Паргоронские байки. Том 2
Шрифт:
Однако теперь ей стало хотеться в зеленую. Туда, где давно умостила задницу та же Сидзука. В число первых. Тогда ее тоже будут брать на всякие мероприятия и сажать в ложу для почетных гостей. Она сможет общаться с другими высшими демонами и даже демолордами. Возможно, сумеет наладить какие-то полезные контакты.
А если совсем уж повезет, ей позволят самостоятельно гулять по другим мирам. Как той же Ассантее… кстати, давно она уже что-то не возвращается из очередной командировки. Сидзука даже поставила вопросительный знак рядом
Свои соображения Лахджа однажды высказала Сидзуке. Это было, когда они сидели в библиотеке – Лахджа лежала у камина с книгой, Сидзука играла в симулятор свиданий. Она обожала такие игры.
Камин тут был не нужен, во дворце везде была идеальная температура. Хальтрекарок сотворил его просто для антуража, как декорацию. Как те бессмысленные камины, которые и на Земле иногда ставят всякие выпендрежники.
Но уют он создавал, спору нет. Потрескивали несгораемые дрова, плескалось алое пламя, а Лахджа лениво перелистывала страницы. Сегодня она нашла в библиотечных залежах очередную книгу с Земли, да еще и на шведском. Лахджа предпочла бы на финском или английском, но шведский она тоже понимала.
Вообще-то, ей повезло. Здесь были книги из сотен миров, на тысячах разных языков. После похищения Лахджа волшебным образом стала понимать язык демонов, паргоронский, но именно на нем тут книг почти и не оказалось. Хальтрекарок не любил читать, и библиотека у него пополнялась стихийно, от случая к случаю. Что-то заказывали наложницы, что-то попадало сюда с жертвами лабиринта или награбленными сокровищами, что-то дарили гости… Хальтрекароку почему-то часто дарили книги.
Так что Лахджа читала, что удавалось найти. Сегодня вот ей попалась книга про викингов. Науч-поп, и довольно занимательный. Оперши голову на ладонь, девушка прочла вслух:
«В Скандинавии была естественна ситуация, когда в споре двух незаконнорожденных один говорит другому: „Ты ни на что не имеешь права: ты бастард“, хотя оба появились вне брака. Логика этого высказывания объясняется тем, что один произошел от наложницы знатного рода, а другой – от наложницы-рабыни, служанки или женщины низкого происхождения».
– И тут притеснения, – промолвила Лахджа. – Даже мои голимые предки подвели меня.
– Вряд ли ты потомок викингов, – прокомментировала Сидзука. – Ты же финка.
– Я на четверть шведка, – возразила Лахджа. – Так что потомок.
– А я на четверть японка, – с вызовом сказала Сидзука.
– А на остальные три четверти?
– Тоже японка. Повезло мне.
Лахджа отложила книгу и задумалась. Предки, потомки, бастарды, рабыни, знатные наложницы… это навело ее на мысль.
Она уже заметила, что большая часть любимых жен – демоницы. Есть исключения, вроде той волшебницы и пронырливой Сидзуки, но большинство в первой тридцатке – демоницы. Смертные котируются намного ниже.
Аналогично и с детьми от смертных. Лахджа успела выяснить, что детей у
Но дети по дворцу не бегают. Хальтрекароку они не нужны и даже слегка раздражают. Они растут в отдельном крыле, а едва достигнув совершеннолетия – убираются куда подальше.
А куда именно – зависит от того, кто мать. К детям от смертных отношение тут презрительное, как к низшей касте. Даже если второй родитель – демолорд. Обычно таких сплавляют куда-то в колонии, на мелкие должности.
А вот полноценные демоны с рождения принадлежат к аристократии. Если мать из низших демонов, то не очень высокого класса, но все равно к аристократии.
А уж если мать из высших демонов или вообще сама потомок демолорда, как та же Абхилагаша… ну это сразу джекпот. Такой ребенок и на наследство претендовать может. Вряд ли когда-то его получит, конечно, они тут все бессмертные, но и при жизни родителя что-то будет перепадать. Имя есть, гарантия хорошего брака – есть, да и теплое место в иерархии обеспечено.
Можно сказать, что это будет принц или принцесса.
Залетать от Хальтрекарока Лахджа не собиралась. Контрацепцией не пренебрегала. Но все равно это только вопрос времени, когда ее все-таки обрюхатят. Демоны страшно плодовиты, и семя у них крепкое.
– Янгфанхофен, ты это почему так самодовольно произнес? – уставился на него Дегатти. – Нам на кой кир знать про ваше семя?
– Я вообще сомневаюсь, что Лахджа действительно об этом думала, – добавил Бельзедор. – Уж не такими словами.
– Да ладно, я же не вам в упрек, – ухмыльнулся Янгфанхофен. – Просто к слову пришлось.
Дочитав книжку про викингов, Лахджа стала искать другие. Что угодно, лишь бы на понятном языке. Процесс немного ускорялся благодаря аурометру – этакой лозе-рогульке, которая показывала всякие дополнительные сведения. Наведешь на предмет – и сразу видишь его вес, размер, возраст, место происхождения, материал, наличие магии и владельца, если он есть. Лахджа водила им вдоль книжных полок, глядя на одну строчку – мир происхождения.
– Джаханнам, Эри, Парифат, Вайкунтха, Каабар, Кристальная Тьма… о, Земля!
– Привет, – махнула рукой Сидзука.
– А, это ты, – досадливо произнесла Лахджа. – Человек степной, сто пятьдесят восемь сантиметров, пятьдесят килограммов, двадцать шесть лет, город Токио, принадлежит Хальтрекароку…
– Эй, убери от меня эту штуку, – потребовала Сидзука.
– Смертная, – прочла очередную графу Лахджа. – Хм.
Он перевела аурометр на болтающих в другом конце библиотеки демониц.