Пари на судьбу

Зинина Татьяна

Этим утром меня разбудила всё та же адвокат Анна. Именно она сообщила, что пора собираться, иначе опоздаю на рейс. Спорить я не стала. Оделась, подписала все больничные бумажки и покинула это место.

Стараясь не думать о том, что Оскар так и не появился, покорно спустилась по ступенькам, села в ожидающую у самого крыльца машину и хотела уже закрыть за собой дверцу, когда почувствовала, как та открывается шире, а меня бесцеремонно обнимают такие родные руки.

Ос всё-таки пришёл, пусть и

с огромным опозданием. Он выглядел уставшим, разбитым и чрезвычайно бледным. Потому я не стала ничего спрашивать. Просто вышла из машины и крепко обняла его в ответ.

Не знаю, сколько мы так стояли, но первым о моём отлёте вспомнил именно Оскар. Он мягко отстранился, легко поцеловал меня в губы и посмотрел в глаза.

— Я пойму, если теперь ты не захочешь меня видеть, — сказал он тихо. — Подумай, Варенька, нужен ли я тебе такой? Нужна ли вся эта грязь, которая так красиво прикрывается показушной красотой и манерностью? Я люблю тебя, но понимаю, что этого может оказаться недостаточно. Ты достойна спокойной, счастливой жизни, а тут… всё время как на пороховой бочке.

Я хотела сказать ему, что тоже его люблю, что мне невыносима сама мысль о предстоящей разлуке, но он приложил палец к моим губам, призывая к молчанию.

— Пожалуйста, подумай хорошо. Я буду звонить тебе каждый день.

— Мой телефон улетел с крыши.

— Новый уже купили. И сим-карту восстановили. Всё в твоём чемодане. В боковом кармашке.

— Как Ярик? — спросила, сделав шаг назад, к раскрытой дверце машины.

— Борется. И он, и врачи, — вмиг потухнув, ответил Оскар. — Вика постоянно с ним. На неё страшно смотреть.

— Может, я останусь?

— Нет, Варя. Тебе нужно уехать из города, пока дело не закроют, — сказал он, крепко сжав мои пальцы. — Я бы тоже уехал, но не могу. Пока не могу.

— Ос… — снова попыталась начать я.

— Варь, не делай поспешных выводов. Я понимаю, как это тебя напугало, но…

— Да услышь ты меня! — повысила голос, в то время как мои пальцы сжали край ворота его пиджака. — Я люблю тебя, Оскар Огарев. Пойми это!

— Я понимаю, Варя, но… не могу обрекать тебя на…

— Вот сам тогда и думай, нужна ли я тебе, — выпалила зло. — И я подумаю. А потом приедешь и скажешь, что надумал. А пока…

Я не стала тратить время на глупые пустые разговоры. Просто обняла его за шею, и потянулась к губам. Этот поцелуй был недолгим, но в него я постаралась вложить всё, что чувствовала сейчас. И Ос меня понял… смог уловить каждую из моих эмоций.

Анна ненавязчиво напомнила, что нам следует поспешить, потому пришлось мне снова сесть в машину, а Оскару всё-таки отпустить мою руку.

— До встречи, моя Варенька, — проговорил он, глядя мне в глаза и медленно отходя назад.

— До встречи, мой Оскар…

Пока

машина отъезжала, я продолжала смотреть на стоящего у ступенек бледного молодого мужчину, на которого снова свалилось столько всего… жуткого. Дико подумать: я провела в его странном мире всего неделю, а он вертится в нём всю свою жизнь. Не удивительно, что ему пришлась по душе игра в строителя. Всё же, несмотря на необходимость трудиться физически, простым работягам живётся куда проще.

Дорогу до аэропорта я почти не помнила. Регистрация на рейс тоже прошла как-то мимо меня. Кажется, мне задавали какие-то вопросы, я что-то отвечала. Потом был взлёт… несколько часов в небе… приземление… машина… и двери родной квартиры, в которую я отправилась уже без сопровождения.

Дважды повернула ключ в замке… прошла в спальню… упала на кровать, и наконец разрыдалась.

Плевать, что сильные девочки не плачут. Покажите мне тех девочек! Покажите тех, кто после того, что пережила я, смог бы оставаться спокойными и бесстрастными даже наедине с собой!

Я едва не убила человека…

Я видела, как мой друг лежит в луже собственной крови…

Мой любимый мужчина стоял под дулом пистолета…

Да как вообще после этого можно остаться спокойной и вменяемой?!

Наверное, если бы не заигравший телефон, я бы и вовсе погрузилась в апатию. Но мелодия, разбившая тишину комнаты, прозвучала для меня этаким пионерским горном. И я уже знала, что это Оскар. Чувствовала… потому даже на экран смотреть не стала.

— Как долетела? — спросил он без приветствия.

— Не помню, — ответила, прижимая аппарат к уху так, будто он был частью самого Оса.

— Ярик пришёл в себя, — сказал он. — Ему ещё долго предстоит лечиться, но главное, что угрозы жизни больше нет.

— Это лучшая новость за день… — выдохнула, ощущая, как на глазах снова начинают наворачиваться слёзы. — Передавай ему, что я очень переживаю. Пусть поправляется.

— Передам, — отозвался Оскар. — Он тоже даст показания. Теперь есть надежда, что дело закроют быстрее. Но Сева рассчитывает разговорить Сидорского. Он уверен, что покушения — его рук дело.

— Я тоже в этом уверена, — ответила хрипло. — Это точно он. Да у него и мотив был.

— Был, — не стал спорить Ос. Но говорить о своём несостоявшемся убийце больше не стал, вместо этого немного помолчал и решил перевести тему. — Варюш, не сиди одна. Съезди к отцу, поболтай с мачехой. Скажи, что собираешься замуж.

— А я собираюсь замуж? — спросила, шмыгнув носом.

— Конечно. Ты разве не помнишь? За меня.

— Не помню, чтобы давала согласие.

— А мне показалось, что фраза «Я тебя люблю» — это именно оно. Или это не так? — поинтересовался мой любимый мужчина.