже Келли и мальчикам долго пришлось добиваться такого расположения. Каким же братом он после этого был?

Келли подошла к каталке и убрала волосы со лба сына, затем протянула руку и сжала большой палец Дэниела, копируя жест Бена, и они втроем стояли так в тишине, объединенные в круг.

— Вот

именно поэтому, — сказал Дэниел хрипло, — я и не могу еще раз жениться.

Келли кивнула, и в уголке ее глаза появилась слеза. Она не могла смахнуть ее, не разрывая контакт, поэтому позволила капле сбежать вниз по щеке, а потом через подбородок на шею.

— Я все понимаю, — мягко произнесла Келли, слишком мягко для его напористой младшей сестры. — Но ты мне скажи, что бы ты предпочел: чтобы у тебя была возможность провести те шесть месяцев с Джошуа или чтобы его вообще не было?

Дэниел поморщился, когда она упомянула имя сына.

К счастью, пришедший доктор спас его от необходимости отвечать. Дэниел выдернул свой палец из руки Бена, бросил быстрый взгляд на Келли и вышел из палаты, чтобы доктор мог сообщить его сестре новости.

Келли было открыла рот и протянула к Дэниелу руку, и Дэниел знал, сестра готова была сказать, что ему можно остаться, но он хотел уйти. Если новости будут плохими, он не уверен, что сможет их выдержать.

Дэниела трясло, внутри у него все похолодело. Пока он искал свободный пластиковый стул, на который можно было бы сесть, сознание помутилось, и к неприятному внутреннему коктейлю добавилась тошнота.

Дэниел взглянул на бледно-голубую штору у входа в палату и подумал, что Келли там, внутри, сейчас, возможно, было гораздо хуже, что он бросил ее там, и теперь она одна должна принимать то, что случится.

Дэниел говорил себе, что он храбрый, ведь он любит взбираться на отвесные скалы и прорубать себе дорогу в джунглях, знает, что делать с пиявками и клещами, но настоящие испытания начинались здесь. В унылой городской больнице. Здесь надо было доказать, что он мужчина.

Смелый? Не смешите.

Дэниел остановился на секунду, потер лицо обеими руками и пошел к занавеске, затем откинул ее и присоединился к сестре.

В тот же вечер, после того как Бена выписали из больницы, заверив его мать, что все будет в порядке, Дэниел проехал пол-Лондона, чтобы позаниматься скалолазанием. И несмотря на то что на этом скалодроме стена была почти на десять метров выше, чем на том, который был рядом с домом Дэниела, ее высоты не хватало.

«Да ладно, — в голове Дэниела звучал саркастический голос, — через неделю ты уже будешь лазить по настоящим скалам. Там ты будешь счастлив».

Дэниел схватился за еще один искусственный камень, подтянулся и стал искать, куда бы поставить ногу.

Дэниел понял, что подошел к выступу не с той стороны и теперь не может его обойти, поэтому он спустился назад и выбрал другой маршрут. Пока он искал по сторонам, за что бы ухватиться, он заметил подтянутого темноволосого мужчину примерно одного с ним возраста. Мужчина смотрел на Дэниела, изучая его.

Дэниел бросил на него сердитый взгляд перед тем, как лезть выше. В чем проблема? Взбираясь вверх, он обдумывал вопрос, который Келли задала ему в больнице. Если бы была возможность, то стер бы Дэниел жену и сына из своей жизни? Сделал бы так, будто их не существовало? Предпочел бы он свободу боли?