Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Шрифт:
При Июльской монархии разные кварталы Парижа по-прежнему резко отличались один от другого по степени заселенности. На 1 кв. км центральных кварталов правого берега приходилось 100 000 жителей, причем в квартале Арси эта цифра достигала рекордной величины – почти 250 000 жителей на 1 кв. км. В западных кварталах плотность составляла около 10 000 человек на 1 кв. км, в северных – около 25 000 человек. Для правого берега был характерен и самый интенсивный прирост населения, особенно в кварталах, расположенных между бульварами и крепостной стеной Откупщиков: за 15 лет Июльской монархии население здесь выросло на 58,7 % (в центральных кварталах – на 24,5 %).
После 1830 года переселение парижан за заставы продолжалось, что привело к возникновению
В эпоху Реставрации женщин в Париже было больше, чем мужчин, так как в течение нескольких предшествующих десятилетий Франция постоянно вела войны и мужчины гибли в сражениях. Однако в середине 1830-х годов мужской пол в столице уже преобладал над женским.
Показатели и рождаемости, и смертности в Париже были выше, чем в среднем по Франции. Впрочем, показатель рождаемости, по предположению историков, не вполне точно отражал реальную ситуацию, поскольку в столицу устремлялись многие провинциалки, которые хотели разрешиться от бремени втайне от земляков. Статистика парижской смертности была более точной, так как Служба общественного призрения строго следила за тем, чтобы в подведомственные ей богадельни не принимали «чужих» стариков. При этом Париж имел репутацию «пожирателя людей», так как в начале 1830-х годов на каждую сотню умерших во всей Франции приходилась 121 смерть в Париже. В дальнейшем смертность в Париже немного уменьшилась (если исключить данные холерного 1832 года), но все же и тогда столичный показатель на 4–5 % превосходил общенациональный.
Отзывы современников о физическом облике среднего парижанина первой половины XІX века расходятся. По словам Бальзака, «парижское население – страшный с виду народ, бледный, желтый, изнуренный». Напротив, американец Фенимор Купер, проживший в Париже около двух лет (1826–1828), утверждал, что парижане в физическом отношении более крепки, здоровы и красивы, чем лондонцы, хотя средний парижанин меньше ростом, чем житель английской столицы. Впрочем, если судить по данным о французских новобранцах, парижане были не так уж низкорослы. В начале 1820-х годов парижские новобранцы имели средний рост 1 метр 68 сантиметров (при минимальном допустимом росте 1 метр 57 сантиметров), тогда как средний рост молодых солдат по Франции составлял 1 метр 61 сантиметр; департамент Сена по росту новобранцев занимал шестое место среди всех департаментов Франции.
Две основные категории, на которые делилось парижское население, – это люди, обладающие определенным («буржуазным») достатком, и люди неимущие. Существовали различные критерии, на основании которых то или иное парижское семейство можно было отнести к одной из этих категорий. Например, учитывалось наличие в доме одного или нескольких слуг: по этому критерию в 1831 году в Париже проживало около 17 % богатых семей (около 135 000 человек), а 83 % горожан были бедными, так как обходились без прислуги. Точно таким же (17 % против 83 %) было соотношение тех, кого родственники могли похоронить за собственный счет, и тех, кого хоронили за счет муниципалитета.
Существуют и другие данные. Так, известно, что и в эпоху Реставрации, и при Июльской монархии каждый десятый житель получал вспомоществование от городских властей. Во второй половине 1840-х годов число таких нуждающихся слегка уменьшилось, и теперь дотации получал только каждый четырнадцатый парижанин. Впрочем, эти цифры не вполне репрезентативны, во-первых потому, что власти, распределяя помощь, старались экономить и причисляли к неимущим далеко не всех, кто в самом
На северо-западе столицы обитали преимущественно зажиточные парижане, на востоке – бедняки. Если в самом роскошном втором округе (куда входил, в частности, модный квартал Шоссе д’Антен) в 1844 году в помощи нуждался лишь один из 37 человек, то в самом бедном, двенадцатом округе (прежде всего в квартале Сен-Марсель) помощь требовалась каждому седьмому. При этом в Париже 1830–1840-х годов богачей было больше, чем где бы то ни было во Франции. Согласно переписи населения 1841 года, в Париже проживало 2,7 % населения Франции, а владельцев крупных состояний (платящих в год более 1000 франков прямых налогов) здесь сосредоточилось целых 12 % от числа французских богачей. Главным источником их доходов, как правило, были крупные земельные владения в различных департаментах Франции, однако желание участвовать в политической жизни и тяга к столичным развлечениям заставляли богачей переселяться в Париж; в свои провинциальные владения они уезжали только на лето.
Рантье с супругой. Худ. Гранвиль, 1841
Перейдем к профессиональному составу парижского населения. 56 % жителей составляли простолюдины (рабочие, приказчики, слуги); из остальных 44 % на домовладельцев и рантье приходилось 8 %; 7 % составляли люди свободных профессий и служащие государственных учреждений; 8 % – владельцы магазинов и мелкие торговцы; 11 % – владельцы мастерских и независимые ремесленники; 10 % – военные. К числу служащих относились не только крупные чиновники (правительственные или судейские), но и писцы, секретари, тюремные надзиратели и т. п.; хотя они получали жалованье от государства, по достатку и образу жизни такие служащие были гораздо ближе к простонародью.
Среди людей свободных профессий в 1830 году в Париже трудились 800–900 адвокатов, 280 стряпчих, 200 судебных исполнителей, 114 нотариусов, около тысячи врачей, 300 акушерок и 230 аптекарей. Однако дипломированным медикам составляла серьезную конкуренцию четырехтысячная толпа шарлатанов, продававших разные чудодейственные снадобья, которые приносили пациентам больше вреда, чем пользы. Поскольку столичные жители жаждали зрелищ, в Париже жила и работала целая армия актеров и музыкантов. В 1827 году здесь трудились 222 актера, 171 актриса, 113 певцов, 93 певицы, 97 танцовщиков, 108 танцовщиц. В оркестре Оперы было занято больше 70 музыкантов, а в каждом из оркестров драматических театров – около трех десятков. Вдобавок каждому театру требовался еще целый штат рабочих сцены, гримеров, капельдинеров и проч. – в среднем 50–60 человек.
В Париже, где со второй половины 1820-х годов шло активное строительство, трудилось около 400 архитекторов. К концу эпохи Реставрации здесь насчитывалось около 600 живописцев, работавших в разных жанрах (больше всего было пейзажистов), и свыше 200 граверов. Литераторов и журналистов было больше тысячи, а людей, занятых преподаванием, – около 6 тысяч.
Люди свободных профессий весьма различались по уровню достатка. К числу наиболее состоятельных принадлежали нотариусы и стряпчие. Чтобы получить должность стряпчего, кандидат должен был заплатить от 200 до 400 тысяч франков, но эти затраты окупались за полтора десятка лет (поскольку должность приносила от 25 до 80 тысяч в год). За это время стряпчий мог скопить достаточно денег, чтобы, продав свою контору, уйти на покой и жить на проценты от капитала. Благодаря такому положению дел штат парижских стряпчих обновлялся каждые полтора десятка лет; примерно так же обстояло дело с нотариусами.