Париж. Полная история города
Шрифт:
А потом наступила другая беда – голод. Вместе с голодом начались и повальные болезни. Что же касается викингов, то они были снабжены всем необходимым, имели много разного скота и сохраняли его в церкви Сен-Жермен-де-Пре, превращенной ими в скотный двор. Не было также недостатка в оленях и дичи, потому что викинги усердно охотились и безраздельно владели всеми окрестностями.
Между тем Зигфриду наскучила долгая осада: за себя и свой отряд он договорился с епископом Госленом оставить Сену, получил приличную порцию золота и удалился искать счастья в другом месте. Но остальное войско продолжило осаду. Синрик, один из конунгов, дал клятву не оставлять
Недостаток в съестных припасах в Париже с каждым днем становился все чувствительней. Смертность до того усилилась, что для погребения мертвых едва хватало живых. Епископ Гослен, один из храбрейших защитников города, тот, кто ободрял павших духом жителей в самые отчаянные моменты и первый во всех битвах подавал личный пример неустрашимости, «сломался» под тяжестью лишений и умер. Смерть его еще более подорвала мужество парижан: многие из знатных жителей покинули Париж, а бедняки умоляли начать с неприятелем переговоры.
Граф Эд, на котором одном теперь лежала оборона Парижа, всеми силами противился сдаче. Он тайно покинул город, чтобы искать помощи у знатнейших людей королевства и, кроме того, через них уведомить императора Карла III Толстого, что город вскоре непременно будет потерян, если тот не подоспеет ему на помощь. В его отсутствие аббат Эбло принял начальство. С каждым днем осажденные теряли надежду и все настойчивей требовали сдачи Парижа. Как вдруг одному из знатных горожан привиделся сон, в котором Бог указывал ему на небесные силы, защищавшие город. Мужество парижан ожило, потому что этот сон видел человек, разделявший общее мнение народа о переговорах с викингами и хотевший уже спасаться бегством.
Обнадеженные таким образом парижане продержались еще какое-то время. Наконец, в июле настало желанное освобождение. Граф Адальгем счастливо вернулся в город со свежим войском и съестными припасами. И граф Эд вернулся с дополнительными тремя полками. Сам франкский император пришел в Мец со значительным войском. До него пришел Генрих, граф Саксонский и Тюрингенский, с войском из Германии и Лотарингии. Он разбил лагерь на удобном месте и сошел с коня, чтобы осмотреть укрепления викингов. Вокруг своего лагеря те выкопали множество ям, замаскировав их травой и хворостом. В одну такую яму и провалился неосмотрительный граф Генрих, и в то же мгновение из засады выскочили несколько данов и убили его.
Тем не менее, Париж взят не был. И вот еще одно неожиданное последствие викингских набегов, которое, однако, полезно отметить: они, конечно, способствовали росту географического и политического значения Парижа!
После этого викинги атаковали Париж с восточной стороны. Они сделали это успешней: зажгли башню, защищавшую в этом месте город, и уже готовились взобраться на стены или вломиться в ворота. Стража горящей башни бросилась на викингов.
Жан-Виктор Шнетц. Граф Эд защищает Париж от норманнов. 1837 год
Это нападение было последним за
Типичный пример. Однажды граф Эд и новый епископ Парижа, Аншерик, преемник Гослена, сидели за обедом, когда им сказали, что к городу приближается флот викингов для проезда вверх по реке. Якобы с дозволения императора. В негодовании граф и епископ схватили мечи, призвали к оружию граждан и стражу, поспешили к мосту и не дали флоту проехать. Что это было? Амбиции? Гордыня? Ожидание неожиданного коварства? Или (ничего личного) желание, чтобы все было оформлено так, как следует. В любом случае, викинги повернули назад без боя, не желая нарушать мир с парижанами.
Осада Парижа длилась десять месяцев. Закрепившись на правом берету, вокруг Сен-Жермен-л’Оссеруа, норманны изготовляли военные машины и тараны. Первый раз они попытались взять приступом Большой мост 31 января 886 года, потом – 1 и 2 февраля. К городу летели каменные ядра и пылающие стрелы, загорались дома на острове, деревянные башни, огонь охватил Шатле, тучи стрел носились над Сеной… И тут вдруг – паводок! Вода поднялась 6 февраля, – право, эта дата словно бы специально предназначена для парижских драм. Вода поднялась и снесла Малый мост, который связывал Ситэ с левым берегом, мало того – отдала тем самым один из деревянных замков-крепостей врагу. Вода поднялась опасно: теперь осаждающим стало легче добраться до крепостных стен. Сражались по щиколотку в воде. И к тому же еще начался голод….
Тогда, кстати, все увидели пример сухопутного передвижения флота викингов. Они вытащили суда из воды и волокли их посуху, потом опять спустили на воду выше Парижа. Пленников гнали, связанных веревками по двадцать человек: вероятно, при таком перемещении требовались также и их усилия. Парижане, не скрывая удивления, смотрели на это зрелище, но для викингов это был самый обыкновенный способ в тех случаях, когда их суда встречали препятствия. Переправив таким образом флот в верхнюю Сену, они быстро поплыли в Санс, город в Шампани, на реке Йонне.
Норманны, неоднократно грабя, сжигая и разоряя церковь и аббатство Сен-Жермен-де-Пре, оставили там одни только пустые гробницы с плохо сохранившимися надписями. То, что уцелело от древней скульптуры, свидетельствует о самом возмутительном варварстве; христианская религия никогда, даже в колыбели, не носила жизнерадостного характера; об этом свидетельствуют и эти обломки исчезнувших веков – странных, несчастных веков, отмеченных всем позором и мраком, свойственным заблуждению и невежеству.