Пари
Шрифт:
– Ну уж вот это чистое вранье, – самодовольно усмехнулся Зотов, – в это время у меня была планерка. Уж там-то все видели, что я никуда не отлучался, даже в сортир не выходил.
– А почему вы сразу сопоставили время планерки и время кражи монет? – Вершинина смотрела на Зотова, который не вынимал руку из кармана.
– Ваш сыщик задавал мне этот вопрос.
– Он ведь вам не сказал, что именно произошло семнадцатого в пять часов вечера.
Зотов молча смотрел на Вершинину низко склонив вперед голову.
– А впрочем, –
Вы ведь уже отсидели восемь лет за убийство двоюродного брата, вам не дали по максимуму только потому, что, как было установлено следствием, у него в руках тоже было оружие.
– Попробуйте доказать, что это я убил Федорова и Кривого, – с издевкой ухмыльнулся Зотов.
– Я думаю, что дубликаты ключей от квартиры Федорова можно будет найти у вас в квартире или в гараже…
Здесь обычная ухмылка, кривящая лицо Зотова, сползла с его побелевших губ. Он вытащил руку из кармана, с зажатым в ней «вальтером» и вскочил со стула.
– Всем сидеть, волки позорные, – заорал он, и схватил сидевшую рядом с ним Светлану левой рукой за шею, – с дороги! – крикнул он вставшим было на его пути Валентинычу и Антонову. – а не то я ей башку разнесу.
Держа младшую Чебакову за горло, он попятился к двери.
– Сволочь, – истошно завопила Людмила, тоже вскочившая со стула, – оставь ее!
– Сергей! Сергей! – пытался образумить Зотова Чебаков, голос которого дрожал, несмотря на то, что он старался взять себя в руки, – что же это такое?
– Боже мой, Слава! – орала Чебакова-старшая, обхватив голову руками, – ну сделай же что-нибудь!
Молниеносным ударом по запястью Толкушкин выбил пистолет из руки Зотова. «Вальтер», описав небольшую дугу, приземлился прямо у ног Мамедова, который тут же поднял его и направил на Зотова. Тот же, получив от стажера короткий удар по ребрам, отпустил свою заложницу и был скручен подоспевшими братьями-Антоновыми.
– Суки, волыны поганые, – пытался вырваться от них Зотов.
– Заткнись, Зотов, – перекрывая его вой, крикнула Вершинина.
– Сама заткнись, ментовка вонючая, х… я на тебя положил.
После этого, получив чувствительный удар под дых, он заметно успокоился.
– Прошу всех садиться, ситуация под контролем, – Вершинина снова заняла свое место за столом, – итак, продолжим.
– Что уж продолжать, – Чебакова-мама прижимала к себе освобожденную дочь и гладила ее по голове, – и так все ясно. Я вот только не пойму: зачем вы нас-то пригласили? Мало того, что мы тут время зря теряем, выслушивая вашу историю, так вы нас еще и риску подвергаете!
– Не делайте вид, – Вершинина пристально взглянула на Людмилу, – что эта, как вы выразились, история вас не
– Вы на что это намекаете? – Чебакова гордо вскинула голову.
– На то, что даже теперь, будучи не совсем законченной, эта история, возможно, заставит вас в будущем быть разборчивее в выборе друзей-любовников.
– О чем это вы говорите? – последняя реплика Вершининой всколыхнула Чебакова.
– О том, что Зотов был любовником вашей жены.
– Наглая ложь, – выкрикнула Людмила, – не верь этой мерзавке!
– Я предоставлю вам доказательства, если хотите – прямо сейчас, – Вершинина достала из ящика стола диктофон, – хотите послушать?
– Нет, – Чебаков брезгливо поморщился.
– Странно, но я думала, вы знали об этом, хотя спустя какое-то время начала сомневаться. И знаете, что меня побудило усомниться в этом?
Чебаков подавленно молчал.
– Другая сторона этой истории, так сказать, подводная часть айсберга. Я перехожу к мотиву. Вы, Зотов, задали мне вопрос: зачем вам нужно было убивать Федорова? Я отвечаю: как раз затем, чтобы сохранить в тайне свои любовные отношения с Людмилой.
Вершинина закурила.
– Вы не поверите мне, Людмила, но ведь я поначалу вас подозревала в сговоре с Зотовым. Ведь вы мечтали для своей дочери о такой партии, как Коломиец. Я думала, что вы заказали Зотову это убийство с целью избавиться от нежелательного для дочери жениха. А нападение на Мамедова после его визита к вам только усилило мои подозрения.
– Зотов, ведь это вы организовали нападение на Мамедова, среагировав на звонок Людмилы? – Вершинина посмотрела на Сергея Павловича, сидевшего под охраной двух Антоновых.
– Жаль, не кончили его тогда, – зло прошипел Зотов.
– Ладно, оставим эмоции, – Вершинина бросила презрительный взгляд на Зотова, – когда, Людмила, я наткнулась в вашей квартире на те самые фотографии, которые сделал Кривой, я спросила себя: кто и для чего мог их заказать? Поразмышляв и прослушав ваш с Зотовым разговор в итальянском ресторане, – Вершинина взглядом указала на диктофон, – я пришла к выводу, что именно вы попросили Зотова об этом одолжении.
– Вы ответите за несанкционированный обыск, – заверещала возмущенная мамаша.
– Я думаю вам будет не до этого, когда мы подойдем к концу нашей истории. Так вот, как я говорила, фотографии и прослушанный разговор, повергли меня в сомнение относительно вашей причастности к убийству Федорова. А это было довольно тревожное состояние, ведь я лишилась основного подозреваемого. Еще Шамфор говорил, – Вершинина и тут не могла удержаться от того, чтобы не процитировать афоризм, – «сомнения и колебания для души и разума – все равно, что допрос с пристрастием для тела».
Кроме того, вашу привязанность к Федорову нельзя было назвать просто дружеской. Это подтверждают и друзья Федорова, которые не раз видели вас вместе, и билеты на теннисные матчи, которые вы бережно хранили.