Пари со скуки
Шрифт:
– Хватит! – Мика сбросил его руку со своего плеча. – Ни черта не будет, ясно тебе?! – он бросил гневный взгляд на друга.
– Мика, в чем дело? – Ферид сдвинул брови.
– А ничего! – огрызнулся тот. – Просто не надо вести себя так, словно тебе есть до этого дело.
– Какое дело, ты о чем? – недоуменно глядел на него Ферид.
– Не все ли равно женюсь я на ней или нет. Тебе что с этого? Прибыль какая?! Или вашей семье Хиираги процент пообещали, если я буду на законных основаниях их дочку трахать?! – Мика прожигал его гневным взглядом.
– Ничего подобного,
– Так и не лезь не в свое дело, – фыркнул Микаэль, принявшись раскладывать выходную одежду на кровати. Батори молчал, стоя рядом, совершенно не понимая, что произошло и к чему было это высказывание.
Дрожа всем телом от негодования, источником коего были вовсе не слова друга, точнее, почти не они. Мика вновь вспомнил, что должен быть связан совсем не с тем, с кем бы ему хотелось, вместо Юу, которого он полюбил, ему предстоит связать свою жизнь с этой высокомерной идиоткой, от которого у него всю нутро наизнанку выворачивается от одного только вида невестушки.
Внезапно Мика ощутил себя последним куском дерьма и хлопнув себя рукой по лицу, опустился на кровать.
– Ферид, прости, – спрятав лицо в ладони, прошептал он. – прости, пожалуйста… Я не знаю, что на меня нашло.
– Ничего, – с холодком в голосе ответил тот, доставая из выдвижного ящика резинку для волос. – Есть одно золотое правило – на больных не обижаются. А глядя на тебя, – он прошел и остановился в дверях, – диспансер по тебе уже кровавыми слезами умывается.
– Ферид, – окликнул его Мика, но тот вышел из комнаты.
Черт, у него уже окончательно сносит крышу, он даже срывается на лучшем друге, который только вчера проявил к нему сочувствие. Какая же он все-таки скотина, ведь Ферид ему ничего не сделал, а он наорал на него ни с того, ни с сего. Его это пари окончательно в гроб загонит, а если и не в гроб, то в психиатрию точно. Ферид прав, он сходит с ума.
На тумбочке зазвонил телефон.
– Да, – ответил Шиндо. – Что, уже? – всполошился он. – Понял, спасибо, Шусаку.
Позабыв о ссоре, Шиндо кинулся из комнаты.
– Чего это ты забегал? – глядя, как Мика собирает с дивана свои женские принадлежности, оставленные после возвращения со свидания, спросил Батори.
– Отец едет, – быстро ответил Микаэль, пробегая мимо.
– И что? Чего носиться? – флегматично осведомился тот.
– Издеваешься? – бросил на него взгляд Мика, запихивая вещи подальше в гардероб. – Ты представляешь, что будет, если он все это увидит?
– Ничего такого не будет, – ровно отозвался тот.
– Черт, ты что, не понимаешь? – Мика стал напротив. – Он и так обо мне не самого высокого мнения, а если увидит это бабское барахло, – он покачал головой.
– Когда тебя стало это заботить? – серьезно взглянул на него Ферид.
– Я просто не хочу, чтобы он думал, что его сын извращенец, – глядя по сторонам в поисках аксессуаров, которые он мог упустить из виду, сказал Микаэль.
– А разве это не так? – сузил глаза Батори.
– Чего? – напрягся Мика, обратив на него взгляд. –
– Ни к чему, успокойся, – хлопнул его по плечу парень, снова приняв благодушный вид. – Я всё равно ухожу, все же мелькать пред носом твоего отца мне нет резона и удовольствия, так что давай заберу эту хрень к себе, а то мало ли, вдруг твой папик еще в шкаф полезет, – как ни в чем не бывало, с привычной улыбкой, проговорил он.
– Ах, да, спасибо, – с облегчением и некоторой растерянностью в интонации, выдохнул Шиндо.
– Ферид. Я, правда, не хотел, не злись, – прежде чем Батори вышел из квартиры, сказал ему Микаэль.
– Я тебе всё сказал, – не оборачиваясь, спокойно изрек тот. – Когда останешься сам, разберешься со своими делами, позвони, верну тебе твои вещи.
– Да, спасибо, – глухо ответил Мика, опуская взгляд и закрывая за другом дверь.
– Удивлен, что ты никуда не убегаешь, – статный мужчина с легкой улыбкой, взглянул на парня, устроившегося в кресле напротив. Мика был непривычно сдержан и немногословен, да и состояние квартиры оставляло приятное впечатление в родительском сердце. Никаких тебе разбросанных вещей, прокладок на тумбочках, лифчиков на двери в ванной, и прочей ерунды, которая всегда, пусть по-мелочи, да присутствовала в жилище его неугомонного чада.
– А я удивлен, что ты приехал проводить Хиираги в аэропорт, как будто они сами до него не доедут и им личная охрана нужна в виде бристольского миллионера, – презрительно фыркнул Микаэль, бросив короткий взгляд на отца и снова упершись им в стену напротив.
– Во-первых, я здесь по делам, я уже говорил, у нас элементарно совпал обратный рейс, а во-вторых, извини, но это не то, куда тебе нужно влезать, – мягко ответил Шиндо старший. – Ты еще многого не понимаешь.
– Я всего лишь не хочу заглядывать им под хвост, – скрестил на груди руки парень, не желая смотреть на отца.
– Мика, – голос мужчины стал строже и Микаэль закатил глаза к потолку.
– Я не это хотел сказать, – парень потер рукой лоб. – Мне просто не нравятся эти люди.
– Почему? – с тем же аристократическим спокойствием, осведомился господин Шиндо.
– Я не знаю, как это объяснить, – отвернулся Мика.
– Мальчик мой, ты получил настолько безупречное образование, что ты просто не имеешь права не уметь понимать и объяснять свои чувства по отношению к кому-либо, – отец ласково смотрел на сына.
– Тем не менее, – едва слышно прошептал Мика, вспомнив, как долго он пытался определить свои чувства к Юичиро. – Эти люди, они ведут себя так… словно, – он закусил губу, начать изъясняться при отце матом, а это единственное, что заслуживают в его глазах Хиираги, не самое подходящее.
– Ну? – улыбнулся Шиндо старший.
– В общем, не знаю я, как сказать, но знаю одно. – Мика прямо посмотрел на отца. – Я их не приемлю и не уважаю. Они считают, что все вокруг них слуги и обязаны им подчиняться, а они вправе унижать, оскорблять и вообще не считать за людей. Мне это противно.