Пари на развод

Беж Рина

– Я верю своему сыну, – нарушаю тишину. – Алексей не врет. А вот вас, дамочка, ребенок боится, что весьма и весьма странно… – произношу негромко, чтобы не напугать малыша, внимательно поглядывающего в мою сторону.

Радует то, что его глаза больше не полны слез, а в глубине зрачков не клубится страх.

– Бред!

– Нет. Это прекрасно видно, – растягиваю губы в улыбке и подмигиваю Ивану, положившему голову к отцу на плечо.

Такой зайка, прелесть.

Потом вновь сосредотачиваюсь на блондинке. Но улыбаться

не тянет.

– Если ты, хамка необразованная, не замолкнешь и не перестанешь оскорблять моего сына, я сама тебе в глаз врежу или нос сломаю, – резко перехожу на «ты», сжимая кулаки. – Ах да, еще поганый рот с хлоркой вымою. Для профилактики. Вот после этого ты с чистой совестью сможешь вызвать и полицию, и скорую, и МЧС. Да хоть три в одном.

Наклоняю голову к плечу и делаю шаг вперед.

Надоела, жуть.

– Ты совсем что ли ох…

Договорить блондинка не успевает. Зотов, сбросив звонок, а потом еще один, перехватывает мое запястье, останавливая. Но смотрит при этом на мерзкую врушку.

– Татьяна Эдуардовна, вы уволены. Это, во-первых. Во-вторых, советую не просто сменить род деятельности, а место жительства. Желательно за Урал. Потому что ни в этом городе, ни в этой части России ни одна приличная контора вас на работу больше не возьмет. Это не угроза. Факт. И радуйтесь, что у меня сейчас тупо нет на вас времени. Иначе… иначе привод в полицию показался бы вам цветочками.

– Но Ром…

– Цыц, – обрубает грозный мужчина, сжимая челюсти до скрипа.

В серых глазах такая тьма плещется, жутко становится.

Отчетливо понимаю, что его спокойствие напускное. Всего лишь маска, призванная не волновать малыша. Будь воля самого Зотова, он бы эту курицу щипаную собственноручно придушил, в особо извращенной форме.

– Вон пошла, – добавляет тихо и, больше не обращая внимания, поворачивается к охраннику. – Даму проводить, чтобы она не заблудилась. И в черный список внести.

– Будет сделано, – лебезит сотрудник спорткомплекса.

Но это не спасает его от брошенного в спину:

– С вами Сергей Владимирович завтра решит. Работники для мебели нам не нужны. Здесь дети занимаются, за здоровье и жизнь которых отвечаем все мы. Вы в том числе.

– Но я… – запала, чтобы завершить оправдательную речь, у охранника не хватает. Сдувается и, выпроводив шустро шевелящую булками несостоявшуюся актрису, прячется за стойкой.

Я же мысленно благодарю Романа.

Он прав. Очень сильно прав, говоря про ответственность и безответственность.

– Роман Сергеевич… – оживает мой сын, когда мы остаемся вчетвером.

Но Зотов его перебивает, протягивает руку и хлопает по плечу, следом еще и приобнимает, рыкнув:

– Алешка, спасибо за Ваньку. Ты – крутяк!

– Норм, – отмахивается мой четырнадцатилетний герой.

Подмигивает маленькому темноволосому красавчику, продолжающему сидеть на отцовских руках,

сжимает пальцы в кулак и подставляет Ваньке. Тот старательно стискивает свой крошечный кулачок, задорно улыбается и, как взрослый, дает ему «пять».

Я под впечатлением. Стою и улыбаюсь, как малахольная.

– Олесь, извини, – отвлекает Рома от наблюдения за пацанами. – Я охренеть, как лажанулся, что не проверил досье этой идиотки от и до. Понадеялся на репутацию фирмы, а надо было…

Что было надо, договорить он не успевает, потому что отвлекает очередной звонок.

Зотову хватает одного взгляда на имя абонента, чтобы чертыхнуться, но все же ответить.

– Да, Макс… знаю, что опаздываю… да, тяни время… закажи им какой-нибудь деликатес, который долго готовят… вот и ладно… скоро… обещаю… сейчас Ванька одену и приедем… плевать я хотел, что у них с детьми после семи не пускают, у меня форс-мажор… да… да… жди!

Кто в тот момент, когда Зотов сбрасывает вызов, тянет меня за язык, я не знаю. Слова точно сами собой слетают с губ.

– Ром, если хочешь, я могу посидеть с Иваном.

Успеваю увидеть удивление в серых глазах, но первым, от кого получаю ответ на своё смелое предложение, оказывается молчун.

Ванюшка задирает голову, несмело мне кивает и тихонько произносит:

– Хочу.

Глава 23

ОЛЕСЯ

– Ма, норм, если я пойду спать? – негромко интересуется Лекс, остановившись в проеме входа в гостиную. Влажные волосы после душа немного топорщатся, острые скулы алеют. – Вымотался на тренировке так, что глаза слипаются.

– Наверное, не только на тренировке? – подмигиваю, напоминая про недавно закончившийся активный вечер.

– Ну да. Было весело, – обозначает ямочки на щеках. – Ванька прикольный.

Вот тут полностью с ним согласна. И по поводу веселья, и по поводу нашего маленького гостя. Давно так не отдыхала.

– Вы оба прикольные, – даю собственную оценку, окидывая уставшее сокровище любящим взглядом.

Да и разве можно на детей смотреть иначе?

Я не представляю.

– Конечно, иди, Лекс. Сладких снов, – добавляю, отвечая на вопрос.

Сын кивает, но прежде чем развернуться и уйти к себе, уточняет:

– Ванек так и дрыхнет без задних ног?

Бросает взгляд в сторону моей спальни. И я тоже поворачиваю туда голову. Заодно прислушиваюсь, стараясь из-за неплотно прикрытой двери уловить малейшие звуки. Шорох или, не дай бог, плач.

Не знаю, как крепко по ночам спит маленький Зотов, надеюсь, крепко. Потому что, положа руку на сердце, немного трушу. А вдруг он проснется, испугается и раскапризничается? А я возьму и облажаюсь. Не смогу утешить или подобрать нужных слов, а может, просто не справлюсь.