Паренек из Уайтчепела

Бергер Евгения Александровна

Ничего не осталось. Ничего, кроме хрупкой девичьей фигурки, укутанной в подбитый лисьим мехом зеленый плащ (зимы в Нортумберленде были суровыми) – Джек подумал тогда, что у него с головой не в порядке... Что от беспрестанной тоски мозг играет с ним злую шутку, рисуя образы из минувшего прошлого. Образы... образ... который, казалось бы, должен был бы явиться ему в последнюю очередь.

Он получше перехватил сумку со школьными принадлежностями и сиганул в близлежащую булочную: следовало избавиться от наваждения, и бегство показалось Джеку вполне приемлемым способом сделать это. К тому же у него жутко урчало

в животе: учеба высасывала из парня все соки... Он ненавидел школу всеми фибрами души! А булочки миссис Питерсон пахли преаппетитнейшим образом, и заесть ими мерзкий привкус «гранита науки» было не самым плохим решением.

Джек купил творожную коврижку и выглянул на улицу, почти опасаясь недавнего видения... Назвать ее иначе не получалось, и потому он был почти рад опустевшей улице с ее редкими вкраплениями людских голосов. Девушка пропала... А, значит, он мог преспокойно идти домой, ну, или, по крайней мере, идти в то место, которое временно называлось его домом.

И тут:

– Джек, эй, я здесь, слышишь меня?

Голос раздался из-за спины, за которой в затейливом закутке из кустов бузины и страстоцвета на него смотрели озорные глаза мисс Блэкни, облаченной в зеленый плащ из лисьих мехов. Джек так и замер вполоборота со сбившимся с ритма сердцем и враз оледеневшими пальцами рук... Творожная коврижка едва не шлепнулась прямо на мостовую.

– Ну, ты чего замер? – привел его в чувства полный укора голосок. – Иди сюда. Скорее!

И он пошел... Шаг, другой – не верилось, что девушка в зеленом воочию стоит перед ним, а не является фигурой из страшного сна, которые подчас пробуждали его раньше времени.

– Мисс Блэкни, – пролепетал Джек совсем тихо. – Что вы здесь делаете?

– Я тебя о том же хотела спросить? – с улыбкой отозвалась она. – Думала, ты мне причудился, даже глазам не поверила. Ах, Джек, – и она коснулась его руки. Порывисто. Мимолетно. Вроде как по-приятельски хлопнула по плечу... – Как же я рада тебя видеть! Это захолустье опротивело мне до ужаса. Думала, с ума сойду от тоски по Лондону – а тут ты...

Она стиснула руки в теплых перчатках – почти молитвенный жест – и Джек удивился, насколько точно она передала его собственную тоску по большому городу. – Ну, как ты здесь оказался? – снова вопросила она. – Рассказывай. – И почти с восторгом: – Поверить не могу, что это ты... Частичка Лондона посреди стылого Нортумберленда. Ах, Джек...

Ее восторг был таким неподдельным и искренним, что парень даже смутился: она произносила его имя, подобно молитве, – он сглотнул и с запинкой ответил:

– Я вроде как живу здесь. Третий месяц как... Что-то вроде добровольной ссылки. А вы как здесь оказались?

Девушка пожала плечами.

– Так я тоже вроде как в ссылке... – Улыбка ее сделалась ломкой и совершенно безрадостной. – Опозоренная девица, мало того, что сбежавшая в ночь с неугодным обществу кавалером, так еще и умудрившаяся стать жертвой злобного маньяка. Я теперь все равно что прокаженная, Джек... Мне теперь самое место на задворках.

Джек не знал, что на это ответить, только переступил с ноги на ногу и протянул ей успевшую застыть на морозе коврижку – мисс Блэкни улыбнулась. Благодарно... С чувством.

– Ты такой славный, – сказала она дрогнувшим голосом. – Совсем не такой, как они все...

Джек понял, что

она говорит о всех людях в целом, особенно о тех богачах, что окружают ее, пусть и опозорившуюся, но дочь самого сэра Хэмфри Риверстона, а этого не стоило сбрасывать со счетов.

Выпечку она не взяла, просто отщипнула маленький кусочек и положила в рот – Джеку подумалось, что она похожа на птенца-переростка – прожевав, девушка произнесла:

– Мне пора идти, Джек. Я живу у миссис Карлайл в Бермут-мэнор, и она следит за мной похлеще цепного пса. Сейчас она думает, что я сижу вон в том экипаже и дожидаюсь ее возвращения от модистки... Мне не сдобровать, если она не застанет меня по возвращении! – с этими словами девушка выбралась из кустов и быстрым шагом направилась в сторону указанного ею экипажа.

– Прощай, Джек! – кинула она на ходу, и Джек отозвался лишь взмахом ресниц. На большее его не хватило... Еще секунда – и его видение из прошлого скрылось за дверцей кареты, исчезнув, подобно призраку, – у парня опустилось сердце.

В тот день Джек изменил своей привычке: он не пошел провожать лондонский дилижанс, стоя на продуваемом всеми ветрами перекрестке, как бывало доныне, – он отправился домой и долго прокручивал в голове каждое слово из случившегося разговора. Большим дураком он себя едва ли когда-либо чувствовал: хотелось надавать самому себе оплеух и вообще вычеркнуть собственное нелепое поведение из головы. И работа неплохо этому способствовала...

– Что это с тобой? – спросила Сара-Энн, заметив, как он кривится, словно от зубной боли. – Болит что? Странный ты сегодня какой-то...

Джек от нее отмахнулся: ничего-то она не понимает – мисс Блэкни казалась отголоском далекого былого, обрушившегося на него с сокрушительной силой, о которой он и помыслить не мог... Снова вспомнилась Энни.

И «кукла» в окне проклятого дома...

И Ридли...

И умершая мать.

Джек маялся этими мыслями до самого вечера, а потом долго не мог уснуть, задаваясь одним-единственным вопросом: счастлив ли он свершившемуся свиданию или, наоборот, готов проклинать его, как внезапно постигшее его несчастье...

… Утром он понял, что готов многое отдать за новую встречу с девушкой в зеленом плаще.

Через два дня, воротясь домой из школы, Джек еще издали заприметил у дверей карету миссис Карлайл, и сердце его припустило с такой неистовой силой, что он едва не грохнулся на мостовую с мушками перед глазами.

Итак, следовало взять себя в руки и сделать вид, что ничего особенного не произошло...

– О, ты воротился, – Сара-Энн намывала посуду в высоком чане с водой. – В самый раз. У миссис Уиггинс гости, представляешь? – И почти без перехода: – Не мог бы ты натаскать воды из колодца – я бегаю, как заводная, не зная, за что ухватиться.

Джеку очень хотелось узнать, пожаловала ли миссис Карлайл одна или же мисс Блэкни сопровождает ее, что было бы вполне вероятным и таким волнительным одновременно. Однако занимающего его вопроса он так и не задал, только тягал полные ведра воды да раздумывал о причинах данного визита.

Уже выскользнув из кухни, Джек услышал голоса в гостиной и невольно замедлил шаг... Мисс Блэкни тоже была здесь – он узнал вибрации ее голоса – и уйти стало физически невозможно.

И в этот момент миссис Уиггинс окликнула его: