Париж 1968. Книга вторая Рваное время
Шрифт:
На улице вовсю наяривал дождь. А ведь с утра, вроде бы, ничего не предвещало – небо голубое, солнышко… Ну, надо же!
– Ч-черт! – глянув в окно, Соколов непроизвольно выругался. – А я на скутере…
– Так ты его во двор, под навес загони! – посоветовал Коля. – Заодно сахарку купишь… а? А то кончился.
– Куплю, конечно… А разрешат… во двор-то?
– Пущай только попробуют не разрешить! – вальяжно рассмеялся Алексей, старший опер. – Там кто дежурный-то? Кажется, Достоевский?
– Да-да, он, – припомнив, Серж улыбнулся. – Старый
– Ты иди, иди, – напутствовал Николай. – А мы пока материальчик твой глянем…
– Э! Серег! Зонтик возьми…
– Ага… Спасибо!
Закатив скутер под навес («Достоевский», ясное дело, не возражал, да и вообще был занят), стажер сбегал в расположенную за углом «Пятерочку», купил сахар и вафельный тортик да быстренько вернулся обратно на рабочее место. А дождь так и поливал, и все небо затянули злые свинцово-серые тучи. Хотя, нет, если хорошенько присмотреться…
– О! Тортик! Ну, че там – дождь? Леш, давай-ка чайник… А материал твой, Серег, залепуха полная! Да вот, смотри сам…
Дожидаясь, пока вновь закипит чайник, «качок» Коля уселся на стол и принялся за разъяснения…
– Прошу принять меры к неустановленным лицам – скорее всего, к подросткам – которые в период с такого-то по такое-то похитили из подъезда дома номер… по улице такой-то… велосипед марки «Десна»… стоимостью… ого! Десять тысяч рублей! Велосипед был пристегнут на замок и цепочку…
– Я так понимаю, велосипеду марки «Десна» уже Бог знает, сколько, лет… и десять тысяч рубликов он по любому не стоит, – усаживаясь, осторожно заметил Сергей.
– Верно мыслишь, Шарапов! – старший лейтенант расхохотался и продолжал, озабоченно хмурясь. – Видишь, тут дежурный «подростков» подчеркнул синим и отправил материал в ПДН… Но и там начальница не пальцем деланная. Видишь, уже сам начальник отдела резолюцию наложил – красным. И подчеркнул – «к неустановленным лицам». А раз так, значит куда? Нам, в ОУР! Понимаешь пока?
– Ну да, – пожал плечами Сергей.
Еще бы – чего тут непонятного! Непонятно – почему «залепуха»?
– А потому! – хрустнув кусочком тортика, Коля грустно усмехнулся. – По идее, велик-то – развалюха, явный отказной… Но! Там заявитель – редкостный хмырь, упертый! Я этого деда знаю – тот еще жалобщик. На всех доносы пишет. На подростков – спать не дают, на дворика, на сантехников… На погоду вот, еще не писал, но, погоди – напишет. Вон, понаписал – «ущерб для меня, пенсионера, значительный»… Так что отказать не получится… Впрочем, стоимость все равно надо установить… хотя бы примерно. А то выдумал – десять тысяч! И еще соседей опроси, лучше – подростков – велик этот они, наверняка, знают – облезлый, мол, был, старый… Ну – так как-то… Ну и поищи, да… Через тех же подростков. Да и мы человечков свои поспрошаем – может, кто чего… Короче – поможем!
***
Домой Соколов возвратился лишь к вечеру. Слава Богу, хоть кончился
– Уфф! Ты что так долго?
Агнесса – Аньез – встретила его на пороге с тряпкой в руках. Убиралась! Босиком, в драных джинсиках и завязанной на пупе рубашке. И даже в таком затрапезном виде выглядела она, чудо, как хорошо и чертовски сексуально! За четыре года в Париже угловатый ершистый подросток превратился в очаровательно юную французскую женщину! Такую, от которой невозможно оторвать глаз…
– Практика? – девушка поморгала пушистыми ресницами и скривилась. – Тебе оно надо? Закончил бы уж скорей и…
– Знаешь, я тут подумал… вот, только что… – бросив мокрую куртку на вешалку – попал! – молодой человек обнял подружку за талию, заглянул в глаза.
– И о чем же ты подумал, интересно знать? – прищурилась Агнесса. – Наверное, о сексе, а?
– И об этом тоже… – руки Сержа быстро развязали узел рубашечки… – Но, и еще кое о чем…
– Кое что подождет, мон шер… – сброшенная рубашка Аньез скользнула на пол… руки обвились вокруг шеи возлюбленного, губы впились в губы…
Подхватив красотку, Сергей унес ее на диван, положил, быстро скидывая одежду… Улыбнулся, стягивая с девчонки джинсы и трусики…
Заскрипел старый диван… Качнулось за окнами небо…
– А помнишь моего соседа? – покончив с любовной страстью, Агнесса подошла к окну и расслабленно закурила. – Ну, там, на Данфер Рошро, в Париже… Любопытный такой. Все за нами подглядывал…
– Да ты не особенно и скрывалась! – негромко расхохотался стажер. – Я бы сказал – скорее, наоборот…
– Ну и что? – девушка обернулась, глянув на возлюбленного с истинно французским шармом… наверное, так завлекающее невинно и, вместе с тем, дерзко, умеют смотреть только парижанки! – Зачем же лишать людей радости?
– Здесь не Париж… – подойдя, Серж обнял девчонку, погладил по плечам, поцеловал в шейку…
– Ты, кажется, хотел что-то сказать? – прошептала Аньез. – Ну, вот, только что…
– Ах, да… Я все же решил перевестись на заочное…
Девушка повела плечиком:
– Мы же хотели в Питер? Ты бы учился, а я б…
– Дорого в Питере…
– Ну да… А здесь? – задумчиво выпустив дым в приоткрытую балконную дверь, Агнесса покусала губы. – Допустим, салон и здесь пойдет… Даже не допустим, а пойдет… А вот работы в Ветрогонске мало! Хотя… Так ты…
– Ну да, – усмехнулся Серж. – Всегда поражался твоей сообразительности!
– Вот только не надо…
– Нет, в самом деле!
– Значит – в менты? – отойдя от окна, Агнесса бросила окурок в пепельницу и накинула на плечи рубашку.
– В полицейские!