Парень с крутым нравом

Максимов Кирилл

– Дернешься – задушу! – предупредил он.

Мужчина затих. А из дома по-прежнему доносились удары или шлепки. Женщина умоляла пощадить ее.

– Я не могу так! – всхлипывая, выкрикнула она.

Злой мужской голос требовал подчиниться.

– Сдаешься? – спросил Богдан.

– Сдаюсь, – согласился незнакомец.

– Чудить больше не будешь?

– Не стану, – пообещал злоумышленник.

Князев поверил, слез с поверженного противника и отошел в сторону вместе с его рюкзаком. При

этом он держал мужика на прицеле травматика.

– Отпусти, я журналист, могу удостоверение показать.

– А я охранник, – по ситуации ответил Князев. – Не пускаю на территорию таких фруктов, как ты.

– Это я уже понял. Отпусти с миром, я тебе заплачу немного, а? – попросил журналист.

– Не получится. – Князев заглянул в рюкзак, там была видеокамера, фотоаппарат с объективом-телевиком. – Шпионить, значит, сюда забрался.

– Отпусти. Тебе-то какой прок в том, что ты меня задержал?

– Перед начальством выслуживаюсь. Премию мне выпишут.

В доме тем временем продолжалась ожесточенная возня.

– Пусти, урод! – выкрикнула женщина.

– Заткнись, сучка! Тебя все равно никто не услышит.

Журналист покосился на дом и прошептал:

– Там неладное творится. Давай в окно заглянем.

Богдан и сам понимал, что в доме творится что-то не то, но Камышегородский предупреждал его, что на территорию нельзя соваться ни при каких обстоятельствах. Он в первое же дежурство нарушил это предписание! За словленного журналиста можно было и нагоняй получить.

– Значит, так! – сказал Богдан. – Я тебя отпускаю. Лезь по своей лестнице обратно. А рюкзак твой у меня остается.

– Это же аппаратура. Я на ней работаю.

– Если она тебе нужна, явишься к начальнику охраны «Дубравы», покаешься и заберешь, если он ее тебе отдаст. А теперь проваливай!

Журналист понял, что спорить бессмысленно. Охранник ему попался принципиальный и неподкупный.

– Ладно, и на том спасибо.

– Только скажешь, что я тебя по ту сторону забора задержал. Это чтобы лишних вопросов не было. Мол, ничего снять не успел.

– Логично, – согласился журналист. – Я и так ничего снять не успел.

– Лестницу только оставь.

– Согласен. – Журналист махнул рукой, быстрым шагом пошел к ограде и вскоре исчез по ту сторону забора.

Богдан стоял и решал, что ему делать. В ситуацию следовало вмешаться, для начала хотя бы заглянуть в дом. Но все было не так однозначно. Сидя на КПП, он никогда не услышал бы, что происходит в гостевом доме. Но эта проблема разрешилась сама собой.

На крыльцо вылетела голая девица и помчалась к озеру, выкрикивая на ходу:

– Насилуют! Насилуют!

Богдан замешкался, не зная, что делать – бежать за ней или броситься в дом. И тут он просто остолбенел.

На крыльце появился скелет, фосфоресцирующий призрачным зеленым светом. Бывший десантник мгновенно вспомнил страшилки о монастырском кладбище. Князев даже забыл, что следует дышать. Он замер и не мог пошевелиться. Тут скелет побежал.

Только теперь Богдан увидел его с боку и сообразил, что это просто костюм, черное трико, разрисованное светящейся краской и надетое на полного мужчину.

– Насилуют! – взвизгнула голая дамочка.

Теперь уже Богдан не раздумывал. Он догнал «скелет», схватил за плечо, развернул лицом к себе. На голове у этого чудака оказалась трикотажная маска с прорезями для глаз и рта. Мужчина, прячущийся под ней, хотел что-то сказать, но Богдан не дал ему этого сделать, врезал кулаком в челюсть.

Мужчина хрюкнул, широко раскинул руки и упал навзничь. Князев склонился над ним, чтобы стянуть трикотажную маску с черепом, нарисованным светящейся краской. Его передернуло от отвращения. Спереди и сзади на костюме имелись «окошки» для гениталий и зада.

Однако стащить маску он не успел. Что-то тяжелое ударило его в затылок. Богдан охнул и вырубился.

Князев пришел в себя от того, что кто-то бил его по щекам. Он раскрыл глаза и уставился на голую молодую женщину, которая занесла ладонь для очередного удара. Богдан не сразу вспомнил, что произошло. Память возвращалась к нему фрагментами.

– Кажется, жив, – выдохнула женщина.

Рядом с ней на корточки присел «скелет». Он по-прежнему был в маске.

– Ты кто такой? – спросил этот тип у Богдана.

– Охранник. А ты кто?

– Пропустим этот вопрос, – тут же предложил мужчина. – Если ты охранник, то, наверное, новенький, да?

– Первое дежурство у меня сегодня.

Голова у Богдана раскалывалась. Он потер затылок, на котором уже появилась шишка.

– Я не слишком сильно вас ударила? – поинтересовалась красотка, которая абсолютно непринужденно чувствовала себя в костюме Евы.

Никакого испуга на ее лице не наблюдалась.

– Вы кричали, что вас насилуют, вот я и… – Богдан замолк, поняв, что стал участником какой-то непотребщины.

– Тогда все понятно. – «Скелет» вздохнул. – Игра у нас такая. В сексе всякие странности случаются. Я вроде ее понарошку насилую, а она мне подыгрывает. Вот и случилось недоразумение. Нас такие игры заводят.

– Чистая правда. Все было инсценировано, – проговорила молодая женщина.

Князев тяжело поднялся на ноги. Его пошатывало.

– Чем это вы меня?.. – спросил он у женщины.

– Кирпич тут валялся.

– Да это не кирпич, а кусок плитки-«косточки». – Богдан вздохнул. – Строители материал после себя не убрали.