Парень из преисподней, Беспокойство, Жук в муравейнике, Волны гасят ветер
Шрифт:
— Это несущественно, — мягко перебил Поль. — Давайте лучше поговорим о Пандоре. Вы потеряли егеря. Ваше решение?
— Даю серию сигнальных выстрелов и жду ответа, — отбарабанил Марио.
— Егерь не отвечает.
— Включаю рацию, сообщаю вам.
— Действуйте.
Марио схватился за рацию, и Сименон едва успел подхватить его карабин. Горбовский опасливо поджал ноги.
— Не торопитесь, — посоветовал Поль, — и будем считать, что карабин вы уже утопили.
Марио воспринял это как шутку. По его движениям было видно, что рации вообще
— Странно, — сказал наконец Марио. — Просто удивительно…
— Да нет, — сказал Поль. — Что же тут удивительного? Вы, собственно, чего хотите?
— Ах, да! — Марио вдруг осенило. — Так я получаю концентрацию белка… Ага… Белка много… Так. Сейчас. Готово! Передавать?
— Передавайте, — холодно сказал Поль.
— Э-э… А-а… Постойте, я ещё не подсоединил микрофон… — Марио засунул руку за воротник, ища шнур микрофона. — Вообще, если рассуждать логически, совершенно непонятно, как может потеряться егерь.
— Слева, слева, — мрачно подсказал Сименон.
— Да, — согласился Поль. — Егерю теряться совершенно незачем. Но можете потеряться вы.
Марио подсоединил микрофон и снова спросил:
— Передавать?
— Передавайте, — сказал Поль.
— Алло, алло, — сказал Марио стандартным радиоголосом. — База, База, говорит Пратолини, потерял егеря, жду указаний!
— Поль, — мрачно сказал Сименон. — В пробном выходе всё это не так уж обязательно. Мы пройдём от ориентира к ориентиру, я покажу ему тахорга, и мы вернёмся менять бельё…
— А в чём дело? — спросил Марио несколько раздражённо. — Меня не слышно? Как вы меня слышите? Алло!
— Слышу вас хорошо, — сказал Поль. — С запада на ваш сектор идёт лиловый туман, приготовьтесь. Включайте пеленгатор и ждите на месте.
Марио включил пеленгатор и спросил:
— А что, лиловый туман — это существенно?
Поль повернулся к Сименону.
— Ты готовил его к выходу? — спросил он тихо.
Сименон покусал губу.
— Поль, — сказал он. — Мы идём в пробный выход.
— Ты ошибаешься, — сказал Поль ровным голосом. — Вы не идёте в пробный выход. Вы сейчас идёте в террарий и будете тщательно готовиться к пробному выходу. Не в кафе, а в террарий. И не рассказывать легенды, а готовиться к пробному выходу. А завтра я приму вас опять и посмотрю, как вы подготовились. Я вас не задерживаю.
— Прошу прощения! — воскликнул Марио. Глаза его засверкали. — Я не мальчик! Я охотился на Яйле, у меня не так уж много времени! Я приехал охотиться на Пандору! В Пандорианский террарий я мог бы сходить и в Кэйптауне…
— Пойдём, пойдём, — сказал Сименон, взяв его за руку.
— Да нет, Жак, что значит — пойдём? Это странный, необъяснимый формализм! — Поль холодно смотрел ему в глаза. Марио стало неловко, и он стал смотреть на Горбовского — как на знакомого человека и соседа по
— Пойдём, пойдём, — повторил Сименон и потянул его за собой.
— Но я требую хотя бы объяснений! — гремел Марио, обращаясь уже прямо к Горбовскому. — Я терпеть не могу, когда со мной обращаются как с каким-нибудь сопляком! Что это за вздор? Почему это у меня может вдруг потеряться егерь?
— Не сердитесь, Марио, — сказал Горбовский и улёгся поудобнее. — Не надо так сердиться, а то на вас по-настоящему рассердятся. Вы ведь совсем-совсем не правы. Совсем-совсем. И ничего уж тут не поделаешь.
Марио несколько секунд смотрел на него, раздувая ноздри. Потом, произведя неопределённое движение рукой, он сказал:
— Это совсем другое дело. В конце концов, порядок должен быть во всём. Но могли же мне сразу просто сказать, что я не прав…
— Да пойдём же! — в отчаянии вскричал Сименон.
— Жак, — сказал Поль им вслед. — В восемнадцать ноль-ноль зайдёшь ко мне.
Горбовский неожиданно вскочил.
— Подождите, Жак! — закричал он. — Один вопрос! Можно? Что вы будете делать, если столкнётесь в лесу с неизвестным животным?
— Пристрелю и позову биологов, — зло ответил Сименон и скрылся за дверью.
— Гордец какой, — сказал Горбовский и снова повалился в кресло.
— Видали? — сказал Поль. — Ну, я им покажу пробный выход, они у меня вспомнят первый закон человечества… — Он вернулся за свой стол, отыскал давешнюю сводку и приписал на полях: «22.00 — радиологическая тревога и землетрясение. 24.00 — общая эвакуация». Затем он нагнулся над микрофоном секретаря и продиктовал: «В 18.00 совещание всего свободного от дежурства персонала у меня в кабинете».
Горбовский сказал:
— Очень вы грозны, Поль.
— Тем хуже для меня, — сказал Поль.
— Да, — согласился Горбовский. — Тем хуже для вас. Вы ещё очень молодой начальник. Со временем это проходит.
Поль хотел ответить, что, в конце концов, он предпочёл бы вообще не быть начальником и что на благоустроенных планетах начальники вообще никому не нужны, как вдруг под потолком вспыхнул красный свет и раздался оглушительный, неприятный звон. Оба вздрогнули и разом повернулись к экрану аварийной связи. Поль включил приём и сказал:
— Директор слушает.
Послышался хриплый задыхающийся голос:
— Говорит Сартаков! Говорит Сартаков! Как меня слышно?
— Слышно хорошо, — нетерпеливо сказал Поль. — В чём дело?
— Поль! Мы свалились! Сектор семьдесят три, повторяю, сектор семьдесят три. Слышишь меня?
— Да, сектор семьдесят три. Продолжай.
— Пеленгаторы работают, люди целы, вертолёт разрушен. Ждём помощи. Ты слышишь меня?
— Слышу отлично, жди на связи… — Поль положил руки на пульт. — Дежурный, говорит директор. Один дирижабль с одним вездеходом. На дирижабль группу Шестопала, на вездеход — Кутнова. Готовность доложить через десять минут. Полный аварийный запас. Повторите!