Паренек из Уайтчепела
Шрифт:
Было страшно, но и волнительно одновременно.
Дверь ей открыла заспанная служанка.
– Да, мэм... чего желаете, мэм? – пропищала она испуганным голоском, должно быть, опешив при виде богатой леди за дверью.
– Могу я видеть хозяйку? – спросила Аманда. – Миссис Коллинз. Она сейчас дома?
– Да, мэм, конечно. Я позову ее! – И впустила девушку внутрь.
Аманда вошла и окинула помещение взглядом: она никогда не бывала в подобных местах, о них предпочитали не говорить в светских салонах. Предполагалось, что женщины вовсе не сведущи в
И вот она здесь: в «вертепе порока» – настоящем борделе.
Кричащие краски багрянца и вылинявшей позолоты буквально выедали глаза и заставляли скривиться от явной безвкусицы в интерьере. Пепел сигар в хрустальных, еще переполненных пепельницах и пустые фужеры... В этом месте работают допоздна и спят до полудня.
– Доброе утро, мисс.
Миссис Коллинз в наспех накинутом пеньюаре спустилась по лестнице и несколько оробела перед красивой молодой леди в дорогом платье и шляпке со страусовым пером. Аманда намеренно оделась именно так: хотела произвести впечатление.
И ей удалось: хозяйка борделя решила, что это супруга одного из ее постоянных клиентов. Пришла устроить скандал... Такое бывало нечасто, но как-то очень давно ей пришлось понаддать знатной леди.
– Доброе утро. Простите, что разбудила! – откликнулась знатная гостья.
Сказано это было вполне дружелюбно, и миссис Коллинз осмелилась подойти ближе.
– Чем могу быть полезна? – спросила она и сильнее запахнулась в халат.
– Говорят, у вас случилось убийство... – начала Аманда такими словами. – Страшное преступление.
Миссис Коллинз кивнула.
– Правильно говорят. Бедолаге всадили нож в самое сердце!
– Вы его видели?
– Мертвяка-то?
– Убийцу.
Оживившееся было кровавым рассказом лицо миссис Коллинз вдруг разом увяло и даже насупилось.
– Вам-то какое до этого дело? – спросила она, сдвинув брови.
Аманда стиснула руки в перчатках.
– Вы обвинили в убийстве молодого констебля, – сказала она. – Мне любопытно узнать: вы, действительно, видели преступление своими глазами или всего лишь предположили, что он его совершил?
Женщина сверкнула глазами, всякая робость перед Амандой исчезла как ни бывало, и она почти прошипела:
– Кто вы такая? Журналистка из какой-нибудь газетенки или... – она прищурила оба глаза, – подружка этого мерзостного мальчишки?
– Почему вы так ненавидите мистера Огдена? – вступилась за возлюбленного Аманда. – Разве он чем-то вам насолил? Может быть, потому вы на него указали, – окинула она женщину подозрительным взглядом, – просто из мести. – И позволила себе небольшую улыбку.
Та далась нелегко: ее изрядно потряхивало от нервов. Не каждый день приходилось ей препираться с хозяйкой довольно посредственного борделя в поношенном пеньюаре посреди раннего утра...
– Убирайтесь из моего дома! – Женщина указала пальцем на дверь.
– Я уйду, но вам стоит подумать о том, что вы сделали, – сказала Аманда, – обвинили
Миссис Коллинз мотнула не чесанной головой, усмехнулась:
– О своих грехах беспокойтесь, юная леди, – сказала она, – а свои я как-нибудь сама замолю, коли надобность будет. Впрочем, их накопилось так много, что одним больше... – подумаешь, незадача. А Огден, – продолжила она не без злости, – заслужил то, что имеет. И виселицы для таких, как он, будет мало! Уходите, я вам сказала, – повторила она. – Иначе придется применить силу...
Женщина сжала огромные кулаки, такие, что впору боксеру, а не хозяйке борделя, и девушка благоразумно направилась к выходу.
Остановилась только в дверях и сказала:
– И все-таки вы могли бы сказать полиции правду. Я вам... заплачу. Я могу... Сколько вам надо?
Миссис Коллинз как будто задумалась на мгновенье, алчный огонек вспыхнул в глубине ее глаз, и Аманда похвалила было себя за вовремя пришедшую мысль, но вдруг...
– Мне не нужны ваши деньги. Убирайтесь уже из этого дома! – прозвучало в ответ.
И девушка, проглотив горькое разочарование, вышла за дверь, вздернув подбородок повыше.
Город продолжал жить своей жизнью: шумел, торопился и тёк, и Аманде вдруг показалось, что она просто застыла посреди этой стремительной суеты.
Замерла... сбилась с привычного ритма... Перестала быть ее частью?
Тяжело, словно старуха, она побрела в переулок, где ее дожидалась карета.
Почему эта Коллинз отказалась от денег?
Что Аманда сказала не так?
А ведь она могла бы продать свои кольца или пару браслетов... колье... Муж вряд ли заметил бы это, он часто дарил украшения.
– Мисс... Мисс, постойте! – Аманда как раз вошла в переулок, когда услышала окрик. Остановилась и поглядела назад... К ней спешила юная девушка, вряд ли больше шестнадцати, хрупкая, как одуванчик, она куталась в теплую шаль, накинутую на голые плечи.
– Мисс, я подслушала ваш разговор с миссис Коллинз, – сказала она. – Вы хотите помочь мистеру Огдену... Джеку...
– Ты что-то знаешь?
Девчушка замялась в смущении.
– Мы с Марой были подругами, – сказала она. – Многим делились друг с другом... Она... была влюблена в Джека и много о нем говорила... Не думаю, что он стал бы кого-нибудь убивать! Особенно из-за ревности, как сказала хозяйка тем полицейским.
– Ты видела, кто убил того человека?
– Я тогда уходила на рынок, вернулась, когда все случилось. Миссис Коллиз и старшие девушки вели себя странно... Мне кажется, они знают, просто... молчат...
– Почему?
– Этого я не знаю. – Девочка обхватила плечи руками, зубы ее клацнули друг о друга. – Возможно, из-за того человека... – робко присовокупила она. – Из-за мистера Би, как его у нас называют. Он часто захаживает в бордель, берет только Тину и платит немалые деньги... А еще я подслушала как-то его разговор с миссис Коллинз: он хотел купить Мару для какой-то забавы. Что-то вроде светского вечера...