Парик моего отца
Шрифт:
Потому что, когда мы занимались любовью, ничто не умерло. Наверное, у женщин по-другому и не бывает. У женщин всегда все остается живым. Это имеет глубокий смысл. Такой же глубокий смысл,
Послесловие
Дарование Энн Энрайт отнюдь не исчерпывается ее незаурядным юмористическим талантом. Прежде всего она — поэт, чьи произведения лишь по формальным признакам считаются прозой. Ее тексты не стремятся соответствовать литературным канонам — они просто существуют и великолепно себя при этом чувствуют.
Правда, классифицировать их возможно. «Англоязычный женский магический реализм», где ключевые слова — женщина и магия. Сладостно-телесный, завораживающий, бездонный мир, увиденный с ведьмовского полета.
Есть и более знакомый нам жанр, уютный, как дедовское кресло, — «городская сказка для взрослых», повествующая, естественно, об обретенной и утраченной любви. Но мы привыкли, что сказки эти рассказываются
Проза Энрайт расталкивает читателя, усыпленного условностями предсказуемого чтива. Она заставляет вспомнить, что под гладью жизни, которую мы выбираем, текут иные, странные струи жизни, которая выбирает нас.
Может, и хорошо, что к нам эта книга свалилась как бы ниоткуда, что современная Ирландия для нас — белое (точнее, зеленое) пятно с отдельными произвольными вкраплениями (серый череп Шинед О’Коннор, неистовые ноги ребят из «Ривердэнса», горький дымок очередных телерепортажей о терроризме да сонм славных призраков прошлого). Все равно действие происходит в стране без границ — в стране человеческих переживаний, где вместо ландшафта и погоды — родители, братья, сестры, коллеги, любовники…
С. Силакова